Седина в бороду – бес в ребро

– Умеете вы успокаивать, Олег Павлович…

– Это потому, что я правду говорю. И ты это чувствуешь… Так что, жди Анечка. Терпеливо жди. Сейчас у него бес в ребре. Поверь, это ненадолго.

– Думаете, перебесится?

– Уверен. И любить ещё будет тебя так, как и в молодые-то годы не любил…

– Значит, всё-таки терпеть… – вздохнула Анна.

– Терпеть, Анечка, терпеть и ждать…

– А он снова убежит к молодой…

– Ну что ж, значит, снова надо ждать… Такова доля женщины, которая не хочет потерять свою любовь…

Глава 2

В большом новом доме Любаши тоже все были в сборе: сама Любаша и её мама Ольга Ивановна.

Был уже поздний вечер, практически наступала ночь. Ольга Ивановна, сидя за столом, что-то вязала спицами. Любаша лежала на диване на спине, подложив под голову руку, и о чём-то сосредоточенно думала.

– Что-то задерживается твой суженый-ряженый, – обернулась в сторону Любаши Ольга Ивановна, – может, случилось что? Не дай бог, авария какая…

– Типун тебе на язык, мама! Как я буду дальше жить, если с ним что?..

Ольга Ивановна, выдержав небольшую паузу, неуверенно спросила:

– Любаша, а почему бы тебе не пойти на работу?..

Любаша быстро приподнялась на локте, с удивлением округлила глаза:

– Что-что? На работу? Я не ослышалась?

– На работу, доченька, на работу.

Любаша, хмыкнув, вновь откинулась на спину, недовольно прошипела:

– Я что, похожа на идиотку?.. – повышая голос, постепенно возбудила сама себя до состояния возмущения. – Он завалил меня деньгами, у меня на счёте миллионы! Он подарил нам с тобой этот шикарный дом! Да он на руках меня носит!.. Так на черта же мне работа! Какой от неё прок!

Ольга Ивановна ехидно посмотрела на дочь:

– Говорят, из обезьяны человек получился…

– Я не обезьяна, мама! – грубо перебила Любаша.

– Так станешь… – тут же отбила атаку дочери Ольга Ивановна. – Говорят, если долго бездельничать, хвост может вырасти… Шерсть, опять же…

Любаша поднялась, свесила ноги с дивана:

– Говорят, говорят! Поменьше слушай, что говорят! Смотри лучше, как люди живут! – встала с дивана, начала медленно прохаживаться по комнате, назидательно и уверенно возражая матери. – Вот кем я была до встречи с Димой, а? Рядовым бухгалтером! И жили мы с тобой вдвоём в одной комнате в зачуханном бараке, где одна кухня на пять семей и крысы бегают прямо по коридору!.. – скривилась с таким отвращением, словно столкнулась нос к носу с крысой. – Фу! До сих пор на рвоту тянет, как этот крысятник вспомню!.. А тут ещё и ты больная, на пенсии… А с моей зарплатой мы купили бы нормальное жильё лет через сто, да и то, если не пить, не есть, а только копить!.. А теперь! – обвела руками всё вокруг. – Посмотри, какие хоромы! Какая мебель! Дорогой автомобиль! Одежда из бутиков! Да я и мечтать не смела об этом, сидючи в обнимку с калькулятором! – ехидно фыркнула. – Дебет-кредит, дебет-кредит!.. Чужие дебеты и кредиты считаю, а у самой в карманах – котёнку на ужин!.. – вновь легла на диван, заложила под голову руку. – Слава богу, год назад поумнела наконец-то, вспомнила, что природа меня не обделила красотой…

– Красота, явление временное, Любаша… – вздохнув, о чём-то задумалась на мгновение Ольга Ивановна. – Ой какое временное! Я ведь тоже была когда-то красивой… Но как быстро всё пролетело… А тебе уже тридцать…

Любаша вновь приподнялась на локте:

– Вот поэтому я и заторопилась! И как видишь, правильно сделала.

– Но он же бросит тебя… – в голосе матери звучала тревога. – Шестьдесят лет… Возраст полового бешенства у мужиков…

– Так это только повышает мои шансы! – веселее рассмеялась дочь.

– Ну да, потянуло старичка на свеженькое… Но семья-то тут при чём?.. – упорно стояла на своём мать.

– Ну как – при чём? Он должен жениться на мне. Обещал.

– Ага, год назад… Запомни, если мужчина год не исполняет обещание, то не выполнит его уже никогда…

– Значит, надо успеть выжать из него всё что возможно, а потом уж пусть бросает…

– Ты стала циничной и жестокой, доченька…

– Зато мы теперь не в бараке!

– Ох, не знаю, доченька, не знаю… В бараке бывает лучше, чем во дворце…

Зазвучал дверной звонок. Любаша вскочила, быстро побежала к двери и открыла её. Вошёл Дмитрий с чемоданчиком в руке, поставил его на пол. Некоторое время Ольга Ивановна, вздыхая и с очевидным неодобрением покачивая головой, наблюдала как Дмитрий и Любаша прямо у входа бурно целуются и обнимаются, затем отвернулась и продолжила своё вязание.

Наконец, нацеловавшись и наобнимавшись, Дмитрий и Любаша направились к Ольге Ивановне.

Дмитрий поцеловал Ольгу Ивановну в щёчку и вежливо, но игриво поприветствовал её:

– Здравствуйте, дорогая тёща!

– Свидетельство о браке предъявишь – буду тёщей… – недовольно съехидничала Ольга Ивановна.

– Ох, Ольга Ивановна, какой же вы консерватор! Любовь, Ольга Ивановна, в свидетельствах не нуждается!

– Так смотря какая любовь… Иная только со свидетельством…

Дмитрий и Любаша, никак не среагировав на очередной язвительный пассаж Ольги Ивановны, вновь начали обниматься и целоваться.

Ольга Ивановна встала, и, оставив вязание на столе, медленно пошла из холла в свою комнату, на ходу недовольно бурча:

– Телячья нежность…

Дмитрий, расслышав только часть сказанного, оторвался на секунду от Любаши:

– Что – телячье?