В водовороте

Автор

Алексей Феофилактович Писемский

Год написания книги

1871

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 123 >>

На страницу:

Перейти

9 из 123

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

Князь нахмурился еще более. Такой разговор о жене ему, видимо, показался не совсем приятен и приличен.

– Je crois qu'elle est tres apathique[32 - Я думаю, что она слишком апатична (франц.).], – продолжала Анна Юрьевна.

– Et pourquoi le croyez vous?[33 - Почему же вы это думаете? (франц.).] – спросил князь, уже рассмеявшись.

– Parce qu'elle est blonde![34 - Потому что она блондинка! (франц.).] – отвечала Анна Юрьевна.

– Mais vous l'etes de meme![35 - Но вы также! (франц.).] – возразил ей грубо князь.

– Oh!.. moi, je suis rousse!..[36 - О, я рыжая!.. (франц.).] У нас кровь так подвижна, что не имела времени окраситься, а так красная и выступила в волосах: мы все – кровь.

Князь покачал на это только головою.

– Новая теория!.. Никогда не слыхал такой.

– Ну так услышь! Знай это. A propos, encore un mot[37 - Кстати, еще одно слово (франц.).]: вчера приезжал ко мне этот Елпидифор Мартыныч!.. – И Анна Юрьевна, несмотря на свой гибкий язык, едва выговаривала эти два дубоватые слова. – Он очень плачет, что ты прогнал его, не приглашаешь и даже не принимаешь: за что это?

– За то, что он дурак и подлец великий! – отвечал князь.

– Но чем? – спросила Анна Юрьевна, уже воскликнув и настойчиво.

– Всем, начиная с своей подлой рожи до своих подлых мыслей! – сказал князь.

– Fi donc, mon cher![38 - Полноте, мой дорогой! (франц.).] У всех русских, я думаю, особенно которые из бедных вышли, такие же рожи и мысли.

Анна Юрьевна не совсем, как мы видим, уважала свою страну и свой народ.

– Подите вы: у всех русских! – перебил ее князь.

– Елпидифор, по крайней мере, тем хорош, – продолжала Анна Юрьевна, – что он раб и собачка самая верная и не предаст вас никогда.

– Ну, я до рабов не охотник, и, по-моему, чем кто, как раб, лучше, тем, как человек, хуже. Adieu! – произнес князь и встал.

– Ты уж едешь? – спросила Анна Юрьевна с неудовольствием.

– Еду, нужно! – отвечал князь и при этом, как бы не утерпев, еще раз взглянул на «Ревекку».

– Головой парирую, что ты едешь не домой! – сказала Анна Юрьевна, пожимая ему руку.

– Не домой, – ответил князь.

– Но куда же?

– Куда нужно!

– Если мужчина не говорит, куда едет, то он непременно едет к женщине.

Князь не без досады усмехнулся.

– У вас, кажется, кузина, только и есть в голове, как мужчины ездят к женщинам или как женщины ездят к мужчинам.

– Нет! – отвечала Анна Юрьевна с презрительной гримасой. – Надоело все это, так все prosaique[39 - обыденно (франц.).], ничего нет оригинального.

– Но чего же бы вы желали оригинального?

– Любви какого-нибудь философа, медвежонка не ручного, как ты, например!

– Я? – произнес князь и захохотал даже при этом.

– Ты, да! – подтвердила Анна Юрьевна.

– В первый раз слышу! – проговорил князь и явно поспешил уйти поскорей от кузины.

– И в последний: женщины двух раз подобных вещей не говорят! – крикнула она ему вслед.

Князь на это ничего не ответил и, сев в карету, велел себя везти на Кузнецкий мост. Здесь он вышел из экипажа и пошел пешком. Владевшие им в настоящую минуту мысли заметно были не совсем спокойного свойства, так что он горел даже весь в лице. Проходя мимо одного оружейного магазина и случайно взглянув в его окна, князь вдруг приостановился, подумал с минуту и затем вошел в магазин.

– Дайте мне револьвер, пожалуйста! – сказал он каким-то странным голосом, обращаясь к красивому а изящному из себя приказчику.

– Большой прикажете? – спросил его тот.

– Чтобы человека мог убить! – ответил князь, не совсем искренно улыбаясь.

– О, это всякий убьет! – подхватил с гордостью приказчик. – Voici, monsieur, – прибавил он, показывая шестизарядный револьвер.

– Кажется, хорош? – произнес князь.

– Превосходный! – воскликнул приказчик и, как бы в доказательство того, прицелился револьвером в другого приказчика, который при этом усмехнулся и отодвинулся немного.

– Вам, вероятно, револьвер нужен для дороги, monsieur? – присовокупил первый приказчик.

– Да-а! – протянул князь. – Я еду в деревню, а теперь там без револьвера нельзя.

– О, да, monsieur, многие помещики берут с собой револьверы. Зарядов прикажете?

– Непременно-с! – отвечал князь.

Приказчик, уложив револьвер и заряды в один общий ящик, подал его князю. Тот, расплатившись, вышел из магазина и велел себя везти в гостиницу Роше-де-Канкаль.

– Номер мне особенный! – сказал он, входя туда.

– В какую цену? – спросил было его лакей.

– В какую хочешь! – отвечал князь.

Лакей ввел его в богатейший номер с огромными зеркалами в золотых рамах, с шелковой драпировкой, с камином и с роскошнейшей постелью.

– Чернильницу мне и все, что нужно для письма! – сказал князь.