Наркопьянь. Роман в новеллах

– Это точно, – говорю ему я, – пойдем отсюда, надо еще в аптеку успеть.

Аптека. Храм божества удовольствия – при правильном подходе, конечно. Добираемся до нее на трамвае. Главное – не спалиться. Поэтому в трамвае загодя делаем список разных недорогих лекарств от простуды, между делом вставляя в него искомые – содержащие эфедрин или его производные.

Заходим. Я вижу, как у Философа начинают страждуще бегать глаза. Если каждому человеку в этом мире предназначено определенное место, то он попал в свое.

Я его толкаю в бок – нужно сделать самый что ни на есть незаинтересованный вид, иначе эти аптекари быстро спалят, зачем мы пришли.

Ходим, разглядываем витрины. К нам приближается какая-то полная женщина в белом халате, видимо, фармацевт. Спрашивает:

– Вам помочь, молодые люди?

Философ задумчиво смотрит на нее, потом отчужденно произносит:

– У вас солутан есть?

– Солутан? – переспрашивает она.

– Да, вставляю я, – от простуды.

Она задумывается, потом идет к соответствующей полке и начинает искать. Мы с Философом радуемся: рыбка клюнула.

Она ковыряется минут пять, к ней подходит другая тетка.

– Люба, ты чего ищешь? – спрашивает она у нее.

– У нас солутан есть? – Люба, похоже, никогда не сталкивалась с наркотическими прекурсорами. В отличие от нас (вспоминаем историю с соляной кислотой).

– Солутан? – переспрашивает подошедшая тетка, недолго думает, потом отвечает – Нет у нас солутана, его уже года три как не продают, из него наркоманы что-то там варили…

– Да вы что? – удивленно вскидывает брови Философ. – И что же?

– Ну, уж этого я не знаю, – отвечает та, – а вам зачем?..

Опять это зачем. Опять ненужное почему. Собственно говоря, зачем всем этим людям знать, отчего другие люди хотят изготавливать наркотики, употреблять их, продавать? Да просто так! Чтобы сбежать из этого дурацкого мира, где они отравляют нам жизнь своими идиотскими расспросами и вечным непониманием. Тут уж нам впору задавать вопросы.

– Да нас бабушка попросила, – говорю ей спокойно я, – вот и список дала – демонстрирую заготовленный листок, – откуда ж ей знать, что солутан запретили? Она и из дому-то почти не выходит… болеет… старая потому что…

– Ну, скажите тогда бабушке, что солутана нет.

– А что отсюда есть? – я протягиваю список: если уж играть, то играть до конца.

В итоге уходим с целой охапкой сиропов от кашля. На этикетках первым номером значится эфедрина гидрохлорид. Кто хочет – тот всегда найдет.

По дороге домой заходим еще в магазин бытовой химии и докупаем то, чего нам не хватает для полного счастья, – бензин «калоша» и щелочь для прочистки труб. Плюс упаковку спичек и резиновые перчатки – на всякий случай. Философ светится от счастья. Мы на пороге открытия.

Перед самым домом Философ предлагает взять еще пивка. Я не против – нас ждут великие дела. В пакете гремят склянки с реактивами.

Дома первым делом выпиваем по пиву и принимаемся за работу. Заливаем сироп от кашля в большую пластиковую бутыль. Потом смешиваем с бензином «калоша» и щелочью для прочистки труб. Должен выпасть осадок в виде белых хлопьев. Кажется, это называется экстрактация. И так написано в рецепте Философа.

Получается какая-то бурая дурно пахнущая жидкость. Философ ее как следует взбалтывает. Ждем. Попутно выпиваем еще пива. Никакого эффекта. Приходится идти еще за пивом.

Возвращаемся домой. В бутылке без изменений. Мой скепсис растет. Но я заглушаю его пивом. Философу плевать: он до конца уверен в успехе своей затеи.

– Может, никаких хлопьев быть и не должно, – заявляет он. – Вполне возможно, что автор рецепта мог наблюдать данный эффект, будучи уже в состоянии наркотического опьянения.

– Может, оно и так, – отвечаю ему я, – но, пока мы ждем, что у нас будет куча порошка, я точно буду в состоянии опьянения алкогольного.

– Не ссы, – говорит Философ и принимается колдовать над бутылью. Я вяло наблюдаю.

Он добавляет туда еще соляной кислоты и принимается снова взбалтывать. От бутылки с кислотой идет легкий дымок. Я незамедлительно завинчиваю ее пробкой, так как Философ о ней однозначно уже позабыл.

Затем Философ выливает свою адскую смесь в пустую суповую тарелку и ставит ее на электроплитку, предварительно включив последнюю в электрическую сеть. Мы закуриваем. Философ явно возбужден. Пьем пиво и наблюдаем за процессами в тарелке.

Через некоторое время гремучая смесь начинает закипать и становится похожей на ядовитый бульон. Из тарелки идет странный запах.

– Что-то странное там происходит… – замечаю я.

– Да ладно, – отвечает Философ, – откуда ж нам знать, может, так и должно быть.

После этих слов он снимает тарелку с плитки и ставит ее на стол.

– Где там баяны у нас? – спрашивает он меня.

Я достаю из пакета и передаю ему двадцатикубовый шприц. Он выбирает им жидкость из тарелки и выливает ее в пустой пузырек из-под нафтизина – фурик. Следом засыпает кристаллы йода и красный фосфор. Закрывает крышкой, взбалтывает и ставит на пол. В фурике начинает происходить какая-то реакция, оттуда валит вонючий коричневый дым. Философ садится на пол и зачарованно смотрит на него. По рецепту теперь надо ждать полчаса.

Мы убиваем их, сидя на полу и попивая пиво. В фурике что-то клокочет и кипит. Дым застилает комнату и Философу приходится открыть дверь на балкон.

Ровно через полчаса реакция действительно заканчивается. В фурике оседает какая-то мутная жидкость. Философ выливает ее в пустую бутыль, разбавляет бензином, щелочью для прочистки труб и соляной кислотой. После этого все взбалтывает и ждет, когда жидкость разделится на фракции.

Через пару минут внизу остается темный осадок, а наверху оказывается прозрачная жидкость, Философ аккуратно переливает ее в пустую тарелку. Оставшееся несет выливать в унитаз.

В сортире он пропадает надолго. Вываливается оттуда, трясясь со смеху. Я недоуменно смотрю на него.

– Там… – начинает Философ, но снова заходится истерическим смехом. – Там… там… там унитаз дымится… ха-ха-ха…

Я отставляю пиво в сторону и иду посмотреть. Вскоре мы ржем уже вдвоем: из унитаза действительно валит густой белый дым.

– Во, бля, наверное, соседи пересрутся, – смеется Философ, – прикинь, садишься на горшок, а у тебя вдруг жопа начинает дымиться…

– Да уж, – вторю ему я, – перспектива забавная.

Высмеявшись вдоволь, мы возвращаемся на кухню. Философ берет тарелку с прозрачным раствором и ставит на плитку – выпаривать. Мы ждем, допивая пиво.

Минут через пятнадцать на дне тарелки остается лишь зеленоватый налет. Философ сконфуженно смотрит на него. Потом осторожно макает туда палец и водит им по деснам.

– Ну что? – спрашиваю его я.

– Да что-то на скорость не похоже…