База 211. Том первый

«А вот, кстати, лицо, не затронутое признаками мещанства, – подумал Влад, смотря на Николаева. – Черты не оплывают и взгляд спокойный, холодный. Уверенный».

Владислав кивнул Альберту Петровичу и продолжил свой путь.

«Конечно, он явно бывший военный. Это очевидно. Так неужели, чтобы не влететь в болото обыденности, нужно обязательно пройти через армию?»

Влад задумался. Тем временем он дошёл до нужной двери. Индикатор на замке с негромким писком сменился на зелёный.

«Не обязательно, – ответил он сам себе. – Достаточно иметь цель, отличную от набивания желудка»

– Здравствуйте, Надежда Владимировна! – улыбнулся он, входя.

Девушка, сидящаяс ногами в кресле у большого стола, где были развернуты сразу три панели, бросила на него хмурый взгляд.

– Знаешь его? – поинтересовалась она.

Одета была Надя довольно смело. Шортики, которые больше напоминали плавки… и опять по пояс голая. Конечно, особо светить невысокой худенькой девушке было нечем, но… Сейчас она показывала стандартный лист А4, на котором был нарисован мужчина. Европеец, с правильными чертами лица и в круглых очках. А, ещё одежда была какая-то старомодная. На галстуке значок… Странный. С руной, похожей на «Ингуз», только перевернутую.

– Что это за руна? – спросил Влад, беря рисунок.

– Откуда я знаю? – съязвилаНадя, выразительно посмотрев на мужчину.

– Может, ты, всё-таки хотя бы футболку накинешь? – как бы мимоходом произнёс Влад, рассматривая изображенного мужчину.

– Ещё чего, – фыркнула Надежда. – Это ты у меня в гостях, а не я у тебя.

– Пошлая лолька, – заметил Влад с совершенно спокойной интонацией.

– Взрослый извращенец, – не осталась в долгу девушка.

На руках у неёещё были натянуты перчатки без пальцев. Влад же прошёл к дивану, старому и раздолбанному, который был привезён из квартиры девушки. И присел на него, смотря на изображение. Надя же почему-то напряжённо смотрела на него, хотя обычно продолжала рисовать.

– Не пойму, – задумалсяВлад. – Это живой человек?

Надя скривилась и сделала неопределённый жест.

– Такое ощущение, что это… маска, – продолжил Владислав. – У него нет маркеров характера.

И в самом деле, черты лица были слишком правильные, но одновременно какие-то… Да, симметричные, вот оно. Так не бывает. У любого человека есть различия между правой и левой частью лица. Но… Это, всё-таки не фото, а рисунок. Возможно, это просто художник… не ошиблась, а просто сделала слишком правильно.

– Я возьму? – спросил Влад, подняв рисунок.

Надя молча сделала разрешительный жест. А потом повернулась и взяла ещё один лист. И подала его Владу. Тот вздохнул, поднялся и направился к девушке.

На рисунке был изображен… Сам Влад. В какой-то тёплой куртке. Капюшон был с меховой оторочкой. А ещё он был… В воде. Лицо его было перекошено, причём не от страха. Это было выражение, когда что-то конкретно не получилось.

– И где это я так поплаваю? – спросил он, смотря прямо в лицо Нади.

Ну, не на грудь же еёпялиться, пусть та и маленькая. Девушка пожала плечами. Влад чуть двинул бровями и внимательнее всмотрелся в рисунок. Но подробностей, которые могли что-нибудь сказать, отсутствовали. Это был набросок, а не полноценный рисунок. Понятно было, что это он. И что он в воде. И всё. Так как в явно зимней одежде, то значит дело происходит зимой.

– Ну, трахаться будем? – буркнула Надежда, склоняясь над рисунком.

Влад перевёл взгляд на девушку. Как всегда, горят уши. Мужчина слегка улыбнулся. Собственно, Надя такая смелая с ним потому, что точно знает ответ.

– Конечно, Нодзоми-чан, – ответил Влад. – Как я могу тебе отказать. Но тогда тебе придётся выйти за меня. Я не могу…

Влад запнулся, потому что Надя показала ещё один рисунок. Какое-то довольно узкое, плохо освещённое помещение. На небольшой кровати, прислонившись к стене, сидит мужчина в кофте и брюках. А на его коленях находится девушка в длинной тёплой одежде с капюшоном, склонившись к мужчине… Ну и поза была характерной для целующихся. Сходство между присутствующими было отследить не сложно.

Девушка подняла бровь, смотря на Влада. Тот сделал слегка удивленное лицо.

«Дверь какая-то странная. Чуть не овальная…»

– Ну, старый извращенец, – Надя сказала как-то слегка зло. – Что это такое?

Владислав прочистил горло.

– Надь, возможно, это просто со стороны так выглядит? – произнёс Влад спокойным голосом.

– Всё, иди, – махнула рукой Надежда, отворачиваясь.

– Хорошо, – ответил мужчина.

Он уже выходил, когда до него донеслась негромкая фраза:

– Терпеть не могу белый цвет.

Глава Четвертая

21 июля 2048 года. Вторник

Забавно, как люди носятся с тем, что ими манипулируют. Возмущаются, грозно сводят брови. А между тем весь социум – продукт манипуляции. Просто термину придали негативную окраску. А стоит заменить его, например, на чувство симпатии и человек сам, по собственной воле, да ещё и радостно поддаётся манипулированию. Все манипулируют и манипулируемы. Как только возникает самый минимальный коллектив, то есть два человека, так это происходит.

На самом деле негативный момент связан с тем, что человека заставляют делать что-то себе во вред. Например, мужчина узнает, что девушка с ним вместе из-за того, что ей нужны деньги. Сюжет стар, как мир. Но сколько раз Влад такое видел. Обычно это мужчина в возрасте и юная девица. И часто мужчина почему-то свято убеждён, что дама с ним исключительно из-за искренней симпатии. И это второй момент. Мы сами себя убеждаем, сами надеваем розовые очки и погружаемся в придуманную реальность, попросту отбрасывая те факты, которые вырывают из этой иллюзии. В этом слабость и одновременно сила человеческого сознания. Слабость очевидна. А вот сила в том, что мы способны, как раз отбрасывая факты, которые говорят о невозможности достижения цели, сделать что-то невероятное…

«Британская антарктическая экспедиция 1910–1913 гг. на барке «Терра Нова», возглавляемая Робертом Фалконом Скоттом, имела политическую цель: «достижение Южного полюса, с тем, чтобы честь этого свершения доставить Британской империи». С самого начала экспедиция оказалась вовлечена в полярную гонку с конкурирующей командой Руаля Амундсена. Скотт с четырьмя спутниками достигли Южного полюса 17 января 1912 года, спустя 33 дня после Амундсена…»

Влад читал текст по дороге на работу. Сегодня движение было обычным, автопилот не думал отключаться, движение было ровным, но как обычно не сильно быстрым. В тексте, который читал мужчина, имелись многочисленные фотографии, поэтому он ещё и их разглядывал.

«…Скотт и его спутники, достигли своей цели. Но все они погибли на обратном пути, проведя на антарктическом леднике 144 дня. Обнаруженные через 8 месяцев после гибели экспедиции дневники сделали Скотта «архетипическим британским героем» (по выражению Р. Хантфорда), его слава затмила славу Амундсена-первооткрывателя. Только в последней четверти XX века опыт экспедиции Скотта привлек внимание исследователей, высказавших немалое число критических замечаний по поводу личных качеств лидера и снаряжения экспедиции…»

Влад листал фотографии, которые прилагались к этой истории. Самые настоящие, с тех времен. Кстати, вот сам Роберт Скотт.

С фотографии глядит… Как бы это помягче. В общем, Влад такому человеку не доверился бы. Характерные мимические морщины на лбу, как будто человек часто делает умоляющее лицо. Да, это не сто процентный показатель, но вот на тех фото, где он улыбается – улыбка не лидера. Скорее, это романтик-первопроходец. Кстати, вот именно такие интеллигентно-возвышенные лица были у покорителей советского Севера. Вот только последних поддерживало государство, а Скотт был вынужден сам пробиваться. Ну и результат показателен. Даже, можно сказать, типичен для фанатика своей мечты.

«…Экспедиция «Терра Нова» поначалу рассматривалась как частная инициатива с весьма ограниченной государственной поддержкой. Скотт заложил бюджет в 40 000 фунтов стерлингов (ф. ст.), что значительно превышало бюджеты аналогичных норвежских экспедиций, но было более чем в два раз меньше бюджета экспедиции 1901–1904 годов. Командир судна – лейтенант Эванс – писал:

Мы никогда не собрали бы средства, необходимые для экспедиции, если бы подчеркивали только научную сторону дела; многие из тех, кто сделал в наш фонд самые крупные взносы, совершенно не интересовались наукой: их увлекала сама идея похода к полюсу.

В результате национальная подписка, несмотря на призыв лондонской «Таймс», дала не более половины необходимых средств. Деньги поступали малыми суммами от 5 до 30 ф. ст.