Чужое тело. Чужая корона

Короче, в душу влез.

У меня даже зависть колыхнулась. Ну вот, какой-то имперец, впервые нас видящий, уже для всех свой парень, а я тут уже с полгода, а так и не научился с людьми быстро сходиться. Надо присмотреться к этому имперскому барону.

– Сегодня уже вряд ли пойдем. – Поглядел на небо барон Нават. Собирались тучи, подул легкий холодный ветер. Крестьяне в загоне заволновались, им туда бросили хвороста и горящие факелы, чтобы не замерзли.

– Стоило так… – поморщился Ждан. – Заплатили бы по медяку, и…

– Да хватит уже, тошно глядеть, – сказал Волин. – Тоже мне, гвардия, с холопками справилась.

В загоне для крестьян что-то происходило, и вдруг оттуда раздался такой пронзительный вопль, что я невольно вздрогнул.

– Эт-то еще что… – поднялся Виктор. Потом опомнился, опустился на скатанный плащ. – Ваше высочество, пойдемте в шатер, нечего на ветру сидеть нам, там теплее…

Ждан и Волин переглянулись, встали, зашли внутрь, подавая пример.

– Пошли, – согласился я. Подумал минуту, но потом понял, что в любом случае дурачка из себя строить поздно. Барон Нават, если он не полный идиот, сразу догадается, что я из себя клоуна корчу. И задумается, зачем мне это надо. Потому лучше уж быть самим собой. Конечно, это не значит, что я буду особо показывать мощь да силу моего разума, перед которой все быстренько склонились…

– Росинант! – позвал я.

– Да, ваше высочество.

– Устрой слуг, за лошадьми проследи, да, и спроси у слуг барона Навата, не надо ли им чего. Если надо, выдай в разумных… Что это ты мне суешь?

– Серебро, ваше высочество. Это сдача, вы денег слишком много дали, вся еда меньше стоит…

– Храни пока что у себя, когда закончатся – скажешь, я еще дам. Все сделаешь, доложишь, и свободен на сегодня.

– Да, ваше высочество.

В шатре было тепло. В центре, обложенный камнями, на голой земле пылал костер, на полу толстые ковры. Дым от костра вился вверх, выходил через дымоход. А хитро сделано! Стены как в кулек собираются, а отверстие прикрыто еще одним куском ткани, но не целиком, а так, чтобы оставался промежуток. Дым хорошо выносит, и снег не заметет, если ночью метель будет.

Уснуть было сложно, всю ночь слышались крики и вопли подгулявших дворян.

Н-да, тяжелый человеческий материал. Но другого нет.

Глава 6

Люди встречаются,
Люди влюбляются…

    О. Жуков

Двери электрички распахнулись, и я шагнул на перрон.

Снаружи было холодно, воздух пах морозом и почему-то дегтем.

Я застегнул куртку, попрыгал на месте, разминая затекшие от долгой дороги ноги, повесил полупустой рюкзак поудобнее и двинулся вдоль платформы. Мобильник удобно устроился у меня на поясе, под теплой курткой. Гарнитура в ухе. Если сейчас Машу не найду, то тогда ей звонить придется.

Теплые белые варежки закрыли мне глаза.

– Привет!

Я развернулся, подхватывая за локти Машу.

– Привет! Ты что? Как же так, нельзя же людей нашей профессии за спину трогать!

– Мне можно, я девушка! – отмахнулась та. – Пошли!

– Куда?

– Есть, понимаешь, у нас такой древний и красивый обычай. Прежде чем переспать, мальчик с девушкой кофе пьют в тихой кафешке. Знакомятся там, о пустяках болтают. Иногда даже поцеловаться могут. Кафешек хороших я тут не знаю, так что пошли ко мне, я тебя кофе напою!

– Но… Маш, неудобно! – Я представил, что сейчас приду к Маше, а там Серега-большой и ее родители…

– Надо же, какой стеснительный! Родители до второго в деревне, брат куда-то к друзьям умотал… Так что пошли! Возьмешь меня за руку или как? Как мои выкройки?

Я отдал ей перевязанный цветными подарочными лентами пакет.

– Трам-пам-пам, спасибо! Целый народ благодарит тебя, если бы могли – они возложили цветы и золотые украшения к твоим ногам, но пока еще только смотрят на чертежи…

– Да, чувствуется, дело не такое простое было! Так… А это? Это что?

– С Новым годом, – сказал я.

– Ой… Сережка, спасибо! – Маша, держа в одной руке коробку с сотовым телефоном, обняла меня и поцеловала. – Так, пошли быстро! Мне холодно! А потом по городу погуляем!

Старенький автобус, петляя по городу, довез нас практически до Машиного дома. Обычная хрущевка-пятиэтажка, разве что три квартиры на лестничной площадке, и такая же стандартная советская квартира. Окна выходят на шоссе, ковры на стенках, сервиз, шкафы, Машина комната, где мы оказались очень быстро и, жарко целуясь, добрались до раскладной кровати-дивана, один в один похожего на мой.

Через несколько часов зазвонил мой мобильный. Мои родители спешили узнать, куда же я запропастился под Новый год.

– Мам, все хорошо! – бодро сказал я в трубку. – Я завтра вечером буду, мам, батарейка садится…

Маша тихонько хихикнула.

– Кофе будешь?

– Да, – сказал я, целуя ее снова.

Еще часа через два мы, уставшие и державшиеся за руки, переместились на кухню, обычную советскую кухню, с холодильником, колонкой и газовой плитой. На полке негромко бормотал маленький японский телевизор, а в холодильнике хранились запасы еды на пару месяцев. Во всяком случае, так мне показалось, когда Маша открыла его и принялась сервировать стол.

Да как же все это съесть-то? Нарезка, хлеб, мясо, холодец, мандарины… Ну, и салат оливье конечно же, какой Новый год без него!

– Ешь! – строго сказала Маша, пододвигая ко мне большую тарелку с нарезкой. – Кому сказала?

– Маш, я лопну! – оценил я богатство стола. – Серьезно!

– Ничего не знаю, – строго сказала Маша. – Кому я готовила-то? Так… Что пить будешь? Есть коньяк, хороший, французский, мне подарили, есть вино, шампанское, ну пива не держим…

– Э-э?.. – спросил я. Если выпить сейчас, то кто знает, каким я в том мире проснусь, рядом с Верой, а где-то еще и барон Нават бродит!