Чужое тело. Чужая корона

Грязно выругался, глядя в матерчатый потолок.

Надо же так! Электричка как раз по окраинам идет, станций много, карманы бы не вытрясли! А то ползарплаты с собой, и не так много и потратил, вот что обидно!

Ну что же теперь-то делать, а?

Да ничего не делать, пока снова не проснусь, уже все равно ничего сделать нельзя. Да и нужен я кому? Вид у меня серьезный, но не богатый, как у того негра, который сам голый, но с автоматом. Сразу понятно, что взять у меня нечего, а вот неприятностей выдать смогу.

– Доброе утро, ваше высочество! – приветствовал меня барон Нават у еле теплящегося костерка. – Сейчас Вера согреет бульон…

И почему я уже не удивляюсь-то толком? Ну еще одно земное имя. Мало ли их тут бродит-то?

Над костерком висел округлый котелок, исходил паром, распространяя вокруг аромат чего-то очень вкусного. Из-за шатра вышла Вера, та девушка из команды барона, которую я за графиню принял, с охапкой тонкого хвороста. Подбросила хворост в костер, поворошила его веточкой, собирая в кучку. Другим концом веточки помешала в котелке, вынула, быстро лизнула кончик.

Посмотрела на меня, улыбнулась, чуть наклонив голову. Наверное, вот так выглядит многообещающая улыбка? Не знаю, молодой я еще слишком.

– Доброе утро. – Из палатки показалась голова мастера Клоту. – Ух… Чем так вкусно пахнет?

– Мясной бульон из куропатки, – просветила Вера. У нее оказался глубокий и спокойный голос, очень женственный.

– Очаровательно! – Зажмурился от удовольствия мастер Клоту. – Для здоровья полезнее нет плотного завтрака с утра, могу сказать…

– Доставайте посуду и ложки, ваше высочество, дворяне…

Из-за спины моей выскочил Росинант со стопкой глиняных мисок и ложками.

Поели бульона, горячего и сытного, запили подогретым вином из бездонных запасов барона Навата.

Противный гундосый вой заставил меня подпрыгнуть.

– Ну, что снова-то?

– Началась охота, ваше высочество. – Барон Нават упер в землю свой лук, не без усилия согнул, набросил тетиву на рога. Слуга подал колчан со стрелами. Второй слуга вооружился странного вида копьем, с длинным и широким наконечником, после которого располагалась перекладина, подпертая еще и парой распорок. И само копье было потолще, чем те, которые я тут раньше видел.

Перекладине слуга уделил особое внимание, покачал ее, сильно подергал, упер копье черенком в землю и сильно навалился, повис всем телом на несколько мгновений, поджав ноги. Копье трещало, но перекладина держалась, не съехала даже.

– Это для охоты на крупного зверя, ваше высочество, – раздался у меня под ухом голос Веры. – Зверь насаживает себя на острие, но не может добраться до охотника, упирается в крестовину.

– Спасибо за объяснения, Вера, – вежливо ответил я.

– Разве вы не видели такое оружие раньше? Его же придумали ваши давние предки, а к нам оно пришло из Соединенного Королевства.

– Я не очень увлекался историей оружия…

– Я могу вам показать, ваше высочество. Вот! – Она ловко забрала рогатину у слуги, показала мне. – Широкое лезвие, как у меча. Оно глубоко проникает в тело и делает рану. А вот это крестовина, она не пускает копье дальше. Его упирают в землю, вот так… – Она показала, уперев черен в землю и наступив на него ногой. – И потом держат, не допуская, чтобы древко сломалось. Даже самый большой зверь не сможет прорваться и быстро умрет. Говорят, что даже Порождения не могли сломать ильронийскую рогатину.

– Ого! – заинтересованно сказал я. Знать бы, кто это еще такие, Порождения, именем которых тут ругаются через слово… Порождения чего? Какие-то злобные демоны? Хотя Вера говорит о них как о вполне реальных существах, которых и на копье наколоть можно.

Гнусный звук раздался еще раз.

Лагерь просыпался на глазах, сонные голоса раздавались отовсюду. Было холодно, снова небольшой снежок и изморозь на серой траве. Скрипит кожа и звякает сбруя, пахнет костром и людским потом.

Крестьян из загона вывели, разбили на небольшие группы и под конвоем трех-четырех вооруженных слуг отправили в обход леса.

– Тоже мне, загонщики, – сказал Виктор.

Утром крестьяне выглядели еще хуже, чем вечером. Впалые лица, еще более потрепанная, чем вчера, одежда, медленные движения. Пару раз кому-то съездили плеткой, а уж древками копий колотили – через одного.

Спрашивать, как да что в охоте будет, не хотелось. Это могло бы вызвать подозрения. Но Вера вызвалась быть моим гидом, сразу почти что.

– Там, в лесу, легла за зимовку стая волков. Возможно, кабаны тоже есть. А куропаток-то… – Вера мечтательно закатила глаза. – Тут охота славная. Может, и оленей найдем. Волков-то уж точно… Ваше высочество, их из лука надо бить. У вас есть лук?

Ага, есть, как же. Я сюда и пистолет-то не могу перетащить, а ты «лук», «лук»… Кстати, чего это ты ко мне так интересом воспылала? Тут тех дам, которые с принцем, говорят, на кол сажают. Предварительно хорошо поиздевавшись.

– Да нет, я как-то все мечом, ножом… – смущенно ответил я.

– А разве вас не учили из лука стрелять? Ваше высочество, это же просто, я покажу… Рохнийский лук вообще проще простого, там и не надо ничего знать! Прикажете принести?

– Стоп-стоп-стоп! – Поднял я руку. – Мы не опоздаем?

– Да нет, – оглянулась назад Вера. – Но нам уже надо двигаться, скоро загонщики пройдут лес… Эй, коня! Ко-оня! Серко, Серко, иди сюда…

Кобыла, на которой она вчера ехала, всхрапнула и потрусила ближе к Вере. Надо же, умная лошадь!

– А где ваш конь, ваше высочество? – спросила Вера.

Ну и вот как ей объяснить?

Краем глаза я заметил, что барон Нават о чем-то разговаривал с Виктором, в качестве примера отмеряя пальцами на клинке своего меча. Виктор согласно кивал, но хмурился.

Ну, пошел разговор мужчин про оружие.

А вот Вера, значит, со мной общаться должна? Что же ей надо? И как должен реагировать пацан-то на это? Ну как, нормально должен реагировать, как дурачок улыбаться да радоваться, что такая видная женщина на него внимание обратила. Ага-ага, сейчас изображу.

Группками дворяне двинулись к лесу. Одна группа, под предводительством графа Дюка, забрала правее и скрылась за лесом. Вторая, под предводительством генерала Ипоку, пошла прямо, а потом разделилась на две части. Одна забралась на небольшой пригорок, вторая, где народу побольше, ушла левее, на поля.

Слуги засновали между лагерем и обеими группами, перенося напитки и еще какие-то вещи. Дворяне расходились друг от друга, поднимали наизготовку копья. Лошади перетаптывались, всхрапывали. Вдруг одна поднялась на дыбы, заржала. Всадник оказался на высоте, быстро ее осадил, угомонил.

– Так чего ждем, присоединяемся! – Барон Нават уже сидел в седле, как и Виктор.

– Ваше высочество, вы никогда не сидели на лошади? – вдруг спросила Вера.

– Да как-то времени все не было, – сказал на это я.

– Пошли, вот это смирная кобылка… Ногу в стремя, а я в поводу поведу, ваше высочество, это не страшно!

Сесть на лошадь оказалось почти так же, как и на велосипед. Если не умеешь, то в первый раз намаешься. Но с помощью Веры, которая оказалась неожиданно сильной и ловкой, я и сам не заметил, как уперся ногой в стремя. Толкнулся от земли, перекинул ногу через круп, чиркнув коленкой по задней луке седла и с опаской выпрямился.

Из палатки вылез на четвереньках Ждан, помотал головой, увидев меня на лошади, и быстро рванулся ко мне, перехватил повод.