Тварь из эпицентра

Тварь из эпицентра
Алексей Вениаминович Сидоров

Незнакомец пришел с той стороны, откуда уже лет двадцать никто не являлся. Даже мутанты. Именно туда упала бомба, похоронив надежду кировчан на прежнюю жизнь. Полумиллионный до Судного дня, Киров съежился до размеров небольшой крепости-общины на три десятка человек. И лишь летописец крепости догадывается, что выжившим грозит новая опасность. Ее несет в себе тварь, явившаяся из эпицентра взрыва.

ПРОЛОГ. ЯВЛЕНИЕ

– Саныч, глянь-ка: что за чудо?!

– Где?

– Да там, на два часа.

– Ох-е!

– Вот и я о том же.

Старый и опытный сталкер, которого в крепости ласково звали Сан Саныч, повернул бинокль окулярами к себе и, сплюнув на платочек, бережно протер стекло.

– Что, думаешь, грязь? Да нет же, я вижу его ясно, как вас, Сан Саныч, – Егорка был лет на тридцать младше своего «коллеги» по вылазкам, родился уже после Судного дня. И для него было удивительно, как кто-то мог вот так вот вольготно слоняться по поверхности – абсолютно без средств индивидуальной защиты.

Как незнакомец на дороге.

– Он что, в костюме штоль? – Сан Саныч еще раз для верности протер окуляры, но изображение не изменилось – на дороге с той стороны, откуда никто вот уже больше двух десятков лет не являлся, шел человек. И не просто человек, а – в черном костюме! Саныч аж застонал, вспомнив те лихие времена, когда он, будучи студентом, сам напяливал серый пиджак, пытаясь щеголять перед девками. Эх, хорошие были времена! Не то, что сейчас – из «крысиных» нор надолго не высунуться. А если и высунешься, то надо постоянно быть начеку – смерть поджидала за каждым углом. Мутантов нынче расплодилось – не чета прошлым годам, – а еще радиация и химические дожди. Просто жуть!

– В костюме? – Егорка перехватил бинокль, вглядываясь вдаль. На костюм химзащиты не похоже, а других костюмов он и не знал. – А от чего он защищает, а, деда?

– Сам ты, «деда»! Я еще тебя переживу! – Санычу не нравилось, когда поминали его возраст. Тем более, сейчас, когда воспоминания взбудоражили кровь. Хотелось выйти навстречу незнакомцу и расспросить его о том, как он тут появился и куда направляется в наряде, будто взятом из фильмов про Джеймса Бонда, что Саныч смотрел в юности.

Он тоже воображал себя суперагентом, напяливая потертый пиджак, и отправляясь на танцы. Пиджак прислал дядя, со своего плеча, потому что у него, бедного студента, даже не было денег, чтобы купить одежку к выпускному. И да, это был единственный пиджак за всю его жизнь!

А тут незнакомец щеголяет в шикарной обнове посреди мертвого города и даже не прячется.

– Это… это просто пиджак, в таких раньше ходили… на выпускной или там, в ресторан, – сказал сталкер, но понял, что эти слова для молодого человека ничего не значат. Пустой звук. Абракадабра. – Для красоты, короче.

Глаза напарника сначала округлились, а потом вытянулись в щелки. Он засмеялся, словно услышав самую смешную в жизни шутку.

– Скажешь тоже… – но тут глаза парня встретились с дедовыми. Саныч был очень серьезен. Улыбка сразу исчезла с лица Егора.

– Может снять его, а? Ну, для верности! – брякнул он.

Егорка направил на силуэт незнакомца полицейский «калаш» (кажется, АКСушка) – таких на всю общину только два. Оба автомата – у них. Все, что удалось добыть в полицейской оружейке, когда туда нагрянули сталкеры. Это был один из первых сталкерских походов , о котором уже начали сочинять легенды среди жителей затерянной на просторах разрушенного города крепости. Большую часть оружия и взлетела на воздух, когда город настигла волна ядерного удара. До сих пор в крепости не знали, как такое могло произойти. Возможно, имел место еще и целенаправленный подрыв склада, но доказательств, естественно, не было. С тех пор огнестрельное оружие было в общине на вес золота, как и патроны, которых Егорке на это задание отсыпали всего пять штук. О чем ему не преминул напомнить Саныч.

– Хочешь патроны извести? Да и не попадешь ты отсюда. Куда тебе?! До него, смотри, вон сколько! Ты когда-нибудь с такого расстояния вообще стрелял? Знаешь, как делать поправку на ветер? – спросил пожилой сталкер.

Егорка не знал, но для приличия хмыкнул – типа обиделся. Поджал губы, хотя сам понимал, что дед прав: стрелять отсюда – только патроны переводить.

– Так что тогда будем делать?

Саныч убрал глаза от бинокля.

– Может, подойдем поближе? Посмотрим, что за тип, а? – не унимался молодой сталкер. Пожилой дернулся, насторожился.

– А вдруг он того?.. – Саныч еще раз присмотрел к фигуре, двигавшейся по дороге с той стороны света, где давно уже все погибло – сгорело в огне ядерного взрыва. Эта «тварь» вырвалась с объекта по уничтожению химоружия в Марадыково – поселка, расположенного в нескольких десятках километров от города. Собственно, когда все завертелось с этим конфликтом между сверхдержавами, то бомбы полетели именно туда, а не на Киров. Иначе бы Саныч не остался в живых, а Егорка вообще не появился на свет.

– Не похож он на мутанта. Две руки, две ноги, голова вроде одна. Ходит как человек, – Егорка просто не встречал еще мутантов, похожих на него самого, но Саныч знал куда больше, чем рассказывал, поэтому покачал головой.

– Пока ждем! Пусть подойдет поближе! Если что – мы его отсюда снимем, а там уже будем разбираться, – сказал Саныч.

Перекрестился.

– Ты чего? – заметил жест Егорка.

– Так, на всякий случай… – пробормотал старик.

Холодок пробежал по спине Егорки, который тут же, вслед за дедом, перекрестился. И даже поцеловал медный крестик – для верности.

Только это все равно не помогло.

***

Незнакомец приближался. Он вел себя как человек, прогуливающийся вечером по Октябрьскому проспекту довоенного Кирова. Спокойно, даже не озирался по сторонам. Не высматривал крылатых монстров, которые затаились на верхних этажах разрушенных пятиэтажек.

Нет, он пер вперед. Как «трактор» – еще одно слово из прежней жизни, которую Саныч еще не забыл. В сельхозакадемии проходил устройство сельхозтехники. Собирал и разбирал моторы.

А кто вот «собрал» незнакомца – вопрос. Из какого мира он вообще вывалился? С луны упал что ли?

– Может, он пьяный? – предположил Егорка.

– Вроде не шатается…

– Или грибы…

– Все может быть, – процедил дед, но сам снова перекрестился. В этот раз уже незаметно от напарника.

Слишком уж этот незнакомец напоминал деду призрак той, прежней, жизни, которая сейчас была погребена под слоем пепла и грудами развалин. А еще и залита сверху осадками от химических дождей. Они образовывались из той дряни, которую военные прятали от всех в Марадыково. Тогда ведь во всех новостях высокие чины рапортовали, что «процесс химразоружения завершен». Типа все бомбы с ви-икс и прочими смерть-газами уничтожены. Ничегошеньки не осталось. Но почему-то именно на Марадыково, а не на Киров была сброшена та ядерная бомба. Она возвестила о наступлении Судного дня для отдельно взятого Кирова и его окрестностей.

Значит, врали. Что-то все-таки оставалось…

И именно с той стороны, куда много лет назад упала бомба, сейчас и шествовал незнакомец. В своем чертовом пиджаке, который Саныч всегда мечтал купить на выпускной, но так и не смог. Носил дранье, чужие, блин, обноски!

Внезапно старик почувствовал, что хочет прихлопнуть наглеца. Духа, явившегося из прошлого, который смеет издеваться над всей его прежней жизнью.

Пристрелить, чтобы не напоминал!

Палец сам лег на курок. Вот он, говнюк, – на мушке. До него – десятка два метров. И даже с его зрением старик не сомневался, что попадет. «Глазастый дед» – так его прозвали в крепости. И именно поэтому он до сих пор сталкер. А еще – командир рейд-группы в составе двух человек. Егорка – хоть и молодой, но еще не обстрелянный юнец. За все те вылазки, которые у них были последние пару месяцев с тех пор, как парень занял место прежнего напарника Саныча, ему еще ни разу не приходилось стрелять. Да и вообще – вступать в бой. Да, черт, даже драки у него «в дискографии» не было, что уж говорить!

Саныч все решал за напарника. Пока решал. До сего момента.

– Деда, вы чего? – прошептал ему в ухо Егорка. – Вы же сами сказали…