Пассажиры

Публика цепенеет, спешит куда подальше.

Через какое-то время воин привлек внимание местной секьюрити, на него гаркнули.

Вышколенный служивый сразу послушался, отошел в сторону и весело вынул мобилу.

Я присмотрелся – нет ли где регочущих однополчан и побратимов, или подруг хотя бы. Не было никого.

Уже не важно, уйдет ли такой из части с оружием или останется в ней. Мысленно он давно отовсюду ушел. И холодно взирает на приключения скорлупы.

Форма и содержание

Ребенок вернулся из-за границы. Едем в метро.

«Очень непривычно, – заявляет, – что все вокруг по-русски говорят».

«Неважно, – отвечаю, – по-каковски; главное – что».

Ребенок с чувством закивал: да, мол.

И правильно: сели в поезд, а там гуляет огромная бабища. Торгует престижнейшим и элитнейшим журналом «Гламур». Ну, какая у нас элита в вагоне? Никакой. Никто и не покупает. Кесарю кесарево, а слесарю слесарево.

Бабища села со своим гламуром и вдруг заорала, глядя перед собой:

– Вот если бы пиво продавали, так сразу бы потянулись! Ебаный Ванька, женщине подарок не сделать!… А у меня отец воевал! Хоть бы все мужчины передохли!..

…За городом меня подкараулило еще одно хитроумное отличие от Парижа.

Дано: электрички по расписанию – в 18.12 и 18.34.

Изменение 26 августа: 18.12 пойдет в 17.49.

Приходит поезд в 18.20.

Спрашиваю кассиршу: что это за рейс?

Она, с жалостливым презрением: «Это 18.08».

Колебательный политес

Иду себе к эскалатору. Станция «Нарвская».

Посреди платформы – маленькая мимическая группа: два возбужденных человека, нахмуренный милиционер и заинтересованный станционный смотритель.

Милиционер (недоуменно и с угрожающими нотками):

– Вам что, вагона мало?

Первый человек:

– Это он меня вытолкнул!

Второй человек:

– Нет, гад, это ты меня вытолкнул!

Они, получается, не разошлись в дверях и выкинули друг друга из вагона.

Я вспомнил фрейдистов, которые утверждают следующее: если двое не могут разойтись в дверях и маневрируют вправо-влево, порождая синхронные колебательные движения, то этим якобы вежливым людям на самом деле хочется вступить друг с другом в половую связь. И я припомнил многие случаи, когда я с кем-то не мог разминуться, и ужаснулся своей латентной извращенности. Там ведь и женщины были, и дети, и ветераны войны, и даже, по-моему, комнатная собачка.

А эти двое – настоящие, здоровые мужчины. Никакого подсознательного умысла. Не умеешь посторониться – получи в рыло.

Зеркальные бездны

Мелочи обыденной жизни, как всегда, являют глазам зияющие пропасти.

Еду в троллейбусе. Сижу. Передо мной – какой-то дед, затылок седой.

Встревоженная контролерша болтается взад и вперед, трудовая пчела. Подошла, настороженно уставилась мне в левую бровь и спросила, обращаясь ко мне же, сидящему в единственном экземпляре:

– Молодые люди, я вас видела?

Откуда я знаю, чума, что ты видела.

Лучше бы не видела, потому что отражаться в сознании, которое напоминает треснувшее зеркало, опасно для здоровья. Вообще опасно отражаться в постороннем сознании. Хочется набросить на него платок, как на то же зеркало или, еще лучше, как на клетку с придурковатым попугаем.

Пеннивайз

Видел в метро клоуна, на станции Невский проспект, внизу.

Не рекламного зазывалу с листовками и пирожками, а вполне заурядного, бытового. Рассмотрел его только со спины: высокий, возвышается над всеми, как баскетболист; на голове – огромный зеленый цилиндр с широкими полями, примятый; фиолетовая куртка; белые с красным, очень пестрые штаны с такими широкими штанинами, что будто в мешках идет; желтые штиблеты. Длинные патлы, под мышкой – сумка-тележка в красную клетку.

Сосредоточенно ковылял к переходу на Гостинку.

Народ не особенно реагировал. Лет пятнадцать назад – да, пожалуй, а нынче ничего такого.

Я немного прошел следом, присматриваясь. Может быть, это материализовался чей-то герой – кинговский Пеннивайз или помельче, мой собственный. Мне иногда попадаются мои герои – бомжи, например, с котами на плече; один такой даже в метро проезжал.

В общем, ничего не понятно.

Не исключено, что это специальный аттракцион для местной милиции по случаю всеказарменного праздника. Непорядок, сгустившийся в неопознанный шагающий объект. Я думаю, контролерше хватит воображения не пропустить клоуна без жетона, сунься он снова в метро, а милиции хватит фантазии посадить в обезьянник.

Код активирован

Однажды на станции я поймал разбойника.

Дело было так: шагаю я по платформе (метро «Кировский завод»), прямо к Ленину, который окаменел у дальней стенки. Вдруг мне навстречу несется женщина лет 25—30, растрепа. Спотыкается на каблуках и орет:

– Помогите! Кто-нибудь! Телефон, мой телефон!..