Диверсант. Дорога домой

Близкий разрыв мины заставил пригнуться и поглубже забиться в окоп. Не хватало ещё шальной осколок схватить от африканца! Краем глаза увидел, что мой напарник пришёл в себя и яростно глядит в мою сторону. Пусть смотрит. Я предупредил.

Так… себя осмотрел, теперь ещё бы не мешало понять, где же всё-таки очутился. Но это позже. Сейчас не до этого. В живых бы остаться!

Я снова схватил пулемёт и нажал на гашетку, потому что здоровенный солдат вскинул трубу, очень похожую на переносную ракетную установку, и направил её на наш окоп. Африканец сложился пополам от пулемётной очереди, его развернуло, и он вместо того, чтобы выпустить ракету по нас, отправил её прямиком в бок своему же танку, проезжавшему в десятке метров левее. Тот вздрогнул, противно заскрипел, резко встал и почти сразу задымил.

Мгновенно откинулся люк, показалось чёрное туловище, но оно даже не успело вылезти полностью. Языки пламени взметнулись вверх, и прогремел жуткий по силе взрыв!

Ух ты! Кажется, боекомплект рванул.

Башню танка отбросило в сторону прямо на собственных солдат, а проезжавший в это время рядом ещё один танк просто перевернуло от ударной волны.

– Чтоб тебя! – Мой напарник удивлённо выдохнул. – Никогда такого не видел! Молодец, русский! Мне теперь медаль, а может, и отпуск дадут!

Сильный удар, но уже не по рёбрам, а по плечу возвестил о том, что мой напарник очень сильно рад.

Я тоже был доволен собой. Но по другой причине.

Наступление противника явно захлебнулось. Танки врага в основном не смогли прорваться сквозь нашу линию обороны. Пара из них догорали метрах в ста от нас. Ещё один пробился с большим трудом сквозь бешеный огонь обороняющихся и теперь посылал снаряд за снарядом в разные стороны, не подпуская к себе. Его башня крутилась словно сумасшедшая, а боезапас казался нескончаем. Но только на первый взгляд. Я-то понимал, что жить ему осталось недолго. Без поддержки пехоты несколько десятков секунд.

Мои слова подтвердил взрыв снаряда. Гусеница танка расстелилась самой настоящей скатертью, и машина юлой завертелась на месте, ещё больше сминая гусли и траки. Крышка люка на башне приподнялась, оттуда показался нечёткий из-за дыма силуэт. В руках танкист держал автомат. Африканец попытался выбраться из подбитой машины, но пулемётная очередь переломила его пополам. Оружие выпало из ослабевшей руки и упало на дно траншеи. Ещё один танкист попытался выбраться через задний люк. Он, ловко работая руками, скатился в сторону и вниз. К нему побежали двое, пытаясь зажать его с двух сторон. По ним сразу же заработал башенный пулемёт.

– Чего смотришь?! – заорал на меня мой напарник. – Помогай нашим!

Я направил своё оружие на танк и принялся стрелять, хотя понимал, что это бесполезно. Пули только рикошетили от брони, не причиняя вреда машине.

– Хватит! – приказал мне второй номер. – Береги патроны. Сейчас ему и так прилетит.

Я вскинул голову, прислушиваясь.

И действительно услышал знакомый вой. Нырнул на дно и зажал уши руками.

Землю хорошенько тряхнуло, и выстрелы сразу же стихли. Я осторожно поднялся и выглянул, чтобы посмотреть, что происходит на поле боя. Результат превзошёл все мои ожидания.

Вокруг танка вся земля была сплошь усеяна воронками от взрывов, казалось, что это лунные кратеры, по которым с трудом передвигаются космонавты. Это пехота решилась проверить, что стало с танкистами. Сама машина накренилась набок. Пушка свисала едва ли не до земли. Мотор тихо выбрасывал чёрные струи дыма, а на броне танка лежало тело ещё одного члена экипажа. У него была оторвана рука, и та сторона подбитой машины была вся выпачкана алым. Кровь стекала на землю, где собиралась в маленькие лужицы, перемешиваясь с грязью.

Меня передёрнуло!

Ненавижу войну!

Вот именно за это и ненавижу!

Отвернувшись в сторону, оглядел поле боя. Сражение понемногу затихало. Танки африканцев оказались полностью уничтожены, пехота противника залегла в паре сотен метров от нас, видимо в первой линии траншей, которые они всё-таки отбили у нас, и не могла им ничем помочь. Никто не хотел понапрасну умирать!

С таким настроем их и оттуда вышибут за несколько минут. Наши войска сейчас на моральном подъёме.

Хотя какие они, к чёрту, наши…

Словно в подтверждение моих слов африканцы, беспорядочно отстреливаясь, принялись отступать дальше и вскоре скрылись за дымом от разорвавшихся бомб. Резко прекратилась стрельба, и наступила пронзительная тишина. Я вытер со лба пот грязной от земли и смазки рукой.

«Так… И что теперь делать?»

Я ничего не успел сообразить, как мой напарник нанёс мне удар.

Хрясть!

Дыхание перехватило, сердце забилось словно бешеное, а на глаза навернулись слёзы. Здоровый бугай… мать его… предупреждал же…

Я поднял голову.

Напарник стоял напротив меня и презрительно глядел мне в глаза. В них было столько злобы, что мне стоило огромных усилий не отшатнуться.

– Отойди от пулемёта! – В руке моего второго номера сверкнул незнакомой модели пистолет. – Ну…

Подняв руки вверх, я медленно сделал пару шагов в сторону.

– Вот так! – усмехнулся напарничек. И нанёс мне очередной удар.

– А это тебе за то, что было в окопе. Если бы ты не подбил танк, я бы тебя убил. Странно, что ты поднял на меня руку! Ты что, забыл о наказании?

Я удивлённо посмотрел на него.

«Какое ещё наказание?!

Да что вообще происходит?! Куда я попал?!»

Мужик тем временем махнул пистолетом в сторону выхода из окопа.

– Пошёл… русский!

– А ты что же, не русский? – вырвалось у меня, и тут же пожалел об этом.

Лицо здоровяка побледнело, я подумал, что его вот-вот может хватить удар.

– Что?! Да как… Да тебя…

– Вольф!

Резкий окрик заставил здоровяка замолчать.

– Что у вас произошло?

Я поднял голову и увидел, как к нам спускается высокий, крепкого телосложения мужчина в офицерской форме, примерно моих лет. Волевой подбородок, прищуренные глаза, как будто смотрит на тебя через прицел винтовки. Шрам на левой щеке, полученный явно не в кабацкой драке. Серьёзный противник!

– Он поднял на меня руку, господин гауптштурмфюрер! – Вольф мгновенно вытянулся в струнку.

Я почувствовал, как челюсть моя ушла куда-то вниз.

«Господин гауптштурмфюрер?