Радужный

Наталья вышла из дома и быстрым шагом удалилась в сторону дороги. Удивительно, что сюда вообще заруливал еще какой-то автобус. Но, видимо, ходил.

Перекусив бутербродами и допив чай, мы вышли из дома и, подперев дверь дома, как просила Наталья, мотыгой, осмотрелись. Вокруг не было ни души, и мы перешли в Радужное.

В Радужном нас ждал неприятный сюрприз в виде толпы тараканов, которые пожирали останки своего товарища, подстреленного вчера Николаем. Видимо, тараканы тоже тосковали по другой еде, кроме гнилых плодов, и каннибализм для них не был чем-то запретным. Еще они с удовольствием доедали наш хлеб. Каждая встреча с насекомыми огромного размера продолжала вызывать во мне первобытный ужас. Интересно, откуда этот страх берется, ведь, если разобраться, таракан – совершенно безобидное существо, которое не несет в себе угрозы существования человеку. Но каждый раз возникает страх, от которого наступает легкое оцепенение, которое может перерасти в агрессию. Вот и сейчас мы с Колей с криками и улюлюканьем побежали к нашим вещам, в намерении растоптать тараканчиков, которые помельче. Но насекомые тоже понимали, что встреча с нами не несет им ничего хорошего, и со странными свистящими звуками разбежались в разные стороны. Забрав вещи и винтовки, мы двинулись дальше в путь по тропе. До дерева оставалось не больше трех километров…

Глава 12. Дом эльфа

Дерево – вот это было дерево, ничего подобного я в жизни не встречал! Когда мы подошли ближе к нему, стало понятно, что оно из себя представляет. Ни одного дерева, похожего на это, в Родном просто близко нет. Высота больше 200 метров. Практически за километр от него пропали кусты и другие растения: все пространство вокруг было завалено листвой этого дерева или, скорее, хвоей. Но, правда, хвоей не обычной, а размером с французскую шпагу: два сантиметра толщиной и 30 сантиметров длиной. Мы с Коляном подобрали себе по одной такой колючке и в шутку пофехтовали друг с другом. На подходах к дереву нам встретился новый коренной житель Радужного, который раньше не попадался на глаза. Он сразу получил название Мокрица. Скажем так, это и была мокрица, ну разве что опять размером с хорошую такую собаку. Насекомых было много, и я понял, что едят они как раз колючки этого удивительного растения. Я с дрожью в ногах шел в направлении дерева, а рядом рыскали мокрицы.

Огромное дерево, к которому мы приближались, в отличие от всей окружающей радужной флоры, когда каждое растение произвольно определяло свой цвет, было классическим в понимании жителей Родного: коричневая кора, зеленая шапка. Единственное, что делало дерево совсем не похожим на наши, это размер. Самая большая сосна, которую я встречал в своей жизни, выросла от силы метров на 30, тут же был исполин. Я боялся даже предположить его размер – думаю, не совру, если скажу, что дерево было высотой с Останкинскую телебашню. Но только существенно шире, так как основание его тоже было огромным, размером с приличный стадион. Подходя ближе, мы заметили, что с одной стороны дерева прямо по стволу по спирали вверх вела тропинка, я бы даже сказал, дорога. По этой дороге можно было вполне проехать на машине типа нашего «Ниссана». Наклон был достаточно удобный для ходьбы.

Мы с Коляном посовещались и решили, что сразу пойдем наверх, а если там ничего нет, то к вечеру вернемся и заночуем на земле. Мы двинулись по спирали и топали почти час, все отдаляясь от земли, но до вершины было все еще очень далеко. Через какое-то время мы надумали остановиться на привал. Приблизившись вплотную к стволу дерева, нашли воду – ну, то есть сначала нам показалось, что это вода. На стволе между изгибов коры была видна жидкость, которая стекала тоненькой струйкой. Коля воткнул нож и под край лезвия подставил флягу, минут за 20 в ней уже накопилось сока на треть. Мы сделали по паре глотков, это был божественный нектар. Что-то вроде клинового сиропа или березового сока, только еще вкусней. Сравнить вкус на самом деле было не с чем. Мы решили еще какое-то время отдохнуть, чтобы набрать этой чудесной жидкости, которая не только утоляла жажду, но и заметно прибавляла сил. Набрав половину фляги, мы продолжили свой путь. Где-то через час показался дом, ну или жилище – в общем, это было явно жилое нечто. Дело в том, что через две спирали (два витка дороги от нас наверх) виднелось странное сооружение: ветки там переплетались, образуя стены и крышу больших размеров. Минут через 30 мы уже стояли около него. Это точно был дом эльфа, никакое другое существо просто не смогло бы соорудить себе жилье из живого дерева, да и само дерево, похоже, было выращено эльфом. Интересно, а они правда живут так долго, как писал про них Толкиен? И где он информацию собирал, может, тоже здесь?

– Да-а-а, Лёх, ради этого чуда стоило сюда ползти! Я как в игре компьютерной, «Майт энд Мейджик», всё красочно, текстуры все эти. Еще линии мои (ты их не видишь) – вообще сплошной футуризм. Раньше принимал то, чтобы все такое красивое в Родном было, а тут и принимать ничего не нужно, сплошная магия и красота.

– Ага, Колян, то же самое думаю. Еще бы жратвы сюда нормальной – вообще райское место. А где, интересно, хозяин – тут или обходит владения?

Мы подошли к тому, что условно можно было назвать дверями: вход в жилище закрывало полотно из большого длинного зеленого листа, причем лист был явно с другого растения, но при этом рос себе спокойненько прямо на этом дереве, исполняя роль двери.

– Смотри, какие-то чудеса Мичурина или генной инженерии, дом будто из разных пород деревьев тут прямо выращен, в другом дереве.

– Ага, Коль, тоже заметил, как в сказке.

На двери звонка или колокольчика не было, видимо, гости к хозяину не приходили или приходили так редко, что звонок не требовался. Я откинул лист, и мы вошли в прихожую. Удивительная волна запахов ударила в нос, смесь ароматов благовоний и пряностей, ненавязчивых, но достаточно резко пахнущих, пронизывала тут все пространство. В прихожей было светло, свет исходил от диковинного вида цветков, которые росли на потолке.

– Вот тебе и альтернативные источники энергии, – заметил Колян.

– Да, прикольно, а пахнут, интересно, тоже они? Это еще и автодезодорант. Интересно, есть кто дома?

– ЕСТЬ, проходите наверх!

Голос напугал, хотя агрессивным он не был, скорее спокойным. Знакомый тембр – это был тот самый старческий, но достаточно мелодичный голос, который меня назвал «гадёнышем». Хоть я и был в максимально невменяемом состоянии, почему-то запомнил.

– Не бойтесь, ребята, проходите, я вас жду.

Ну хорошо хоть, мы жданные гости! Страшновато, но делать нечего –направились вперед. Прихожую от лестницы отделял точно такой же лист-дверь, откинув его, мы начали подниматься на второй этаж. Дом был живой. То есть понятно, что он был из живой древесины, которая росла. Но, кроме этого, он был живой в прямом смысле слова: услужливо зажигал нам свет, подсвечивал все самые темные углы и приглушал свет в тех помещениях, которые мы уже миновали. Но стоило нам обернуться, как он зажигал цветы с новой силой.

– Блин, где-то я все это видел раньше! – сказал Колян.

– Да, напоминает мультик какой-то, прямо так было… А-а-а, вот, вспомнил: «Красавица и Чудовище»! Помнишь, там светильник был живой?

– Нет, не то, хотя у Диснея, конечно, краски похожие были. Тут «Аватар» Кэмерона ближе.

– Точно! В точку, когда он без факела остался, а там все светится. Может, он тоже тут был?

– Лёх, а эльф не похож на Аватара?

– Вроде нет, но я тогда в таком состоянии был – и слона от мухи не отличил бы.

В общем, эльф предстал перед нами через секунду после этого вопроса, причем весь наш разговор он прекрасно слышал, и похоже, что мы его забавляли.

– Здорово, ребят, как добрались?

– Да вроде ничего, м-м-м…

– …Элронд, зовите меня так: вам и выговорить, и запомнить не сложно. Ведь Джон же книгу выпустил в вашем мире?

Джон? Элронд? Это про кого он – про Толкиена, что ли? Мистика какая-то, неужели действительно он бывал тут?

– Вы, случаем, не про Джона Толкиена?

– Ну, может, и Толкиена. Они мне представлялись как Джон и Клайв, больше они себя никак не называли. Джон был прыгуном, а Клайв – визором, приходили ко мне в гости недавно. Он все записывал, интересовался историями. Я люблю рассказывать истории, у меня их много – долго живу. Так как он поживает-то?

– Да он умер давно, его книгу только сын выпустил, книга зачетная.

– Умер? А, ну да, вы же так мало живете… Для меня что такое 70 циклов? Ерунда, подумаешь! А для вас все. Ну что поделать, Первый вас специально такими создал, есть смысл в этом, есть…

Видно было, что Элронд действительно очень долго живет, – как и все старики, он был склонен заговариваться сам с собой.

– Ну что вы стоите-то, Николай, Алексей? Садитесь за стол, выпьем эля, он вам прибавит сил! Кстати, если бы не черные плоды, он бы для вас смертельным был, а так только сил прибавит. Вы, как я видел, его в сыром виде уже попробовали внизу, с дерева, а у меня уже выдержанный, крутой. Вам понравится.

Мы сели за стол, и Элронд разлил в кубки серебристого напитка, на вид как жидкая ртуть. Я с осторожностью отхлебнул из своего сосуда – вкус действительно был изумительный. Похож на тот, что мы собирали внизу по лезвию ножа во флягу, но, видимо, перебродивший и сгущенный.

– Ты молодец, Коль! Сам черный плод вкусил, Лёху-то я заставил его сожрать, иначе помер бы. Я думал, тебя тоже принуждать придется, но ты, смотрю, сам выбрался. Уважаю, молодец! Мало кто из смертных, понимая суть черного плода, сознательно на такое может решиться. Но награда за такое положена высокая. Ты же визор, Коля?

– А кто такой визор?

– Ну, визоры – это те, кто видит струны, а прыгуны – те, кто умеет ходить или прыгать между мирами. Вот Леха – прыгун, он увидел окошко, когда миры были наиболее близки друг к другу, и прыгнул в линзу, которую по дурости открыл. Потом, когда я его накормил плодом, это умение закрепилось и можно стало ходить между мирами. Прыгуны умеют попадать обычно в небольшое число измерений: в одно или в два, реже – в три без пирамиды. Но зато из любого самого удаленного измерения они могут прыгнуть в Родное. А визоры видят линии, которые соединяют измерения, и если установить пирамиду на этой линии, то откроется линза, через которую может пройти любое живое существо. Если, конечно, линза соответствует по размеру.

– Э-э-э… Пирамида?

– Ну да, пирамида, это устройство по открыванию линз. Очень простое устройство на самом деле, вон оно у меня стоит.

На полочке рядом с окном стояла пирамида высотой сантиметров 50 из серебряной проволоки, наверху первой примостилась пирамидка поменьше – 20-сантиметровая, на вид золотая, в основании прикреплены какие-то драгоценные камни.

– Золото – универсальный проводник для струнной энергии, правильно поставленная в луч, она откроет линзу. Если луч сильный и пирамида нормальных размеров, то откроет быстро, ну а если нет, то за пару циклов.

– А что, измерений вообще много?

– Много, очень много, из каждого измерения можно относительно легко попасть в четыре соседних измерения, чуть сложней – еще в два, ну и угловые, но в них опасно даже пробовать попасть. Проще пройти через прямое боковое. Это как если в банку шариков насыпать – каждый шарик соприкасается с семью другими шариками, иногда чуть больше, иногда меньше. Струны проходят по цветам обычно, согласно этим шарикам 7 струн – 7 цветов.

Радуга, вспомнил я. «Каждый охотник желает знать…» и все такое. Я посмотрел на Колю: он озирался вокруг, видимо, считал цвета.

– Все карты по основным заселенным местам, они как раз по цветам и расписаны. Плохо, конечно, тем, кто цвета не различает, – сказал Элронд и почему-то недобро засмеялся.

– Так все интересно, прямо дух захватывает! Жили себе и не знали, сколько, оказывается, есть миров под носом – а мы все инопланетян в космосе ищем.

– Кхе… – странно крякнул Элронд. – Когда-то ваш мир был одним из ведущих перекрестков между мирами. Мосты действовали много-много циклов, и на каждом вашем континенте были мосты. Тогда у вас было несколько эльфов во главе, в Египте. Но потом люди начали воевать и наши ушли. Мы всегда уходим, когда люди начинают воевать, и всегда приходим, если нас они зовут. Но люди не позвали, а мосты разрушили, уж больно человек падкий на золото, хоть и не понимает смысл этого металла.