Радужный

– От него еще есть польза, мне кажется, но про это потом. Пятый снайпер по рации передал, что одного снял, второго не видит, до того как ты ему всадил. Ну ты, конечно, молодец, правильно убрал его. Короче, они через минуту будут тут, давай я останусь, а ты наблюдай из Радужного.

Я вернулся в параллельное измерение и стал ждать. Винтовку отложил и взял в руки «ЧеЗет», как заправский ковбой. Через минуту на нашу полянку влетел «гелик», из него вышли два наших старых знакомых амбала, которые подбежали к Коляну, встряхнув, подняли его и потащили к машине. Из задней двери вышел Анаконда и приблизился к капоту, где лежал Колян. Лиля сидела на заднем сиденье автомобиля. Колян притворялся, что он парализован, и его особенно не трогали, положив на капот лицом вверх. Анаконда внимательно смотрел по сторонам, что-то его настораживало, и он тихо шептался с Арсеном. Я решил вывести из строя амбалов, но не убивать. Вставил один патрон с педализирующим препаратом в ствол одной винтовки и взял с одной винтовки обойму с первым парализатором. Предварительно сняв с предохранителя, я шагнул в Родное, с расчетом заполучить наилучшую позицию за деревом. Прицелившись, я сделал два выстрела, и оба амбала, как в лучших голливудских фильмах, схватившись за место попадания дротика, с секундной паузой рухнули на землю. Анаконда среагировал мгновенно: быстро смахнув Коляна на землю, он прикрылся им как щитом, приставил к виску парня пистолет и заорал во все горло:

– ЛЁХА, НЕ ДУРИ! ЛЁХА, Я ЕГО УБЬЮ!!!

– Спокойно, Виктор Сергеевич, спокойно!

Я вышел из-за дерева и, растопырив пальцы, пошел к нему.

Старик лежал, прикрываясь Коляном и уставившись на меня. Видно было, что он ждал выстрелов снайпера, которых не последовало. Я второй раз увидел в глазах Анаконды уважение, когда он понял, что его засада раскрыта.

– Да, Лёшенька, я недооценил вас… Вы откуда: МИ-6 или МОССАД?

– Нет, Виктор Сергеевич, я сам по себе, давайте я покажу нашу лабораторию. У меня нет оружия, и я не буду на вас нападать. Но мне нужно, чтобы вы встали.

– Хорошо, Алёшенька, но ты же понимаешь, что я должен держать тебя на прицеле?

– Конечно понимаю, только очень большая просьба не дурить. То, что вы увидите, поразит вас до глубины души. Не хотелось бы, чтобы от удивления мне прострелили голову. Поэтому просто отведите в сторону пистолет или поставьте на предохранитель. В конце концов, вы ведь позади меня – если что, сможете ударить.

Анаконда смотрел на меня с опаской, удивлением и любопытством:

– А что ты с моими соколиками-то сделал, Алёшенька?

– Да надеюсь, что ничего серьезного, но мог и покалечить, Виктор Сергеевич.

– Как же ты их вычислил, неужели все такие лохи?

– Нет, что вы, все очень хорошие профессионалы, просто со мной было невозможно им справиться. Вы поймете сейчас почему. Возьмите, пожалуйста, меня за руку и отведите пистолет в сторону, буквально на несколько секунд.

– Хорошо, Алёшенька, но ты же понимаешь, что я старый боец и мозги по дереву тебе по-любому могу расплескать?

– Да, конечно, понимаю.

Как же меня бесило это его «Алёшенька»… Мне сразу рисовался Алёшенька из мультика про богатыря, где он с осликом, дурачок дурачком, мерился силушкой своей богатырской. Все-таки он змея, анаконда, холодный и расчетливый, убьет меня, не задумавшись ни на секунду. Я отвел его чуть в сторону от нашего лагеря и перебросил в Радужное.

– Что за нах?!

– Спокойно, спокойно, Виктор Сергеевич, всё, мы уже перешли. Просто, если бы вы не увидели сами, поверить сложно. Вы были правы: можно сказать, что мы инопланетяне, я вот умею ходить между мирами. Мало того, я из одного измерения умею смотреть в другое. Поэтому ваши бойцы против меня и не могли организовать ничего.

Сказать, что Анаконда был в шоке, – это ничего не сказать. Он ошарашенно озирался по сторонам, пистолет опустил, видно было, что в его прагматической голове наличие другой планеты в одном шаге от нашей ну никак не укладывалось. Вся основа марксистско-ленинской теории материализма трещала по швам. Мне даже стало жалко эту старую змею.

– Ладно вас, Виктор Сергевич, вон наша лаборатория, – показал я на лагерь. – А вот основа для вещества, которое мы производим, в естественном виде этот фрукт абсолютно безвредный, – соврал я и, сорвав плод, с удовольствием его съел. – Вот, попробуйте, что-то вроде нектарина.

Анаконда взял из моих рук надкушенный плод, задумчиво посмотрел на меня и начал есть. Через минуту его накрыло, и он, расплывшись в улыбке, уселся рядом с кустом. Я отобрал у него пистолет и, улыбнувшись в ответ, сказал:

– Вы отдыхайте тут, Виктор Сергеевич, я за вами приду через пару дней.

Я вернулся в Родное, на поляне стояли Лиля с Колей. Лиля увидела меня и с криком и плачем бросилась на шею:

– Алексей, как ты мог, Алексей! Я знала, что вы с Колей мутите, но почему я? Эти твари, они меня так напугали! И этот холодный старик, как змея, я от него просто чуть с ума не сошла!

– Тихо, Лиля, тихо! Тебе нужно уехать, ты прости, что так сложилось, я открыл счет, там денег надолго хватит. Документы тебе Коля сделал, он объяснит, где забрать, вот ключи от «Ниссана», полный бак горючего заправлен. Как обустроишься, сбросишь мне адрес, только через телеграммы, по нику, который я тебе сейчас запишу. «Ниссан» оставь где-нибудь во дворе в Черкассах. А оттуда куда угодно: хочешь – в Киев, хочешь – в Россию. Документы нормальные, денег достаточно.

Все это мы с Колей продумали заранее. Я не скупился, и мы закинули ей на счет большую сумму. Лиля смотрела на меня широко распахнутыми глазами, из которых большими горошинами катились слезы.

– Лиля, я сейчас быстро переговорю с Колей и провожу тебя немного.

– Хорошо, Лёш, только не убегай, пожалуйста.

– Ладно! Коль, пойдем.

Мы отошли с Коляном за дерево, я сказал:

– Там Анаконда в трипе около куста, рядом с лагерем, ты за ним проследи, чтобы черный раньше времени не сожрал. Он обезврежен на какое-то время, банда без него недееспособна, но у них наверняка есть старший, поэтому все нужно делать быстро. Я пару километров прогуляюсь с Лилей, провожу – и обратно.

– Хорошо, Алексей, давай по плану.

Я втолкнул Коляна в Радужное и вернулся к Лиле.

– Алексей, все-таки ты сволочь! Ты полностью разрушил мою жизнь!

– Ну так уж и полностью, прости, я же не знал, что так выйдет!

– Как же я уеду, у меня ведь тут все: и мама, и бабушка, и сестра.

– Потому тебе и нужно уехать, они будут в безопасности, не пиши им какое-то время. Кроме главаря о тебе вряд ли кто знает, Анаконду (Лиля сразу поняла, о ком я говорю) мы сюда уже не вернем, а у этих, – я показал на лежащие на земле бесчувственные тела Арсена и его товарища, – будут свои проблемы. Колян уколол псов Анаконды препаратом, чтобы у нас был больший запас по времени, правда.

Я завел «Ниссан», выехал на трассу, отдал документы Лиле и еще раз объяснил:

– Ты сейчас едешь к вот этой точке, там заберешь документы на три фамилии (еще на меня и Коляна) и оставишь у себя. Потом устройся где посчитаешь нужным и сообщи свои координаты. Как получишь паспорт, пойдешь в банк, там на эти данные открыт счет, на нем 150 тысяч долларов. Связь держим через «Телеграм».

– Алёша, я все поняла, зачем второй раз повторяешь?

– Прости, Лиль, я волнуюсь, ты поверь, мне тоже все это очень тяжело. Я только-только начал надеяться, что у меня может получиться семья, и тут все посыпалось по частям.

– Лёшка, блин, ну может, все еще получится, ты же вернешься ко мне?

– Обязательно, Лиль! Просто тут нужно закончить дела, и мы обязательно увидимся.

– Хорошо! – Слезы у Лили высохли, она все-таки была удивительной девушкой.

– Лёша, а я могу тратить эти деньги так, как хочу?

– Да, Лиль, это моя компенсация лично тебе за причиненные неудобства.

Я увидел искорки в глазах Лили, видимо, она уже мысленно начала тратить деньги. Одно слово – женщина!

– Только, Лиля, еще раз: «Ниссан» брось! Он слишком приметный стал, до Черкасс доедешь – и всё, дальше такси! Там в бардачке немного наличности, тебе хватит до банка, а там уже решай и пиши.