ВИРТ 3. Отряд одержимых

– И да, и нет, – состроив кислую мину, ответил Рогодин. – В самой технологии нет ничего принципиально сложного. Обычное подселение духа. Весь нюанс в том, какого именно духа подселять и как его контролировать. К сожалению, контролировать таких духов может только более сильный дух, именно такой и есть у того игрока, мы же пока можем его только изгнать, но в дальнейшем мы полностью перехватим контроль над ситуацией. Всё, что для этого нужно, это внедрить в наших сотрудников «правильных» духов, а уже через них выйти на тех, кто может ими управлять и договориться с одним из таких.

– Вы не думали просто изъять духа у того игрока, что выставил нам это предложение, и пересадить его нашему сотруднику и тем самым решить этот вопрос? – спросил директор, отвечающий за Азиатский сектор, Лим Цин Тай.

– Этот вопрос прорабатывался, но аналитический отдел утверждает с восемьюдесятью шестью процентами вероятности, что для этого потребуется не менее полугода. Сложность в том, что насильственный вариант исключён. Интересующая нас сущность обладает развитым сознанием и имеет привязанности к конкретному игроку. Чем это объясняется, нам пока неизвестно. Для того, чтобы разобраться, а затем произвести психологическую коррекцию, требуется время. Вы готовы ждать шесть месяцев, когда шанс успеха достигнет более пятидесяти процентов? Заметьте, это цифра далека от идеала и нет никакой гарантии в успехе.

– Действительно, ждать, терять время и рисковать такой возможностью не стоит, – согласился с Сергеем Лим Цин Тай.

– И мы пришли к такому выводу, тем более что требует взамен игрок не так уж и много. А именно, сообщить массам о такой возможности и организовать приток новых игроков в тот регион, где он находится. Имея огромное количество игроков, он планирует подмять под себя небольшое местное королевство и заявить о создании государства землян под его руководством. Собственно, потешить его амбиции мы вполне можем, получив на этом огромный приток свежих игроков и увеличение интереса от старых. А с течением времени мы его обработаем, и он сам с радостью передаст нам контроль над своей сущностью.

– То государство землян, оно будет не подвластно корпорации? Я правильно понимаю? – уточнил Гёнер.

– На старте формально да, пусть всю грязную работу сделает за нас тот игрок, позже мы его заменим своим человеком. Но, я думаю, все присутствующие понимают, что государство в ВИРТе из землян по определению зависимо от корпорации, капсулы-то предоставляем им мы, перехватить управление можно в любой удобный момент. И так, если вопросов нет, предлагаю проголосовать по существу, а позже обсудим уже детали. Господа, кто за принятие решения об официальной поддержке усиления игроков за счёт сторонних сущностей?

Слушая всё это, я просто не мог поверить в услышанное. Они что действительно хотят разрешить и официально поддержать распространение паразитов на разуме людей? И это те люди, что сейчас диктуют миру направление развития? Это же катастрофа! Мне безумные и пустые глаза Антона, прошедшего через ад, снятся по ночам. Когда я его увидел уже вернувшегося из рабства инопланетного разума, то был шокирован той болью и обречённостью, поселившихся в нём. Он был полностью психологически сломлен и раздавлен, и они это хотят видеть в своих будущих детях? С Антоном я не уследил, но не позволю повторить всё это ещё раз на других! В конце концов, Антон не единственный мой ребёнок. Это надо остановить!

– Стоп! – я соскочил с кресла и стукнул по столу кулаком. – Нельзя такое внедрять, нельзя даже думать об этом. Вы что, не видите, к чему это всё приведёт? Нет? Может вам напомнить, что случилось с прошлой цивилизацией тут на Земле? Когда речь заходила об открытии технологии переселения душ в иной мир, вам удалось меня убедить, что Земля страдает от перенаселения, и если люди хотят добровольно прожить жизнь там, то это их выбор. Но то, что вы предлагаете сейчас чудовищно! Нам ничего не известно об этих духах, а если они пройдут сюда, в наш мир? Вы сможете его защитить?

– Успокойтесь, Николай Степанович, – спокойным тоном произнёс Рогодин, – риски минимальные, у нас всё под контролем.

– Ни хрена у вас не под контролем!!! – в сердцах выпалил я. – Вы ни черта не понимаете, что происходит и как это всё работает, а только эксплуатируете мои наработки, чтобы разбогатеть и получить власть. Вы её уже получили, стоп, хватит, пора остановиться! Из-за своих амбиций вы погубите всех. Я больше не намерен слушать вас, одумайтесь!

После этих слов я быстрым шагом вышел из зала заседания и громко хлопнул дверью.

– Он может стать проблемой, – сообщил Гёнер, обращаясь к Сергею Рогодину.

– Проблем с ним не будет, – ответил Сергей. – И так, господа, вернёмся к голосованию, кто за?

* * *

Я старался унять дрожь в руках, меня переполняла ненависть к этим тупым идиотам, не думающим ни о чём, кроме своих интересов. Они с лёгкостью отправляли жизни миллиардов людей на алтарь своей алчности. Больше так продолжаться не может. Всё, это край! Сколько я терпел этих напыщенных индюков, проявляя чудеса выдержки, но сегодня они перешли черту. Полный раздражения я сел на заднее сидение своего личного автомобиль, войдя в него через услужливо приоткрытую заднюю дверь.

– Олег, давай в лабораторию, – сообщил я своему водителю, возившему меня по рабочим, да и по личным вопросам, вот уже более пятнадцати лет.

– Не поздновато ли для работы, Николай Степанович? – с удивлением спросил он у меня.

Действительно, глянув в окно, я обратил внимания, что сейчас вечер и солнце уже успело нижним краем коснуться горизонта. Пройдёт не более получаса и стемнеет. Будучи от природы прирождённым жаворонком ночами работать я не любил, предпочитая всю работу делать в первой половине дня, и Олег прекрасно знал мои привычки, но сегодня был особенный случай.

– Поздно, Олег, – согласился я с ним, – но лучше поздно, чем никогда, поехали.

Не задавая больше никаких вопросов, Олег надавил на педали, и автомобиль тронулся в сторону лаборатории, где я и проводил большую часть своей жизни.

Дорога от основного здания корпорации до одного из ВИРТ-центров, принадлежащих ей же, заняла около часа. Это ВИРТ-центр мало чем отличался от других аналогичных зданий AW, но только единицы из руководства и горстка учёных знали, что помимо всего это было место, откуда можно спуститься в мою лабораторию, где находился самый защищаемый секрет компании. Выйдя из автомобиля и пройдя фойе здания, я зашёл в служебный лифт, приложив к панели свою магнитную карточку. Проехав пять этажей ниже уровня земли, вышел перед очередным пунктом охраны.

– Николай Степанович, вы что-то забыли на рабочем месте? – осведомился представитель службы безопасности компании, что три часа назад уже встречал меня, выходящим из лаборатории.

– Возникла одна идея, её нужно проверить, и это не может подождать до утра. – Ответил я, протягивая ему карту доступа.

– Как пожелаете, – после секундной задержки равнодушно отозвался он, возвращая мне электронный пропуск, предварительно отсканировав его на считывающем устройстве и получив подтверждение от компьютера о моём праве на проход. Мы с ним были знакомы давно, и охранник прекрасно знал меня в лицо, но правила, как говорится, есть правила, и я не мог припомнить ни одного случая, чтобы он их нарушил. – Вы сегодня надолго?

– Не думаю, может, час от силы.

– Хорошо, проходите.

Передо мной разошлись створки бронированной двери, скрывающей за собой очередную кабину лифта. Это был уже совсем другой лифт и другой уровень защиты. Мне пришлось не только приложить ладонь для сканирования и посмотреть правым глазом в считывающее устройство, но и вбить личный пароль на выскочившей из стены панели. На всё про всё у меня было шестьдесят секунд, и если в них не уложиться, то тут было два варианта. Или двери кабины раскрывались, приглашая меня вернуться обратно, или кабина просто взрывалась в зависимости от того, какой уровень угрозы безопасности определит искусственный интеллект охранного комплекса, в настоящий момент наблюдающий за мной и анализирующий моё поведение через множество видеокамер, установленных в кабине лифта, и производя сканирование сразу на большом спектре всевозможных частот и излучений. Корпорация AW умела хранить свои секреты. Даже охранник у входа не знал, что именно он охранял. До этого момента и я считал это правильным, но сегодня моё мнение поменялось.

Подтверждая успешное прохождение всех протоколов безопасности, кабина лифта начала плавное движение вниз, постепенно ускоряясь. Конечная моя цель находилась на глубине более километра. Этот высокоскоростной лифт тратил ровно две минут и тринадцать секунд для прохождения расстояния до конечной точки. Через отведённое время мы приехали, и я вошёл в очередную комнату контроля, тут никогда не было живых охранников, только компьютер. Делать ничего не требовалось, просто подождать тридцать одну секунду для окончания анализа и проверки на наличие всевозможных следящих или взрывных устройств. После отведённого времени путь в святая-святых компании был свободен. Я шагнул в следующую комнату и оказался в лабораторно-инженерном комплексе. Пройдя к письменному столу в своём кабинете и отодвинув второй сверху ящик для бумаг, я рукой нащупал миниатюрный флэш накопитель, что был мной уже года три как подготовлен и ждал своего звёздного часа, прикреплённый с задней стороны данного ящика. Случайно её обнаружить было невозможно, разве что уж совсем матёрым контрразведчикам и особистам, но их сюда не пускали. На территорию комплекса всем, кроме избранных, путь был закрыт, даже им.

На флэшке был весь компромат на компанию AW, что мне удалось собрать за всю историю работы в компании, если хотя бы несколько документов, хранящихся на ней, попадут в открытый доступ, то им придётся очень не легко, если же все, то на компании можно будет поставить крест, и никакие связи и деньги их уже не спасут. Но главным было не это, на флэшке хранилась информация об этом месте и двух аналогичных, обнаруженных на территории Африки и Америки и в настоящий момент надёжно законсервированных. Туда не пускали вообще никого и никогда. Для целей компании данной лаборатории было вполне достаточно.

Убрав флэш-карту в полу своего пиджака и задвинув на место ящик стола, я покинул кабинет. Больше мне тут делать было нечего, но моё быстрое возвращение будет выглядеть очень подозрительным, поэтому, я решил пройти туда, где уже не бывал несколько лет, и ещё раз взглянуть на то возможное будущее, что ждёт человечество. Дойдя до конца лабораторного комплекса, построенного компанией около двадцати лет назад, я открыл самую дальнюю дверь и вышел к тому месту, откуда всё и началось.

Моему взору предстало огромное подземное помещение и всё оно было заполнено металлическими стеллажами, напоминающие те, что устанавливали в библиотеках в ту эпоху, когда ещё использовались книги в печатном виде. В высоту стеллажи были до потолка, а это, между прочим, двести сорок два метра. Длина стеллажей три тысячи четыреста четыре метра, и таких рядов было много. Мы точно знали эти числа, поскольку исследовали всё самым тщательным образом и педантично всё это отражали в соответствующих отчётах. Только вот на этих полках вместо книг были капсулы, именно по их аналогии AW построили свои, и почти в каждой из таких капсул был некогда живой человек. По сути, я сейчас стоял на огромнейшем высокотехнологичном кладбище. Возраст этих конструкций нами был определён, как более пятидесяти тысяч лет, а суммарно количество таких вот гробов с засохшими останками людей внутри составляло сто двадцать пять миллионов четыреста тридцать четыре тысячи двести сорок три. Очень тяжело осознать, сколько же здесь погибло людей. И как уже говорил ранее, мы знали о существовании ещё минимум двух аналогичных сооружений, сколько их было всего, сложно даже предположить.

Уровень технологий наших предтеч, а это, без всякого сомнения, были они, это подтверждают исследования ДНК-останков, был на порядок выше нашего текущего. Нам не удалось понять и сотой доли всего, что и как они использовали. Но того, что мы поняли, было достаточно для развития нашей собственной науки в технологии перемещения между мирами, опережая на много поколений естественный ход событий. Именно проводя исследования тут, нам удалось создать технологию, названной нами ВИРТ, хотя это заведомо ложное название. Мир не готов принять понятие других, настоящих миров, а выдуманные, пожалуйста.

Тот день, когда нам удалось повторить их изобретение и пробиться в один из таких миров, я радовался как ребёнок. Нам это удалось, пусть и пока только в один, но это только начало. Судя по тому, что мы поняли, предтечи знали о многих тысячах мирах и спокойно между ними могли столь своеобразно путешествовать, возрождаясь тут, при смерти там, разве это не чудесно?

Как они дошли до создания таких вот стеллажей? Мы не знаем, у нас есть только теории. Основная из них предполагает, что наши предки полностью отдали обслуживание капсул автоматике, а сами жили в иных мирах. Это очень эффективно, иметь возможность прожить сотни жизней и не умереть от насильственной смерти окончательно. Мы даже предполагаем, что они условно победили старость, жили они в мирах с иным течением времени, где, допустим, один год в том мире равен минуте в этом. Вы бы сами отказались бы от подобного бессмертия? Это же растянуло бы вашу реальную жизнь на тысячелетия и позволило бы жить до тех пор, пока не надоест.

Всё это, конечно, чистая теория, нам самим не удалось попасть в мир с существенно иным ходом времени. Время в Виктарии и на Земле отличается, но всего на две секунды в год, следовательно, и мир тот нам интересен и он подтверждает теорию межмирового сдвига времён, но это не совсем то, что мы искали. И я более чем уверен, мы найдём, что ищем, но время сейчас ещё не пришло. Пока всем заправляют деньги, а не вера в прогресс и человечность, это путь к утопии, и мы только подталкиваем свой мир к краху.

Знания должны принадлежать всем, а не томиться в застенках одной единственной корпорации, выжимающей из технологии все соки, абсолютно не думая о будущем. Над проектом работали талантливые учёные, своих заслуг я не умаляю, но представьте, если бы этим вопросом занимались люди по всему миру, чего бы мы достигли? Эта технология и наша история должны стать достоянием общественности, хотя бы для того, чтобы избежать ошибок наших притечь.

От чего они погибли, нам не ведомо. Просто в один ужасный день более пятидесяти тысяч лет назад аппаратура, поддерживающая их тела в живом состоянии, отключилась, а так как от долгого пребывания в капсулах их мышцы атрофировались, то и выбраться самостоятельно они не могли. Некоторые пытались, у кого осталось хотя бы немного сил. Это подтверждают и часть открытых капсул и останки, находящиеся возле них. Те, что были повыше, просто разбились, так и не спустившись, а единицы счастливчиков, оказавшихся около земли, не смогли выбраться из подземелья. Но в подавляющей своей массе тела просто лежали на ложементах, не имея сил даже шевелиться. Мне страшно представить, что они чувствовали, когда их сознание было выдернуто в реал для того, чтобы ощутить, как питательные раствор перестал поступать в жилы, и вся их бесконечная жизнь превратилась в прах и мучительную смерть. Один миг просто перечеркнул всю цивилизацию. Мне очень хочется надеяться, что мы учтём их ошибки, а ради этого человечество должно об этих ошибках хотя бы знать.

Окинув в последний раз взглядом кладбище предтеч, я направился к выходу из лаборатории. Пройдя всю процедуру контроля в обратном порядке и выбравшись на свежий воздух, сел в машину.

– Куда сейчас едим? – осведомился у меня Олег.

– Туда, где есть бесплатный интернет, любое кафе или ресторан подойдёт, – ответил я водителю. Сейчас мне необходимо было обнародовать информацию, но я совсем не дурак делать это из своего дома. Пусть у меня на планшете и есть программа, затирающая все следы и создающая огромную цепочку серверов, не позволяющих отследить конечный адрес отправителя, но всё равно, лучше это сделать где-то на нейтральной территории.

– Ресторан «Золотой павлин» славится не только своей изысканной кухней, но и гарантией анонимности для своих посетителей, в том числе и в киберпространстве, – ответил мне Олег, прекрасно разбирающийся во всех самых интересных местах города.

– Пойдёт, – согласился я с ним, – пусть будет «Золотой павлин».

Минут десять мы ехали в полной тишине. Как я и прогнозировал, за окном уже была ночь. Уличные фонари разгоняли тьму из центра дорожной магистрали, и она была вынуждена прятаться по обочинам дороги, ожидая возможности поглотить собой сейчас ярко освещённое пространство. На улице заморосил дождь. Его первые капли появились на стекле, а через мгновение стали на нём появляться уже в значительных количествах. Дождь я не любил, но не мог признать, что он сейчас очень хорошо подходит к моему настроению.

– Николай Степанович, – неожиданно отвлёк меня от созерцания улиц за окном автомобиля Олег. – Вы знали, что у меня есть любимая жена и дочь с сыном?

– Если честно, нет, – ответил я ему, – хотя и предполагал, что у тебя есть личная жизнь. Просто ты же знаешь моё мнение по данному поводу, личное остаётся дома, и его не стоит мешать с работой.

– Да, конечно, знаю, – смущённо сказал водитель. – Просто хотел вам сообщить, что я их безумно люблю и очень хочу, чтобы они жили долго и счастливо.

– Похвальное желание, Олег, только для чего ты это всё рассказываешь мне?

– Потому, Николай Степанович, что цена их долгой жизни – это моя жизнь и ваша, и я сделал выбор за нас обоих.

– Что?!!! – закричал я, ничего не понимая в происходящем, а через лобовое стекло разглядел, как прямо перед нами появился бок бензовоза. Его жёлтая цистерна была исписана предупреждающими надписями и знаками «Осторожно, огнеопасно». В следующий миг мы на полной скорости врезались в неё прямо по середине. На секунду меня оглушило от столкновения, затем своё добавил взрыв, и ещё через один удар сердца всю машину охватило всё поглощающее и ненасытное пламя.