Василёк

Я протянул ладонь охраннику помогая подняться.

– А ты силён. – превозмогая боль, произнёс вышибала, поднимаясь с пола. И тут же обрушив на меня чудовищный левый хук. Удар не достиг цели и кулак вышибалы на излете ткнулся мне в грудь.

Терпеть не могу подлостей. Я ему руку, а он из-под тишка. Мой левый джеб был скорее инстинктивным, чем выверенным, но удача была на мое стороне. Громила опустил руки и зашатался. Левый хук в корпус заставил его согнуться и податься вперед. Хватка ослабла. Я вырвал правую руку из захвата и нанёс удар.

Апперкот отправил его в аут. Тяжелым мешком вышибала рухнул на пол. Опьяненный яростью я двинулся к поверженному противнику. Мои намерения читались на моем лице. Но тут между нами выросла Кима. Ее руки нежно легли мне на плечи.

– Ты победил. Остановись.

Она глядела мне в глаза. Я читал страх и гордость в ее очах. Мгновение и я уже не помнил ни о трактире, ни о подлом вышибале, не о выигрыше.

Ее взгляд. За такие взгляды мужчины хватают оружие и устремляются на подвиги.

Восторженно радостный он кричал мне:

– «Я нашла тебя. Наконец то нашла.»

Барменша вынесла деньги. Восемь серебряных монет и горсть меди. Я обернулся на Киму. Она кивнула мне, пересчитав наличность взглядом. Сграбастав монеты я высыпал их в ладошку Кимы.

– Только штаны я сам себе выберу, замучила меня эта повязка.

Кима кивнула. И взяв меня за руку вытащила из трактира.

* * *

Не все мореходы могли позволить себе место на центральном рынке столицы Огрия. Да и не у всех было время на продажу товара. Так что сразу за портом, в широком поле раскинулся палаточный рынок. В основном торговали оптом. Но были и те, кто жаждал максимальной прибыли, продавая свой товар штучно. Поиски одежды моего размера заняли больше времени чем мы планировали.

Бесконечное снование меж рядов и лавок утомили душу, да и ноги уже гудели. Я уже был рад любым штанам, которые на меня налезли бы.

Солнце поднималось в Зенит. Когда мы до брались до лавки антиквара. По законам О’Дельвайса , ломбард не мог быть ближе тысячи шагов к трактиру. Достаточно мудрый закон, дающий шанс пропойце не пропить все своё имущество. Две тысячи шагов отрезвляют. Но несмотря на это лавка ломбарда все равно пестрела товаром.

Хозяин лавки, сам антиквар, невысокий лысоватый мужчина лет шестидесяти, бормотал что под нос и был явно чем-то обеспокоен. Он все пытался выскрести из-под лавки что-то длинной ручкой метлы.

Завидя нас, он отложил метлу и вернулся за прилавок.

Рукоять мётлы имела свежие следы чьих-то зубов.

На немой вопрос во взгляде Кимы он затараторил:

– Изувер заходил. Говорил, что срочно нужны деньги, на покупку какой-то заморской гадости. Ну и в залог статуэтку оставил. А он в полночь возьми и оживи. Столько убытков даже при набегах Магмар не было. Артефактов побил немерено, Амулет эндарга погрыз. Теперь даже за пол цены не продать. Забился зловредный под прилавок не выкурить. А не достану по миру пустит.

Кима удивлённо подняла бровь.

– А статуэтка такая сферическая? Будто ёж ощетинился? И глазищи сапфировые?

– Она самая из яшмы точеная. И оскал у нее прям мурашки по коже… – антиквар передернул плечами.

– Эх ты горе торгаш. Сам себе Буяку купил.

Ростовщик выронил метлу.

– Избавь, прошу тебя милая чародейка, отплачу чем пожелаешь. – и рухнул на колени перед Кимой. Но девушка подняла его за руки.

– Эндарг, что нибудь из доспехов и оружия, ну и статуэтку я тоже заберу.

– Я согласен. – сухо и быстро согласился лысый торгаш.

– Но зачем доспехи? Вы же из Кикимор?

Кима встав на четвереньки, заглянула в щель выискивая затаившегося демона.

Я стоял рядом не зная, что делать или чем помочь и просто созерцал фигуру Кимы в столь эротичной позе.

Стоя на коленях, девушка прогнулась и полезла под прилавок.

Мой взгляд невольно скользнул по изогнутой спине и остановился на широких бёдрах девушки. Пока я любовался ее выпуклостями, изгибами, пластикой и грацией, Кима была великолепна, рука девушки потихоньку тянулась к существу.

Раздалось предостережительное рычание. Кикимора запела в ответ. Ее мелодия на этот раз, напоминала колыбельную свиристель.

Рык перешёл в недовольное урчание. Свист Кимы стал нежнее и ласковее. А рука все ближе и ближе тянулась к загривку демона. Камышовая ладонь почесала за ухом Буяки и тот вырубился. Просто уснул, как котёнок в руках Кимы, ещё мгновение и яшмовая статуэтка вернулась на стол антиквара.

– Да не мне доспехи, я ж соломенная. Спутнику моему, да ты не бойся мы заплатим. Он в таверне у Мэри, Миклуту отлупасил. – затараторила Кима оправляя макраме из водорослей.

– Однако. – Антиквар впервые за все это время обратил на меня внимание, оценивающе смерив меня взглядом.

– Я рад что этот выскочка наконец-таки нарвался. Ну а раз Миклута повержен, значит минимум золотой у вас есть … – пробубнил старик, потирая ладони и полез в сундук.

Рылся он в нем не долго и кожаная жилетка с наклепанными пластинами, закрывающими грудь и живот, легла на прилавок.

Следом на свет светила были вытащены кольчужные штаны на тряпичной основе. Ткань была прочной, но жесткой, и очень напоминала земной брезент. Экипировку дополнил тяжелый абордажный тесак.

– С вас восемь димов. – с довольной улыбкой произнёс торгаш вытерся выступивший на лбу пот.

Кима нахмурилась.

– Хорошая цена, накидка самого двухголового Гизидора. Мне ее воитель уступил. Рыцарь ордена Алькантара. – Антиквар воздел к небу указательный палец. Судя по всему, название Ордена должно было произвести на кикимору впечатление. Но фокус походе не удался.

– Он ее у него в кости выиграл. Кожа рагтихона, пузырчатый металл.

Кима продолжала пристально, из подлобья смотреть на антиквара.