Мнемоны. Продавцы памяти. Часть первая. Ника

– Пошли тогда, – Саня потянул за локоть Кая, – нечего тут топтаться у всех на виду, ментов еще кто вызовет, есть у меня мысля.

Потоптавшись с полминуты, парочка убралась со двора. Что им надо и как они нас нашли? От магазина сюда идти минут десять, да и вообще мы могли в любую сторону пойти. Какая нелегкая их принесла? По следам, что ли пришли, как следопыты индейские или совпадение?

– Фил!

Я вздрогнул от неожиданности, и, подавив желание отпрыгнуть от окна медленно обернулся.

– Фил, это Наташа, Наташа это Фил. – Таша ослепительно улыбалась.

Наташа, значит, а студенческий это, наверное, сестры близняшки.

– Наташа? О, как мою девушку. – Я отошел от окна, и, обняв Ташу, чмокнул ее в висок.

– Фил ты же знаешь, я терпеть не могу, когда меня так называют! – подруга повела плечами, высвобождаясь из моих объятий.

– Ну все-все-все, ты конечно Таша и только Таша.

– Наташа, а как дальше?

Таша удивленно вскинула брови, обычно я не интересуюсь фамилиями знакомых.

– Зайцева, – прервала затянувшуюся паузу девушка.

– Здорово, – я улыбнулся, – почти как у меня.

Таша с еще большим удивлением воззрилась на меня.

Я понял, она сейчас что-нибудь скажет, и поторопился добавить:

– Моя фамилия Волков, правда, похожи?

Лже Наташа кивнула и слабо улыбнулась шутке. Я чуть подмигнул Таше, намекая не раскрывать меня. Фамилия у меня была совсем другая.

Таша слабо пожала плечами, словно говоря – ты как всегда в своем репертуаре.

– Да, ты Наташа, садись, – я подвел девушку к дивану, – отдыхай, а мы сейчас чего-нибудь перекусить сообразим.

– Спасибо, не надо, я лучше пойду.

– Надо, надо, – оборвал я ее, – совсем устало выглядишь. Да и обувь насквозь мокрая, сейчас высохнет, и пойдешь. Может тебе чего покрепче? А? – Я подмигнул девушке, – вина, пива?

– Я предлагала, – в разговор вклинилась Таша, – Наташа отказалась.

– Ну, хорошо, – я вновь заулыбался, – тогда чаю, горячего, с печенюшками.

Девушка кивнула.

С кухни раздался свист закипающего чайника, и Таша ушла заваривать чай.

Я разглядывал девушку. Пожалуй, имя Наташа ей совсем не подходила, а вот Ника – самое то.

Ника была симпатичной – невысокой и стройной, с вьющимися темными волосами до плеч. Вид усталый и донельзя вымотанный, словно после тяжелого трудового дня. Лицо, осунувшееся и бледное, взгляд зеленоватых глаз потухший и странно блуждающей, словно она не вполне осознавала, где находится. Она сидела, плотно сжав колени, руки безвольно лежат на диване, пальцы чуть подрагивают. Девушка шевельнулась, и, закинула ногу на ногу, зажав ладони между бедер, словно они у нее замерзли. Пушистый тапок соскользнул с ноги, и я посмотрел на ее ступню. Маленький мизинчик, указательный, или как он там, на ногах называется, длинней большого. Кажется, это называется греческая стопа – очень красивая. Меня такие всегда возбуждали.

Я поймал себя на мысли – Ника с Ташей похожи. Одного роста, может Таша немного выше, и телосложения, Ника чуточку плотнее. Овал лица, волосы пожалуй одного цвета, не того ужаса в который красится Таша, а естественного цвета, скорее всего русого если судить по бровям и ресницам. И цветом глаз схожий, но у Таши они зеленовато-серые, а у Ники серо-зеленые. Вот только ступни, у Таши они были грубовато разлапистыми – деревенскими. Что меня всегда немного коробило.

– Фил, – раздалось из кухни, – помоги, пожалуйста.

При звуке голоса Таши, Ника вздрогнула и моргнула, взгляд слегка прояснился. Она начала подниматься с дивана.

– Пожалуй, я все же пойду.

Голос слабый, но твердый.

– И куда ты пойдешь? – Я притронулся к тонкой руке.

Ника руки не отдернула, лишь пристально взглянула в глаза.

– Мне пора, и не задерживай меня Фил Торов.

Я моргнул от неожиданности. Откуда она знает мою фамилию? Мы знакомы?

– Мы знакомы? – Озвучил я мысль.

– Не ты один, можешь лазить по чужим… вещам. И не задерживай меня, мне и вправду пора.

Я смутился и отступил от девушки.

– Фил, ну ты где? – из кухни пришла Таша.

– Наша гостья собирается, ей пора.

– Чем ты обидел девушку? – в голосе Таши лязгнул метал передергиваемого затвора.

– Он не виноват. – Ника вынула кроссовки из под радиатора и, пошатываясь, вышла в коридор. – Мне и вправду пора, я и так злоупотребила вашим гостеприимством.

Она уже надела куртку и пыталась всунуть голые ступни в кроссовки. Ее качало, и она никак не могла в них попасть.

– Я провожу, – я протиснулся мимо Ники в коридор.

Быстро натянув ботинки, я присел около обувной полки спиной к девушкам, сделав вид, что завязываю шнурки.

Скосил глаза – Ника была занята тем, что пыталась надеть кроссовок, Таша смотрела на нее со странной смесью страха, презрения и еще чего такого, чего до сего часа я в ее глазах не замечал. Это была ревность? Да пожалуй, именно она. Таша что, с ума сошла, ревновать меня к этой не совсем адекватной девице? Бред, я ошибся. Что мне до нее? Просто я опять влез не в свое дело.

Быстро сунув пальцы между стеной и задней стенкой ящика, я ухватился за веревку, намотанную на вбитый в доски пола гвоздь и, вытянул полиэтиленовый пакет, с рекламой аптеки. Пальцы скользнули внутрь и нашарили рубчатую рукоять переделанного из газовика пистолета. Молниеносно я переправил ствол себе за пояс, пряча оружие под вытянутым из джинс подолом майки. С ним мне будет спокойней.

Выпрямился, стянул куртку с вешалки и, надев, застегнул до половины.

Ника все никак не могла попасть ногой в кроссовок. Я присел и помог ей обуться. От прикосновения к голой коже, теперь не ледяной, а горячей, словно у неё был жар, меня словно током ударило.