Забытые орхидеи Монмартра

•

Потом целый год

он с нетерпением ждал её, поглядывая время от времени на небо через осколок стекла, так прошло несколько лет.

Наконец она приехала. С коротко подстриженными русыми волосами

,

почти сформировавшейся грудью, от неё пахло дорогими духами, и он тогда в первый раз заметил, что у неё большой, выразительный рот. Она не была уже той бойкой, весёлой девчонкой, что бегала по холмам и оврагам вместе с ним. Днём они вместе лежали в поле на траве и смотрели в небо, как плывут над головой кучевые облака, он чувствовал, как край её ситцевой юбки лежит на его голой коленке из-под задравшихся шорт. Вечером вместе сидели у опушки леса на поваленном бревне с облезлой местами корой и смотрели закат, ночью искали созвездия Большой Медведицы и Водолея. Потом поцеловались, и она разрешила ему потрогать свою небольшую грудь. На следующий день он пришёл к ней домой, и они уединились на чердаке в маленькой комнатушке. Пока внизу шумели гости у родителей, она успела стянуть на кухне бутылку

Cahors,

шоколад и яблоко, дальше все произошло случайно, то ли от выпитого вина, то ли пришло время любви, а может, и то, и другое вместе. Потом были клятвы верности, слёзы и расставание. Звали её Агата.

•

Порой бывает так

, что жизнь нам дарит человека, без которого ты себя даже представить не можешь. Нет, это не только любовь, это ещё что-то другое, намного больше, похожее на болезненную привязанность. Каждый жест, слово, движение – это как мазок краски на грубом сукне полотна, на котором ты пытаешься изобразить на свой лад то, что в реальности может иметь абсолютно противоположные очертания.

•

Что это – самообман, иллюзия, бредовая фантазия слабого человека. Нет, это нечто большее, чем палитра чувств, где каждая мысль, переживания, ощущения есть не что иное, как частичка твоей души, тела. Некоторые называют это любовью, другие – индивидуализированным половым инстинктом.

•

Макс сидел на диване в мастерской

, со стаканом виски на донышке, глубоко затягиваясь только что свёрнутой самокруткой и с тревогой думал о заказе, который надо было закончить в срок, заплатить за просроченную аренду помещения, за воду, газ, холодильник был полупустой уже третий день. Ему давалось всего лишь три дня на портрет одноногого корсара с банданой на голове, опирающегося на позолоченную трость, на фоне пиратского корабля в море. Заказчик абсолютно не торговался, лишь только передал фотографию человека, который должен был быть изображён пират. Картина ему никак не давалась. Сказывалась усталость от напряжения и неудач, преследующих его в эти последние дни. Всё началось со звонка хозяина мастерской, который надменным тоном довольно-таки недвусмысленно намекал, что выставит его на улицу, если он не внесёт квартплату в ближайшие дни. Макс нагрубил ему в ответ, на что тот, не попрощавшись, бросил трубку. Можно было бы, конечно, попросить взаймы у Агаты, но он дал себе слово никогда не опускаться до этого. В тот день, когда он не сможет обеспечить сам себя, просто сядет на поезд и возвратится домой.

Пылающий жаром огненный пепел

, свалился с конца косяка ему прямо на брюки и, прожигая насквозь ткань, дошёл до ноги. Он вскочил как ужаленный, стал стряхивать пепел с брюк. В этот самый неподходящий момент зазвонил телефон.

– Макс ты пошёл на рандеву

?

– спрашивали в трубке, не поздоровавшись.

–

Здравствуй, почему ты не пришла, Агата, я ждал тебя в баре

?

– Макс

, ты не ответил на мой вопрос.

– Пошёл

.

– Ну и

?

Рисуешь

?

– Нет

, пробовал писать, ничего не получается.

– Сиди дома, вечером загляну, – после непродолжительного молчания: – Послушай, Макс, а что если попробовать с музыкой

?

– Это как

, Агата

?

– Сиди дома не выходи

, скоро подъеду, – бросая трубку

Ханс Циммер –

музыка «Пираты Карибского моря». Холст, палитра, краски, кисть, первый мазок, за ним второй, начинают появляться первые контуры человека в камзоле пирата, лицо, нос, немного больше краски на волевой подбородок, ага – глаза, опять её взгляд.

– Я вижу

, ты стараешься, – бодрый голос Агаты, тихо подошедшей к нему, до этого молчаливо сидевшей за столом, работая за компьютером.

•

О да, она умеет вселять надежду, всегда была такая, редкий дар заставить человека поверить в себя.

– Камзол вышел неплохо, угу, пойдёт, – рассматривая нижнюю часть портрета. – Лицо бледное, вот только глаза не его. Откуда ты взял этот разрез и ресницы длинные, ты отошёл от образа на фотографии которую тебе дали. Ну и как, ты запросил ту сумму, что я тебе посоветовала

?

– снимая с себя кружевные трусы голубого цвета типа «стринги».