Забытые орхидеи Монмартра

?

Могу с уверенностью сказать, что нет. Мы были тогда слишком юные с Агатой, когда познакомились, и слишком наивны, чтобы врать друг другу, может, именно эта чистота отношений и сыграла с нами эту роковую шутку, полюбить друг друга на всю жизнь. Почему же она тогда вышла замуж за нелюбимого человека

?

Десятки раз я ставил себе этот вопрос и не находил на него ответа. Спрашивать её об этом мне не очень хотелось, омрачать лишний раз и без того короткие минуты счастья. «Если она пожелает когда-нибудь – сама расскажет обо всём, а я её внимательно выслушаю, – успокаивал я сам себя, – и приму всё так, как оно есть». Ведь когда ты в первый раз очутился в большом неизвестном городе, где у тебя нет никого, а только любящий друг, готовый пожертвовать ради тебя своей репутацией, семейным положением – ведь ты не будешь задавать лишних вопросов, а примешь свою неизбежность такой, какой она есть.

Конечно

, характер Агаты имел все черты властной женщины, но не настолько, чтобы быть в тягость или причинять неудобства – нет, она не была тираном. Каждый вечер в одно и то же время она звонила мне после работы и расспрашивала обо всём в мельчайших подробностях: о проведённом мною дне, о людях, с которыми я встречался, о работе – перебивая иногда мою исповедь дельными советами, переживая, как хорошая мать. Когда я пытался рассказать ей о женщинах, с которыми я общался за день, в надежде в ней вызвать ревность, чего мне не разу не удалось добиться, она либо просто презрительно фыркала, либо хмыкала себе под нос. Иногда, оставаясь один, я задавался вопросом, а любит ли она меня серьёзно, по-настоящему, интересно, что будет, если я ей сообщу о том, что у меня есть ещё кто-то, кроме неё. Но каждый раз передо мной всплывали её выразительные серые глаза, полные любви и доверия, и я сразу гнал дурные мысли прочь. Это был наш мир, созданный исключительно нами, и мы жили в нём, дышали одним и тем же кислородом, и любое проникновение в него чего-то углекисло-инородного могло иметь весьма плачевные последствия для нас обоих.

•

Агата была единственная дочь у своих родителей, которые, конечно, в ней души не чаяли. Правда, ей часто не везло. Ещё в раннем детстве в роддоме, где она появилась на свет, вместо неё её матери принесли другого ребёнка на кормление, благо та быстро заметила и закатила скандал на всю больницу. Потом она переболела всеми детскими болезнями, какие только существуют, ломала руку на лыжах, ногу у нас в деревне, когда мы бегали по склону оврага.

Её отец

, вечно погружённый в работу, редко бывал дома, но, всегда готовый читать нравоучения окружающим при первой же возможности, баловал её как мог, позволяя ей почти всё. Захотелось ей заниматься конным спортом – пожалуйста, на следующий день у неё был маленький пони, в пятнадцать лет она неплохо водила свой маленький Peugeot 205, одежда покупалась из самых дорогих бутиков. У матери Агаты, лёгкие были испорчены астмой, что и послужило причиной покупки дачного домика в деревне, где жил я со своими родителями.

•

В школе Агата держалась с достоинством и всегда могла постоять за себя. Несмотря на смазливое личико молодой и задорной девчонки, она не пользовалась успехом у парней из-за своего необузданного характера. Как-то раз циничный балагур из соседнего класса на спор, изловчившись, сумел поцеловать её прямо в губы, за что тут же получил две увесистые оплеухи, отбив тем самым охоту ухаживать за ней у всех остальных. Её подруга Сесилия, девушка с удивительными глазами, была влюблена именно в этого балагура с соседнего класса, которого звали Фабьен, и в один весенний день, когда родители уехали на неделю в Нормандию к родственникам, она переспала с ним. Парень оказался редкостным говнюком и буквально через пару дней бросил её, закрутив любовь с другой из параллельного класса, не забыв разболтать о коротком романе своим друзьям, из-за чего вся школа неделю судачила о них. Буквально через день, когда исстрадавшияся Сесилия узнала об этом, она пришла домой после занятий, открыла газовую духовку в доме, легла на пол около неё, решив таким необычайным методом покончить жизнь самоубийством. Её еле откачали, взломав дверь в квартире,

– соседи

, сбежавшиеся на запах газа, потом пожарные и после врачи в больнице. После этого случая у Агаты была истерика, она замкнулась в себе, стараясь больше ни с кем не дружить, кроме Сесилии, которую всегда, очень жалела.

•

Монмартр встретил меня прохладным мартовским утром

, пришлось даже надеть осеннюю куртку. Чтобы найти хоть какое-нибудь место под редким солнцем на этом холме, надо долго бегать по разным бюрократическим конторам, и не факт, что ты его получишь, не так всё просто, и здесь постаралась для меня моя Агата. Через каких-то своих знакомых, которые работали в парижской мэрии, те, в свою очередь, знали кого-то ещё. В конечном итоге я получил своё место под пасмурным небом Парижа, на маленькой площади, которая называется

Place du Tertre.

•

Небольшие витиеватые улочки на холме Монмартра обязательно вас выведут на такую концентрацию художников, что вам и не снилось. Здесь все рисуют, пишут, смеются, разговаривают, спорят, море туристов со всех концов света. Когда-то в мрачном средневековье здесь устраивали публичные казни, до этого римляне казнили первых христиан, о чём повествует жизнеописание святой Женевьевы, покровительницы Парижа. В начале

XX

века здесь жили и творили такие великие художники, как Пикассо и Морис Утрилло, Сезанн, Дега, Ван Гог.

Судя по многочисленным туристам

, удобно расположившимся в своих полукреслах в кафе на площади, им, очевидно, довольно-таки интересно наблюдать за нами, уличными художниками. Праздничный маскарад, который длится весь день: труженики искусства в беретах, снующие тут и там суетливые прохожие, шум, веселье, жертвы саркастических карикатуристов, сидящих неподвижно на старых табуретках, – художникам тоже как-то надо зарабатывать на жизнь. Даже воздух здесь пропитан богемностью великих бывших и пока что дерзающих будущих.

Справа от меня сидит аппетитная толстушка, рисующая акварелью парижский пейзаж, слева высокий парень с голубыми глазами, специалист по обнажённым женщинам на диванах. Они у него в любых позах, одна даже лежит на полу около велюровой кушетки, в довольно-таки пикантной позе, с явными намёками к совокуплению. Если с утра ещё никто не умудрился испортить тебе настроение, значит день обещает быть неплохим. В полдень я сбегал в соседний ресторан и заказал три чашки кофе и каждому по пирожному – шоколадному брауни. Мои новые соседи немного деланно удивились, когда я им предложил скромные уличные яства, но не настолько, чтобы их не принять. «Николя», – протягивая руку, представился сосед слева. «Жаклин», – улыбнулась мне справа. Так я и остался работать на площади Тертр. Иногда мечты сбываются, для меня моя жизнь приняла весьма невероятный оборот – любимая работа, по вечерам долгожданная возлюбленная, хоть и не каждый день, но что поделать – не можем же мы получить от жизни всё и сразу.

Пройдёт четыре года, за это время Макс немного освоится с городской жизнью, на него найдёт даже лоск парижанина. Он стал разборчив в одежде, ездил за покупками в супермаркет на подержанном «Ситроене», который купил у официанта в кафе напротив. Всё так же безумно любил Агату, которая периодически его навещала, помогала иногда найти клиентов, а когда и просто деньгами. У самой Агаты тоже произошли перемены: её супруг получил повышение по карьерной лестнице, и она родила двух детей – мальчика и девочку.

И всё

–таки однажды любопытство оказалось сильнее здравого смысла, Макс решил сам узнать, кто такой муж Агаты. Почему он пошёл на это, сожалея впоследствии, не мог объяснить даже самому себе, нет – здесь было не просто любопытство, а, скорее всего, природная зависть самца, не желавшего делить своё счастье с кем-то другим. Этот природный инстинкт очень сильно развит у таких приматов, как, например, шимпанзе. Где только альфа-самец заведует своим гаремом. Однако последние исследования учёных, в которых они заметили, что за благосклонное отношение к лидирующему самцу в виде поиска блох в шерсти или её перебирания подчинённые самцы тоже имеют некоторый шанс к совокуплению, в конечном результате получается, что дружба со старшим по иерархии – вещь довольно-таки выгодная. Если человек настолько взаимосвязан с природой, являясь её неотъемлемой частью, то и любовный инстинкт у него должен быть напрямую связан с продолжением рода. Согласно наблюдениям мрачного мыслителя А. Шопенгауэра – мужчина от природы склонен к непостоянству в любви, в то время как женщина – полнейшая противоположность ему. Если первый постоянно ищет себе новый объект вожделения, готовый к совокуплению, то женщина склонна к стабильности отношений. Это связано с сохранением рода человеческого – ведь мужчина способен зачать намного больше детей в год, чем женщина, которая может родить в основном только одного ребёнка за тот же самый период. Из этого следует, что мужская непостоянность заложена в нём самой природой. Любовь как стабильная гарантия продолжения рода человеческого.

В один из таких вечеров

, когда Агата была у него после работы, сославшись на боль в ноге, которую якобы подвернул накануне, он попросил её сходить в магазин за бутылкой виски и чипсами. Только успела она выйти из мастерской, как он быстро кинулся к её сумочке и стал рыться в ней, кроме разных женских аксессуаров вроде прокладок, помады, лака для ногтей, он нашёл свою с ней старую фотографию в детстве, сделанную её отцом, где они вместе, взявшись за руки, стояли у цветущей вишни и наивно, по-детски улыбались. В небольшом тиснёном кошельке из кожи он обнаружил немного денег, талисман – кусочек зелёного стекла, что они нашли в пещере, и её удостоверение личности на имя Агаты Бош с адресом ул. Траверсиер, 43, Кламар. Положив всё обратно на место, он сел за мольберт и стал дорисовывать незаконченный натюрморт с мертвым фазаном, у которого свисала вниз голова с дубового стола, с застывшей капелькой крови на кончике изогнутого клюва.

Звук ключа в замке

, писк петлей – это Агата. Звон бутылок, бульканье жидкости в стакан. Сейчас она снимает свои лодочки, раз молчит. Интересно, трусы снимет или нет

?

Можно поспорить с самим собой. «Если подойдёт в нижнем белье, бросаю курить – неделю». Тишина. Хм-м, крадётся сзади, наверное.

– Детка

, я рисую.

Опять тишина. Может повернуть голову, нет, не поверну, не дождёшься, хочешь поиграть со мной, ну что же, давай. Только я не здесь, а на полотне, этот убитый фазан – это я, моя дурная голова свисла со стола, ты убила меня двадцать лет назад, поделившись своим шоколадом.

Нет

, она меня просто выдернула из картины, протянув под локоть колено, пылающее жаром восставшей плоти, её дыхание, отдающее шоколадом, который мерзавка успела стянуть у комода, теперь было у моего самого уха, влажный рот покусывал мочку уха. Заставила вздрогнуть. Нога с кошачьим проворством переметнулась влево, и небольшой зад оказался на коленях, как следствие случившегося, не послушная более кисть с красной краской упала на пол, оставив блестящую кляксу фазаньей крови, таким образом освободив руку от музы, которая не преминула, в свою очередь, шаловливо скользнуть между шёлком голубой юбки и бедром, беспрепятственно пройдя к самому лону.

– О

, какое счастье, буду курить эту неделю, – пробормотал Макс, не найдя ничего, чтобы напоминало стринги.

– Тебя

, как всегда, трудно понять, о чём ты

?

– впиваясь губами в рот. – Закрой глаза и молчи, – притягивая к себе рукой запрокинутую напрочь голову.

•

На следующий день прямо с утра зарядил липкий дождь

. Говорят, что дождь очищает – омывает на прощание дурные мысли, идеи, провожая их последний путь; смывает всё, что было раньше, осветляя всё новое, которое обязательно придёт на смену старому.

«Не пойду я сегодня на работу»

, – решил Макс, глядя на ручейки, бегущие по стеклу замызганного окна. Через десять минут он был выбрит, одет и ехал по кольцевой в сторону Кламара. Поторчав немного в пробке, он все-таки успел подъехать по адресу, когда Агата с мужем выходили из подъезда, она в длинном плаще, он в короткой куртке, поцеловал её в губы на прощание, у Макса защемило сердце, сказал что-то на прощание и повёл детей, очевидно, в сторону школы. Подождав, пока Агата сядет в машину и отъедет на приличное расстояние, он вышел из своего «Ситроена», злобно хлопнул дверью, засунул голову поглубже в воротник, пошёл в направлении, куда шли отец с детьми. Поравнявшись с ними, он спросил его – в правильном ли направлении идёт к мэрии. Супруг Агаты остановился, изумлённо посмотрел на него и сказал: