Частный случай

Частныи? случаи?
Ален Гри

Алексей Гуденко

Психолог, пережившая в юности страшную драму, берётся помочь клиентке, муж которой заключил подозрительный и жуткий контракт. Разгребая ворох чужих интриг и проблем, психолог сама оказывается в центре странных событий.

Ален Гри

Частныи? случаи?

Чебуреки

Раиса Филипповна

Тэфи смотрел в окно.

Небесный оркестр неистово громыхал, забрасывая через открытую форточку крупные дождевые кляксы. Сотни невидимых скрипичных и гитарных струн рвались одна за другой, полосуя дребезжащие испуганные стёкла.

Нагрянуло быстро, и так же быстро закончилось. Какое-то время настырная капля, задержавшаяся на карнизе, мерно долбила подоконник, как дирижёр палочкой о пюпитр. Всё реже и реже. И стихло.

Тэфи широко распахнул створки.

Серебристо-синяя свежесть нахлынула, влилась в его волосы, кожу, лёгкие. Он вдыхал грудью и смотрел вдаль, куда ускакали кривые молнии, лязгать дождём соседний район. Объёмная сизая туча прорвалась в нескольких местах, выпуская яркий луч майского солнца и явив радугу.

Во всей этой ликующей весенней природе Тэфи увидел солнечный луч несчастным, борющимся за свободу, а радугу неполной и надломленной.

«Почему она ушла?»

Ещё так подло. Тихо. Не по-женски как-то. Где звонки? Где сообщения? Истерики, призывы поставить все точки над и, в конце концов? Где приставучие вопросы в его молчащую физиономию? Упрёки, обвинения… Где это всё? Права была мать. Она его предала.

Просто, пока его не было дома, собрала свои немногочисленные вещи и ванные принадлежности и растворилась в майском ливне. Даже записку не оставила.

Тэфи в кротком перерыве между метаниями из комнаты в комнату сделал заметку в блокноте: “Надо будет обязательно ввернуть что-то эдакое в следующий сценарий…” Хорошо, когда ты автор и имеешь возможность отомстить на бумаге.

– Доброе утро, Тэофан, – звонила мама. Был слышен скрежет мундштука о её нервные зубы. Тэфи почудилось, что в квартире запахло ментолом и сигаретами.

– Доброе, – вяло ответил Тэфи, плечи как-то сами поползли к ушам.

– А доброе ли оно, Тэофан? – обычный сарказм едко, вместе с дымом, выходил из её немилосердного рта.

Тэфи промолчал: «Мама что, уже знает? Откуда?»

– Итак, Тэофан, приезжай немедленно и забери свою драную кошку из моего дома!

У Тэфи руки покрылись мурашками, а под рубахой похолодело, наверное, от сырости. Он в последний раз вдохнул влажный воздух и закрыл окно.

– Что? Кого забрать? – он закряхтел, прочищая горло, будто и правда наглотался дыма.

– Твоя деревенщина завалилась ко мне в дом. Ко мне! Интеллигентной женщине! Я прима, Тэофан! А она, твоя, противно произнести, Маняша, притащила свои пожитки и немытыми руками орудует на МОЕЙ кухне! – Раиса Филипповна срывалась на крик.

– Я руки помыла, – отдалённо донеслось из трубки, и Тэфи понял, что его девушка сейчас на квартире у его матери.

Дальше Тэфи, одетый в удивление, присел, положил мобильный рядом и, включив громкую связь, свидетельствовал оживлённый диалог двух любимых им женщин.

– Чебуреки вам, значит, не такие? – гневно гремела чужой посудой Маняша.

– Конечно не такие! Что это вообще? Это не еда. Это кошачье варево какое-то.

– Не варево, а жарево, раз уж на то пошло, – буянила Маняша, – я, значит, кошка? Дворовая? Уличная? Деревенщина? Как вы там меня ещё?.. Мм… Дайте-ка вспомнить! Ах нет! Не вспоминается! Потому что из уст «интеллигентной женщины» такие комплементы вылетают, что в моей узкой деревенской головоньке им стыдно задерживаться!

– Ах позвольте, какие мы обидчивые! И что ты себе надумала? Что ты творишь?

– Я готовлю, Раиса Филипповна! Сейчас и здесь я приготовлю чебуреки, и вы их будете есть! – угрожающе уверила Маняша.

– Зачем ты привезла ко мне свои вещи, ненормальная?! – Раиса Филипповна, трясущимися от беспредельного возмущения руками, пыталась зажечь очередную сигарету, зажав губами мундштук. Но зажигалка тоже сбоила и капризничала, и женщина в сердцах швырнула её на стол.

– Как зачем? – парировала незваная гостья. – Все два года я и так с вами живу. Вы с нами с раннего утра до позднего вечера: «Ты позавтракал, Тэофан? Чем кормили тебя, Тэофан? Как самочувствие, Тэофан? Нет ли у вас сквозняков, Тэофан?» Непрерывно! Телефон не смолкает! У вас есть ключ от нашей двери! Вы ездите с нами в отпуск! Когда вы дадите своему сыну жить самостоятельно? Ему тридцать восемь! – Маняша перевела дыхание, – и что за имя такое – Тэофан? Вы в каких староцерковных нотах его добыли? Почему не Амадей?

– Была такая мысль, – устало огрызнулась Раиса Филипповна, отрывая кусочки от так и не зажжённой сигареты и растирая пальцами просыпавшийся коричневый табак.

– Чебуреки, говорите, нездоровая пища. Если вы так заботитесь о своём здоровье, что же вы дымите, как паровоз?

Женщины умолкли. В трубке мобильного что-то постукивало, позвякивало, шипело и булькало масло…

Тэфи улыбнулся, прервал звонок и пошёл обуваться.

– У меня, кроме него, никого нет, – Раиса Филипповна терзала сигарету в переполненной пепельнице и пустила бесчувственную постановочную слезу.

– А теперь у вас есть он и я, и будут внуки! – Маняша на слезу купилась, села рядом, выбросила душные окурки в мусор и залила пепельницу пенной водой.

– Ах ты, господи, – театрально взялась за грудь Раиса.

– Спокойно! – добродушно прикрикнула Маняша.

Во дворах светлело, шальные майские тучи рассеивало и уносило всё дальше.

Маняша пододвинула тарелку с горячими чебуреками:

– И я отсюда не уйду, пока вы не съедите хотя бы один.

Спасатели 1

Валик и Бутс

Валик и Бутс прошмыгнули в закрывающуюся дверь, и она с шумом захлопнулась.

– Покажу тебе моё любимое место, – шепнул Валик. – Святая святых этой гостиницы – склад.

– Хорошо пахнет, я такой голодный, – согласился Бутс, по-воровски осматриваясь.