Иномирье просыпается

– Чтобы этот, как его? Ну вы поняли, вас не растоптал и не слопал, повторяйте громко каждое его слово. Вот увидите, всё пойдёт как по маслу! – объяснял краснобай.

– Го Да, Гнам, Блука, – послушно пролепетал Ковен, хоть язык заплетался от страха.

Но, увы, лишь подлил масла в огонь.

Древоподобный грозно напряг шипастые грудные мышцы и взвыл ещё пуще, разрывая в клочья прекрасную утреннюю тишину. Гулкое эхо отозвалось ему.

– Гр-ра-а-бу-у-у!

Ковен взвизгнул от ужаса и… Такой позорной неожиданности с ним не случалось с тех пор, как он был котёнком-несмышлёнышем. Из чувства приличия подробности мы опустим.

Пристыженный и потрясённый, он судорожно соображал, что же делать дальше. Бежать бессмысленно. Совец настигнет его в два прыжка. К тому же ходили слухи (их распространял всё тот же арендатор), будто совцы внезапно выбрасывали вперёд свои длиннющие лианы и опутывали ими своих жертв.

Собрав свои последние и, если честно, довольно скудные крохи мужества, Ковен последовал второму совету деревенского балагура. Нащупал в торбоходе, чьи металлические лапы тряслись от страха, первое, что попалось: промасленный подарок повара Алупи.

– Если повторение слов не подействовало, – внушал собеседникам любитель кефира, – швырните ему что-нибудь прямо в морду. Не сомневайтесь, совец побежит от вас как ошпаренный.

Котик отважно бросил пирог в морду чудовищу.

Свёрток ударил совца по носу и отскочил в траву. Результат превзошёл все ожидания. Лесное чудище не злилось. Оно пришло в неистовство. И, дрожа каждой веточкой, кровожадно оскалилось, обнажив острые жёлтые клыки.

Всё кончено!

Остатка, вернее, отсутствия храбрости хватило на исполнение последнего совета арендатора.

– В крайнем случае, коли уж вам попался особенно задиристый совец, свернитесь клубком и замрите. Эти твари видят лишь то, что движется, так уж устроены.

Котик в отчаянии свернулся клубком.

Совец нёсся к нему с диким рёвом.

Вот тут-то Ковен и понял, что арендатор нёс, как всегда, несусветную чушь. Хвастун никогда в жизни не встречал ни единого совца. Наверняка даже понятия не имел, как они выглядят. «Кот кефира перебрал и с три короба наврал»…

Ковен сжался в комок и пожалел, что свалял дурака: бросил в совца отличный пирог с начинкой из раков! Хоть бы куснуть разок перед смертью!

Краем глаза Ковен видел, что чудище протянуло к нему сучковатую лапу.

И вдруг налетел вихрь. Ослепила молния.

У котика расширились зрачки, усы встали дыбом от статического электричества. Кто-то бесстрашный тенью скользнул вперёд и заслонил его от нападавшего. Проворная лапа мгновенно начертила коготком на земле магический знак, руну. Блеснула ещё одна молния. И совец умчался прочь в туче пыли. Бедняга жалобно квакал, будто жаба, измученная несварением желудка.

Ковен с трудом поднялся, лапы онемели и не слушались.

Сквозь пыльный смерч он попытался рассмотреть своего спасителя. Неужели один из его обожаемых кумиров случайно оказался поблизости и бросился к нему на помощь во всеоружии неподражаемого искусства магии? А вдруг здесь знаменитый Альзур собственной персоной? Или несравненная Оминия?

В благоговении кот замер, не смея даже мяукнуть.

Но когда пыль рассеялась, он с недоумением увидел перед собой вполне обычную молодую кошечку. Правда, очень красивую. Изящные очертания и густая длинная белоснежная шерсть с сапфировым отливом указывали на ангорских предков незнакомки.

– Привет! – поздоровалась она как ни в чём не бывало.

Ковен со стыдом обнаружил, что язык ему не повинуется, поэтому в ответ только махнул лапой, что со стороны выглядело глуповато. Да и вообще выглядел он жалко: усы обвисли, взгляд блуждал.

– Ты как? – продолжила кошечка, направляясь к нему с обеспокоенным участливым видом. – В порядке? Похоже, я припоздала и тебе здорово досталось. Совец ударил тебя по голове?

К Ковену вернулся дар речи. Почти.

– Поверь… Я вполне…

– Что-то непохоже. Мяу! Стой смирно!

Она подошла вплотную и осмотрела его со всех сторон. Ковен про себя молился, чтобы прекрасная незнакомка не догадалась, какой позор с ним случился при встрече с совцом. Хорошо, что её отвлекла чёрная чешуя, которая просвечивала сквозь его полосатую шёрстку.

– Вот это да! – ахнула она потрясённо. – Но совцы тут ни при чём, верно?

– Я таким родился, – печально вздохнул смущённый кот.

– Впервые вижу кота в чешуе!

– Нас таких немного.

Она склонила голову набок и сморщила нос.

– Уверена, ты такой один. Ты уникален! Гордись! Что ж, похоже, от совца ты не пострадал. Ни ссадин, ни ушибов. А вот откуда…

Незнакомка принялась тщательно и с явным интересом его обнюхивать.

Ковен похолодел от ужаса.

Но волновался он зря: кошечку привлёк запах из торбохода. Она прошла вслед за ароматом, обследуя поляну. И с восторгом обнаружила в траве промасленный подарок Алупи.

– Круглый пирог с начинкой из раков! – радостно мяукнула незнакомка на весь лес, разбудив гулкое эхо.

Ковен съёжился, припал к земле и прижал уши. Он не сомневался, что на шум тут же прискачет ещё один совец, злей предыдущего, дабы усмирить дерзкую кошку.

Кошечка посмотрела на него с любопытством.

– Ты швырнул в совца пирогом?!

Ковен постарался изобразить безразличие.

– Зачем?!

Котик молчал, надеясь, что его не сочтут идиотом.

– Хватило бы простейшего заклинания! Совцы боятся магии как огня. Эти твари, такие страшные на вид, на самом деле – жалкие трусы. Увидят молнию, малюсенькую вспышку, и тут же бросаются наутёк, ломая ветки.

Кот попытался сменить тему разговора.