Последний полёт птицы Додо. Психологическая драма с криминальным событием

Уже в машине Михаил вынул список и удивился. В доме, действительно, жили работники высшего эшелона.

«Старая грымза, дала мне свой желанный расстрельный список, – подумал Исайчев. – Хочется, ох как хочется мадам, насолить всем сразу! Зуб даю, что половина из них приличные люди… Но пообщаться всё равно кое с кем придётся. Начну с Кости Феофанова. Он сейчас заместитель прокурора города. Завтра же поеду. Однако, портрет убиенного Заслуженного артиста Ельника становиться всё более и более определённым».

* * *

Ключи от дома Исайчев забыл в машине, поэтому воспользовался звонком. Сначала услышал голос бегущего к дверям сына Егорки, потом его плач и ворчание Ольги, видимо, мальчишка спешил и шлёпнулся:

– Не хнычь, – Михаил услышал строгий голос Копилки, – подумаешь упал, гость за дверью решит, что ты слабак.

Егорка тут же прекратил плакать и засопел:

– Я не слабак. Я уже большой. Мне три годика, и я муж-ж-жик!

После этих слов дверь открылась и Исайчев увидел удивлённое лицо Ольги и торчащее у неё под мышкой мокрое от слёз лицо сынишки:

– О! Это вовсе не гость, а наш папа забывака и лентяй из больницы прибыл…

– Это ещё почему? Забывака – понятно, а всё остальное неправда ваша, сударыня… – заупрямился Михаил.

– Забывака потому что ключи в машине забыл, лентяй потому, что пойти за ними не захотел.

– Ну-у-у?! А из больницы почему?

– Ну может быть из больницы, или из поликлиники, – пояснила Ольга, – или из музея. Только там на ботинки бахилы надевают… Исайчев хмыкнул и как минуту назад Егорка, засопел:

– Вот почему консьерж вслед руками махал. Забывака бахилы не снял. Вылетел, как скорый поезд из туннеля.

Ольга понесла сына в ванную комнату, оттуда спросила:

– Трудное было свидание с Народной артисткой?

– Неприятное, – поморщился Михаил, принимая из рук жены умытого Егорку, – а как ты? Удалось побеседовать со студентами Ельника? Янку видела? Говорила с ней?

– Видела, – кивнула Ольга, вытирая руки полотенцем, – говорить пыталась, только не очень получилось. Девочка сложная, с характером и, кажется, очень огорчена. Любила она его… вот что… Видимо у неё это семейное.

* * *

Ольга вспомнила, как несколько часов назад она подошла к зданию Сартовской консерватории, именно там располагался театральный факультет. Она пришла загодя, приблизительно за полчаса до окончания занятий. Ей хотелось освоиться в пространстве, осмотреться. Последние годы ей нечасто доводилось посещать центр города. В холле Ольга предупредила бабушку-охранника о своём желании поговорить со студенткой Янкой Венгеровой. Ждать вместе с гомонящими неспокойными студентами Ольга не стала, поэтому вышла из здания и перешла на другую сторону улицы. Решила, пока есть время, лучше рассмотреть знаменитое не только в Сартове, но и в России здание музыкального заведения. Оно действительно стоило того: южно-немецкое готическое строение, украшенное поющими химерами, окнами-розетками с изображениями сов и виноградных гроздьев выглядело чужеродным среди бетонно-стеклянных коробок, наляпанных в советское время на главной улице города. Здание имело некую утончённость и устремлённость ввысь. Скульптурные, барельефные и рельефные детали облицовки придали ему нарядность и экзотичность.

– Как часто, нам легче изгадить, чем пошевелить мозгами и сберечь то, что имеем, – с грустью подумала Ольга, – хорошо, если неосознанно, а если намеренно, то беда… беда.

Тяжёлые двери консерватории, подчиняясь команде специального механизма легко распахнулись и из них выпорхнула группка студентов. Ольга попыталась узнать среди них Янку, но вспомнив, что девочка неродная дочь Венгеровой и не может быть на неё похожа, решила не гадать.

Окликнули её, неожиданно из-за спины. Ольга вздрогнула и резко обернулась. Перед ней стояла девушка, похожая на хрустальную статуэтку с коротко стриженной шапкой густо набитых соломенных волос, с широко открытыми серыми глазами и большим в них вопросом: «Вы кто? Зачем пришли?». Рядом с ней стоял совсем обычный ничем не примечательный парень лет на семь старше.

– Это вы хотели меня видеть? Зачем? – спросила девушка. – Я Янина Геннадьевна Венгерова.

Ольга вопросительно посмотрела на парня и сразу же получила пояснение:

– Это мой брат Степан. Он поприсутствует, иначе разговор не состоится. – Тон Яны был настолько твёрдым и категоричным, что Ольга решила не возражать. Она улыбнулась самой милой улыбкой, на какую была способна и это обескуражило девушку. Ольга хотела, чтобы Янка поняла: на неё не собираются нападать. Девушка прочла развёрнутое удостоверение частного детектива и отшатнулась, вероятно, решив, что женщина посланец матери и это не сулит ей ничего хорошего. Но улыбка на лице Ольги была настолько доброжелательной, что Янка успокоилась.

– Приглашаю вас в кафе «Горячий шоколад», – предложила новая знакомая. – Там у меня было первое свидание с моим мужем. Очень симпатичное место, тихое и есть возможность уединиться. Разговор предстоит нелёгким, если вы, конечно, согласитесь, но я очень хочу, чтобы вы, Янка, согласились…

Янка на последних словах Ольги кивнула:

– Хорошо, что вы дали возможности выбора, в противном случае я бы отказалась. Посему… – Янка взмахнула рукой, – идёмте пить шоколад… И обращайтесь ко мне на «ты». Выкают преподаватели, когда хотят показать дистанцию и влепить двойку. Меня в последнее время «завыкали» совсем.

Ольга не была в кафе «Горячий шоколад» со дня первого свидания с Михаилом.[7 - О первой их встрече вы можете прочитать в детективе Алёны Бессоновой « Пат Королеве»] Прошло более семи лет, а в заведении ничего не изменилось. Тогда Ольга пришла сюда первой и заняла столик. Михаил вошёл минутой позже с букетом из четырёх белых роз, пятую, как ему показалось слегка помятую, он, не сомневаясь, вынул из букета и оставил на сиденье машины. Ольга, смеясь, указала ему на оплошность и, он ринулся назад, чтобы принести пятую, на ходу переверну несколько стульев.

Сейчас её давнее место было свободно, и Ольга пригласила ребят туда, в тихий угол у окна.

– Я хочу поговорить с вами о гибели Сергея Ельника, – начала разговор Ольга, когда они расположились за столиком. Лицо Янки исказила гримаса неудовольствия.

– Как? Разве не по поводу размолвки с мамой? – вскрикнула Янка.

– Вы считаете это моё дело? – спросила Ольга, не отводя от лица Янки решительного взгляда. – Мне думается, когда мы установим убийцу, ваша размолвка с матерью разрешится сама собой. Или не так?

– Не так! – на лице девушки неожиданно мелькнула крысиная мордочка гнева. – Я уверена в её вине, конечно, она сделала это не сама, но по её приказу.

– Прекрати! – взорвался Степан, – у тебя куриная голова. Мама приличный человек. Если бы она хотела вас разлучить с этим старым пердуном, она бы сделала всё иначе.

– Как иначе?! – мордочка стала более явной и задержалась на лице Янки, – как она могла убить нашу с Серёжей любовь. Это вечное чувство!

Нарастающую размолвку молодых людей прервал официант. Он как раз в это время появился у их столика с подносом. Заметив гневный взгляд девушки, паренёк быстро поставил подле каждого гостя чашку с шоколадом и поспешил удалиться.

Степан пригубил из чашки горячий шоколад и, заметив табличку на входе в кафе: «Курите, если невмоготу!», постучал по карманам куртки, извлёк пачку сигарет. Но, увидев осуждающий взгляд Ольги, прикуривать не стал, положил пачку рядом. Ольга одобрительно кивнула и сразу пожалела, что остановила брата Янки. По выражению его лица было видно: он готов сказать что-то важное. Ольга испугалась, что спугнула парня, вспомнила, как её муж перед чем-то важным всегда пару раз затягивается сигаретой. Но выражение решимости с лица Степана не ушло, и он произнёс: