После полуночи

Веки вновь стали тяжелеть, сон всё сильнее окутывал её. Перед глазами начали мелькать несвязные картинки, наполненные каким-то абсурдным сюжетом.

Но просмотренный на ночь фильм ужасов никак не хотел, чтобы его забывали. В голове вновь предательски возник образ огромного зверя, перепачкавшегося в крови своих жертв. Его наполненные неистовой яростью кровожадные глаза словно заглядывали прямо в душу, а острые клыки внушали первобытный ужас.

Перед волком внезапно материализовалось чье-то окровавленное изодранное тело, которое животное с жадностью принялось поедать.

Мерзкие чавкающие звуки заполнили засыпающее сознание Джессики, но она ничего не могла с этим поделать – она засыпала и уже не контролировала свои сны.

Чавканье будто становилось всё громче, сон начал постепенно отступать, но звуки никуда не делись. Наоборот, когда Джесс полностью очнулась ото сна, она поняла, что эти звуки доносятся из комнаты.

Дрожь пробежала по всему телу, девушка боялась открыть глаза. Боялась увидеть нечто злобное и мохнатое.

Джесс с удивлением обнаружила, что ветер на улице стих. Ветки деревьев замерли перед окном, будто заглядывая из любопытства. Если бы они были живые, то наверняка увидели бы кого-нибудь…

…или что-нибудь…

…в углу комнаты. Они бы увидели и засмеялись, потому что они сами были злом. Они отбрасывали корявые и страшные тени на стены спальни, будто чьи-то тонкие пальцы пытались дотянуться до Джесс. Они хотели обхватить ее горло и сжимать его до тех пор, пока кости не захрустят, а глаза не начнут вылезать из орбит от недостатка кислорода. Они специально запугивали её.

Что ты несешь?

И правда. Это всего лишь старый тополь, который никто никак не спилит. Он стоит там уже давно и никому не желает зла, потому что деревья не живые. А то, что сидит в углу комнаты и отрывает куски мокрой плоти от кого-то, точно живое.

Ты параноик. Никого там нет. Ты сейчас спишь, и это просто сон.

Чертов Нэйт со своими ужасами! Да, это просто сон, конечно. Никого в комнате нет, скажи «спасибо» своему богатому воображению. Но всё так настолько правдоподобно, что становится жутко.

Сделав невероятное усилие над собой, Джесс не спеша всё же открыла глаза, в любую секунду ожидая увидеть нечто ужасное.

В левом углу комнаты одиноко стоял филодендрон, справа от кровати расположилась небольшая тумбочка с настольной лампой и множеством всяких безделушек. Комнатка была не такой уж и большой и скудно обставленной, комод около противоположной стены она видела полностью.

Но с того положения, в котором она лежала, из-за длинной кровати Джесс не видела глиняный горшок филодендрона, лишь поднимающиеся из него толстые стебли многолетнего растения.

Джесс казалось, что звук идет именно оттуда, а значит, там действительно мог кто-то быть, но она просто его не видела.

Она приподнялась на локтях, чтобы растормошить Нэйтана, но ей только так показалось. Девушка всё ещё неподвижно лежала в постели не в силах пошевелиться. Будто невидимые металлические крепления держали ее руки и ноги, не давая двигаться.

У девушки мелькнула мысль о затекших от неудобной позы конечностях, ведь головой-то по-прежнему она могла вертеть. Но это мысль появилась всего на секунду и быстро испарилась под напором поднимающегося из глубин сознания страха.

Я не могу двигаться!

Джесс открыла было рот, чтобы позвать Нэйтана на помощь, но с губ сорвался лишь тихий хрип. Джесс почувствовала, как паника всё быстрее застилает ей глаза. Она окликнула мужчину, но лишь хрипела.

Нэйтан спокойно спал слева от нее с рукой под подушкой, отвернувшись к двери.

Голос Джессики почему-то предательски покинул ее, и она не могла объяснить почему. Страх тяжелым тягучим сгустком завис где-то внизу живота.

Джесс зажмурилась и постаралась успокоиться.

Нужно сохранять спокойствие. Это всего лишь сон, а во сне ничего плохого не случается, ведь так?

Теперь девушка уже не была уверена. Она не могла знать наверняка, спит ли, настолько всё происходящее реально.

Сама она точно такая же реальная, как и отвратительное чавканье где-то в углу, как и зловещие тени деревьев на стене, как и тикающие часы над ее головой. Часы, которые мерным еле слышимым щелканьем с наслаждением отсчитывали время до того момента, когда она сделает свой последний вздох, и сердце остановится.

Тик-так, тик-так, Джессика.

Прекрати немедленно.

Джесс будто стояла над двумя чашами весов – сном и реальностью, и не знала, на какую ей нужно опуститься, чтобы выпутаться из крепких объятий кошмара живой.

Но с закрытыми глазами ей было не так страшно. Сейчас было намного легче ничего не видеть и представить что-то более невинное, чем смотреть на пустую комнату, слушать влажное чавканье и точно знать, что в комнате никого нет.

Лучше она будет думать, что какой-нибудь соседский кот забрался к ним через окно и теперь грызет принесенную с собой рыбину (хоть это и звучит как бред), чем будет напряженно всматриваться в тени на стене.

Джесс не знала, сколько она пролежала с закрытыми глазами. Час или два, а может, прошло вообще всего пять минут?

Отвратное чавканье, треск ломающихся костей, звуки отрывающейся плоти и тиканье часов стали оглушительными, они будто находились в голове девушки. От всего этого оркестра мерзости разболелась голова. Не было никаких других звуков, которые могли их перекрыть. Всё это действовало на нервы и тяжелым камнем давило на Джессику.

Она не знала, что ей делать. Она не могла ничего сделать, только беспомощно лежать, уповая на то, что скоро она проснется, или Нэйт ее разбудит.

Джесс ощущала легкое покалывание, будто множество игл вонзилось в каждый сантиметр ее тела, и невероятную тяжесть в руках и ногах, словно они налились свинцом.

Девушка слышала свое сбившееся дыхание, чувствовала, как сердце учащенно колотится. Джесс вновь и вновь пыталась пошевелить руками или ногами, но они будто больше ей не принадлежали.

Джесс не могла расслабиться, страх ни на минуту не отпускал ее разум.

В голове против воли Джесс бешенным водоворотом вертелись фрагменты недавно просмотренного фильма ужасов. Волчья морда, острые как бритва клыки, злобный блеск в глазах и кровь, кровь, повсюду кровь…

ХВАТИТ, ВОЗЬМИ СЕБЯ В РУКИ.

Её собственный голос в голове вдруг перекрыл всю мерзкую какофонию, заполонившую сознание, и наступила тишина.

В один момент всё стихло, лишь часы всё также лениво и мучительно медленно отсчитывали время.

Я проснулась? Неужели всё закончилось?

Но тревога и не думала отпускать, она продолжала прятаться, испытывая нервы Джессики на прочность.

Поддавшись секундному облегчению, девушка распахнула глаза.

Если бы сейчас она внезапно вновь обрела спомобность кричать, то ее голос был бы слышан по всей округе. Но из горла неразрывным тяжелым потоком вырывался дикий хрип, болезненно раздирая горло.

Слезы, катившиеся по щекам, обжигали, а на лбу выступил холодный пот.

Перед кроватью Джессики стоял крупный пёс. Его черная шерсть слипшимися кровавыми комками торчала в разные стороны. В свете луны его оскал выглядел особенно зловещим, ярко-алая кровь ленивыми каплями стекала с головы и клыков и капала на пол.

Яростные налившиеся кровью красные глаза неотрывно сверлили девушку, будто выжидая удобный момент, чтобы напасть. Животное дышало ровно, оно было абсолютно спокойно.

Когда у девушки иссякли силы кричать, она ощутила сильную боль в горле, будто кто-то поджег его изнутри. Она не отрывала испуганных глаз от пса, из пасти которого доносилось тихое рычание.