Одержимость Беллы Холл

Белла сидела в отведенной ей комнате на подоконнике, прислонившись лбом к окну, когда в дверь негромко постучался Том. Оторвавшись от прохладного стекла, она нехотя подошла к двери: вина змейкой проникла в ее сердце. Мучаясь угрызениями совести из-за недавних обвинений в сторону Тома, она отворила дверь. Том, в свою очередь, стоял перед ней почти склонив голову, как нашкодивший пес. Он чувствовал, что чем-то вызвал злость Беллы, а может быть даже и сам напугал ее. Правда, на вопрос «чем?» ответа у него не нашлось. Они одновременно посмотрели друг другу в глаза. Неистовая синева столкнулась с темной зеленью. Каре-зеленые глаза Тома хранили в себе напоминание о карих глазах отца и малахитовых, принадлежавших матери.

– Извините.

– Простите меня…

Фразы вырвались из них в один и тот же миг. Затем они оба рассмеялись, и Белла с легким сердцем пропустила его в спальню. Том, проявляя любопытство, осмотрелся, как если бы оказался в этой комнате в первый раз.

– А вы придали уюта гостевой спальне, – отметил он и с плохо скрываемой тревогой спросил:

– Как себя чувствуете?

Белла неопределенно пожала плечами.

– В целом, наверное, не столь плохо. До сих пор еще немного сонная, – посетовала она. Тома ответ не устроил.

– И часто вы спите на полу? Господь с вами, если нравится, но хоть берите тогда с собой одеяло!

Белла фыркнула, скрывая этим смех.

– В первый раз такое произошло… усталость сказалась, наверное, – неуверенно произнесла Белла, намеренно умолчав о «Прозаке». Да и о странном сновидении говорить она не стала. Агрессия – всегда была ее излюбленной манерой обороны. Нападение – лучшая защита. Сначала бьешь, потом спрашиваешь «кто?». Так учил ее отец, офицер полиции, перед тем как покинуть их семью.

– Я хотел предложить вам позавтракать со мной у Долорес, – чуть помедлив, сказал Том. Чувствуя еще не сошедшее напряжение, он запустил пальцы в свои волосы. Белла же, не замечая растерянности хозяина дома, не преминула согласиться:

– С радостью. Правильно ли я поняла, что мы не пойдем к вашей знакомой, а «У Долорес» – это лишь название закусочной? – она лукаво улыбнулась. Похожую вывеску Белла заметила по дороге в дом Уордов, пока разглядывала городок из окна «Шевроле». Том удовлетворенно кивнул, улыбаясь:

– Разумеется. Владеет им настоящая Долорес, так что… – заканчивать фразу он не стал.

– Буду готова через десять минут, подождете? – деловито осведомилась Белла. Том, засуетившись, вновь кивнул, и молча вышел из комнаты, прекрасно поняв намек.

Почти ровно десять минут спустя Белла спустилась к уже ждавшему ее младшему Уорду. Она надела белую водолазку и поверх нее бархатный, глубокого кобальтового цвета сарафан, так выгодно подчеркивающий цвет ее глаз. Темные колготки и ботинки делали акцент на длинных ногах гостьи. Спускалась Белла словно нарочито медленно, красуясь. Том, окинув постоялицу оценивающим взглядом, не смел и помыслить, что девушка могла нарядиться для него.

– У вас отличный вкус, должен заметить, – не сдержался Том. Белла подобрала волосы за уши.

– Надела первое, что попалось под руку. Не разбирала пока вещи, – небрежно махнула она рукой, произнеся стандартную ложь. Выбранный ансамбль был ее излюбленным вариантом точно не предназначался для похода в закусочную в Лэйквуде. Ей не терпелось покинуть стены этого дома, обстановке которого, как она полагала, совершенно не соответствовала. Белла ступила на пол и ее осенило:

– А как же моя машина? Я была вчера в изнеможении, позволила себе забыть о брошенном на дороге автомобиле.

Том поспешил ее успокоить:

– Не волнуйтесь, она уже в мастерской на Черч-стрит, скоро починят и вернут в целости и сохранности.

– Хотелось бы верить… спасибо, – неуверенно ответила Белла.

– Поехали? До десяти Долли заманивает скидкой на кофе, – с воодушевлением произнес Том и, неуклюже влезая в рукава куртки, открыл входную дверь. Даже его куртка на овечьем меху почти перестала раздражать Беллу. Гостье оставалось только облачиться в пальто и проследовать за Томом.

Жители Лэйквуда просыпались рано, несмотря на то, что наступила суббота. На дороге встречались пикапы, старые универсалы. Белла заметила один минивэн. Они с Томом проехали мимо внушительной территории старшей школы и буквально спустя метров сто достигли пункта назначения: «У Долорес».

– Посмотрите сколько машин уже на парковке! Что-то сегодня многие решили позавтракать в кафе, – удивился Том. Белла поглядела на него и уточнила:

– А что, здесь такое не часто?

Том пожал плечами.

– Обычно местные предпочитают завтракать дома, с семьей. Приезжие: в отеле. Я думал, будем только мы да пара старых ворчунов. – Он покачал головой. Белла хмыкнула и, чуть помедлив, открыла дверь пикапа, спрыгнула на асфальт парковки, проигнорировав ступеньку. Откуда в ней проснулось такое ребячество, для нее самой осталось загадкой.

Она обернулась на звук позади нее: Том хлопнул дверцей «Шевроле».

– Признаюсь, я не любительница скопления людей. Предпочитаю уединенные места, – обратилась она к младшему Уорду, поправляя подол пальто.

– Закусочная и была всегда таким местом, не во время ланча по будням, конечно, но в основном приходили только завсегдатаи. – Нахмурившись, он осмотрел парковку.

– Я занял место нашего вояки… он инвалид, нужно отогнать машину. Перепаркуюсь и подойду, лучше идите пока одни. Спросите Долорес и скажите, что от меня.

Том сел обратно за руль, а не ставшая возражать Белла отправилась в закусочную.

В кафе было многолюдно, настоящее столпотворение местных жителей: одни что-то с жаром обсуждали за столами вдоль стен, другие не стеснялись активно жестикулировать у полукруглой длинной стойки. Шум заглушал собой даже старания музыкального автомата играть грустное кантри пятидесятых:

«Забытый судьбою, забытый людьми.

Господь, если слышишь, мою руку возьми[2 - Hank Williams – Alone and Forsaken.]»

Не отрывая глаз от черно-белой плитки на полу, напоминающей шахматную доску, Белла подошла к стойке. Она случайно задела женщину, спорящую с невысоким, невероятно тощим, мужчиной:

– …это не рентабельно, прибыли ноль, мы почти в убытке. Ай! Осторожней! – женщина повернулась к Белле, одарив ту недовольным взглядом ледяных серых глаз. Лицо с высокими скулами обрамляли светлые волосы. От блондинки исходил запах дорогого парфюма. «Белые цветы и ваниль», – успела завистливо подумать Белла, прежде чем выпалить короткое извинение. Женщина, чей взгляд не потеплел ни на градус, отвернулась и продолжила диалог с «тощим».

– Ох и народу сегодня! А все из-за проклятой мебельной фабрики! Желаете кофе? – донеслось до Беллы хриплое меццо. Оперевшись на стойку, ей улыбалась стройная темноволосая женщина, лет сорока-сорока пяти. Значок на бежевой форме пламенел алым, гласив, что официантку зовут Долорес. «Так это же владелица», – догадалась Белла и постаралась выдавить улыбку.

– Поселилась у Тома Уорда. Так что, я не местная, – развела руками Белла. Обмахнув и без того чистую столешницу полотенцем, «Долли» хитро подмигнула Белле:

– Так я из вежливости, почти всех жителей знаю. Беда небольшого города, – пояснила хозяйка закусочной и поставила перед постоялицей Тома простую белую чашку. Она щедро плеснула туда ароматного кофе из полупустого кофейника. Капли едва не попали на рукав белоснежной водолазки Беллы и та опасливо отдернула руку.

– Извини, утро выдалось чересчур энергичным, вот уже и руки дрожат. Столько посетителей…

Тут владелицу окликнули:

– Долорес!

Она бросила полотенце на стойку и поспешила к позвавшему ее клиенту, шепнув оставленной посетительнице: «прости».

Белла была вновь предоставлена самой себе. Невольно она снова вслушалась в диалог блондинки и «тощего», как нарекла его про себя Белла.

– Зачем ее продавать? Кому? Что скажет тебе мелкий? Он же поднимет скандал! Ты помнишь, что случилось несколько лет назад? Захотела стать следующей?

Блондинка отмахнулась от настырного коротышки, сверкнув золотым браслетом, выглянувшим из-под рукава пиджака.

– Это решенный вопрос. Мелкому фабрика не нужна, а покупатели предложили достойную цену за старое здание и ржавое оборудование. – Ее высоковатый голос звучал уверенно. За счет растягивания гласных, он мог показаться манерным.

«Тощий» вздохнул.