Добро пожаловать в чудо

– То есть вы тоже в курсе про них?

– Про кого «них»?

– Ну про банду эту… Раз про трамваи сказали.

– Знать не знаю ни про какую банду, – растерялся майор. – А про пути. Так вы это, книжки не читаете, гражданин Берлиос?

– Некогда мне такой чушью заниматься! Я делом занимаюсь, бизнес у меня вот. Маслом торгую. И не только. А банду вы всё же проверьте. Орудуют давно в нашем районе, заходили на днях, откупную требовали.

– Проверим, – заверил Дубков. – Где устроились, знаете? Или как себя называют?

– Знаю, знаю. – Закивал Берлиос. – Возле старого трамвайного депо обитают. Бандой Аннушки зовутся.

Тут уж майор не выдержал и начал утирать проступившие от смеха слезы. Посетитель оторопело уставился на него.

– Ну знаете ли, товарищ… – мужчина уставился на погоны Дубкова, пожевал губами, наконец решился, – товарищ сержант…

– Тамбовский волк тебе сержант!

– Я буду жаловаться! – выкрикнул Берлиос, рванув к двери. – Я требую другого следователя! Нормального, а не свихнувшегося!

Через час, сидя в кабинете генерала, который задумчиво взирал на подчиненного, майор тщетно пытался проанализировать, что же пошло сегодня не так. Казалось, что решительно всё. Ещё вчера его мир было абсолютно нормальным, и вот, пожалуйте в нечто невразумительное. Может, он не с той ноги встал сегодня?

“Ага, с третьей, например”, – предложил внутренний голос.

– Что же вы это, майор Дубков, – укоризненно начал генерал. – То совы какие-то, то теперь вот жалоба на вас поступила. Я, конечно, понимаю, работа у вас непростая, должность ответственная. Да и в отпуск вы давненько не ходили. Но чтобы уж вот так. – Мужчина постучал карандашом по лежавшей перед ним бумаге. – Думаю, отдохнуть вам надо. Съездите на море, к родителям – они у вас в Финляндии где-то обосновались, кажется?

– В деревушке Мумин-даллен.

– Вот, самое оно. Таблеточки опять-таки, может, какие попринимать. Или сборы успокоительные. В общем, идите в отпуск, прямо сегодня. А пока вот, выпейте – мне доктор для нервов прописал, думаю, лишним не будет.

Внезапно ставший отпускником следователь с тоской посмотрел на стакан воды и две таблетки на салфетке. Одна синяя, вторая – красная.

Чудеса окружали майора Дубкова со всех сторон, всё плотнее сжимая кольцо.

Глава 2 Поезд в никуда

Майор Дубков стоял возле кассы, задумчиво крутя монетку в пальцах.

Как получилось что он, не бравший отпуск три года кряду, за жалкие два дня уладил все дела, собрал вещи, и вот, уже покупает билет? Загадка. Положа руку на уголовный кодекс, он вообще не знал, зачем собрался в Мумин-даллен. Он никогда там не был, а отношения с родителями не ладились уже давненько. Отец так и не простил сыну, что тот не пошел по его стопам и не стал учёным, а мать не простила отсутствие в её жизни орды маленьких, упитанных внучат. В общем, на деревню к дедушке и то было бы логичней поехать.

– Ваш поезд отправляется в девять и три четвертых.

– Что, простите? – Майор Дубков уставился на кассира.

Пышные седые усы обнажили улыбку, а за стеклышками круглых очков блеснули смеющиеся глаза.

– В девять сорок пять, говорю, ваш поезд. Платформа тринадцать. Не опоздайте.

– Не задерживайте очередь, молодой человек! – рявкнула дородная дама, обвешенная кучей чемоданов и тремя детьми.

– Да-да, конечно, – пробормотал новоявленный отпускник, отходя в сторону.

Отпускник Дубков все ещё сомневался в том, что делает, когда поезд плавно тронулся с места, а за окном, постепенно ускоряясь, замелькали привокзальные постройки, стоящие на запасных путях вагоны, жилые дома, мосты и бесконечные рельсы.

– Простите, тут не занято?

Молодая девушка, слишком худая для огромной сумки, что она держала в руках, указывала на сиденье напротив.

– Кажется, нет. – Дубков зачем-то оглянулся, словно проверяя, не претендует ли кто другой на кресло.

– Ох, это отлично. А то мне достался ужасный сосед! – щебетала внезапная попутчица, устраиваясь на новом месте. – «В меру упитанный мужчина в полном рассвете сил», – как заверял он сам. Но, скажу вам, он просто ужасно толстый. И ужасно пьяный.

Девушка приткнула необъятную сумку под столик, прислонила к стенке зонтик и, устало вздохнув, сняла шляпку. Майор Дубков во все глаза глядел на это чудо: синеглазая, большерукая и большеногая, немного нескладная, словно молодой неуклюжий лабрадор. А эта шляпка и огромный зонт-трость – такое в их безоглядно-модном мире днём с огнём не сыщешь!

– Кажется, дождь собирается, – неожиданно для себя самого выпалил майор.

– Что? – Девушка удивленно посмотрела на него и перевела взгляд за окно, где купались в солнечных лучах золотистые поля. Ни единого тёмного пятнышка в небесной лазури. – Кажется, не собирается, – растерянно заключила она.

– Простите. – Дубков стушевался. – Я про ваш зонт.

– Ах, это! – Девушка махнула рукой. – Маман вручила. Всё беспокоится обо мне. Знаете, она бы с удовольствием и шарф с варежками упаковала. Хорошо, что не вошли в сумку. Кстати, Маша.

– Майор Дубков.

– Надеюсь, «майор» – это всё же не имя.

– Петя… Эээ, Саша.

Маша рассмеялась.

– Экий вы рассеянный, товарищ майор!

Поезд бесшумно летел вперёд, оставляя позади деревни, поля, дубовые рощи, густые леса. Весь простор и всю ширь родной стороны. Еще пара часов – и граница с Финляндией.

Поезд качнулся, чуть мигнул свет, когда они влетели в затаившуюся в тоннеле темноту. Пейзаж за окном сменился небритой физиономией Александра Дубкова. Ничем не примечательное зрелище. Майор вздохнул и отвернулся от окна. Большая часть пассажиров спала, а кресло напротив пустовало.

Мария сошла на предыдущей станции, унеся с собой приятную болтовню обо всём на свете, беззаботный смех и очаровательную улыбку. По последней он особенно скучал. Да чего уж там, он скучал даже по её старомодному зонту и гигантской сумке. Из которой она извлекла небольшой черный мешочек и вручила на прощание.

– Талисман. От жизненных невзгод. Не открывай, пока не приедешь.

Поезд, мирно мчавший сквозь недра горы, внезапно дёрнулся, свет мигнул, а мгновение спустя и вовсе погас. И тут же весь салон наполнился оглушительным лязганьем, скрежетом сминающегося железа и горьким, едким запахом непоправимой беды.

Дубкова бросило вперёд, он ударился грудью о столик и вывалился в проход.

– Кажется, приехали, – пробормотал он, вставая с пола и потирая ушибленный лоб.

А затем ближайшее к нему окно разлетелось вдребезги, и сквозь непроглядным мрак тоннеля взметнулись рыжие языки пламени.