Кровь дракона

– Я сказал вам всё, что знаю, – твёрдо смотря в насмешливые глаза Великого мага, соврал Конрад. – Мне кажется, мой отец просто понял, что занятия колдовством меняют людей – они становятся одержимыми властью, которую открывает перед ними магия. И она превращается для них в высшую ценность. Выше дружбы, любви и любых человеческих взаимоотношений. Собственно говоря, именно это отец нам с сестрой с детства рассказывал про чародейство. И жители Элларии разделяют такое мнение. Магия создаёт неравенство – многим она просто недоступна, а те, кому она доступна, начинают считать себя некими высшими существами. Далеко не всем людям это может понравиться.

– Ну, в чём-то вы правы, конечно, – вздохнул Зедан. – Неужели причина кроется в банальной зависти? Ваш отец завидовал Ветродую?

– Нет, – твёрдо ответил Конрад, начиная раздражаться. – Мой отец видел, как деформируется личность его друга детства под влиянием занятий колдовством!

– А, вот в чём дело, – усмехнулся Зедан. – А вам не приходило в голову, что ваш отец мог просто заблуждаться? Или в глубине души тоже хотел заниматься чародейством, но не мог?… Хотя, – Великий маг прищурился, – вряд ли ему была не доступна магия… Ведь у вас я вижу огромные способности к колдовству, их бы развить… О да, из вас получился бы очень могущественный маг.

– Способности к колдовству? – переспросил Конрад немного удивлённо. – Ну что же, даже если они есть – мне это не интересно.

– Очень жаль, – с некоторой досадой проговорил Великий маг. – Надеюсь, что за время нашего пребывания в Элларии я смогу переубедить вас по поводу магии.

– Не стоит пытаться, я стабилен в своих убеждениях, – сдерживая раздражение, отметил Конрад и постарался перевести разговор на другую тему. – Если честно, я вас представлял совсем другим. Мне казалось, что Великий маг, директор знаменитой Школы Магии должен быть седовласым старцем. Или ваша внешность – тоже результат магического воздействия?

– О нет, – заулыбался Зедан. – Магия способна очень на многое, но, к сожалению, сохранять молодость и продлевать жизнь с её помощью пока невозможно. Мне столько лет, на сколько я выгляжу. Сорок два года. Просто я очень могущественный и талантливый маг.

Пока мужчины разговаривали, Аэреллин сидела тихо, слушая их разговор и восхищённо разглядывая кумира, пила вино и ела фрукты. Зедан заметил, что спутница Конрада не проронила ни слова, и обратился к ней.

– Ваше Высочество, вам, наверное, скучен наш разговор? – спросил он. – А между тем, должен отметить, что и у вас очень хорошие магические способности.

– Правда?! – обрадовалась Аэреллин. – Мне совсем не скучно, напротив, очень интересно. Я слушаю. В отличие от короля Конрада, я с детства очень люблю колдовство и даже кое-что смогла освоить сама. Например, это.

Аэреллин направила руку на вазу с фруктами, и она немного приподнялась над столом, а затем плавно опустилась.

– Неплохо, – отметил Зедан. – Ваше Величество, как же получилось, что вашей невесте можно колдовать? Я слышал, обратное. Слухи о том, что ради свадьбы титрийской принцессе придётся забыть магические занятия дошли даже до Сахресада.

– Неужели! – чуть не поперхнулась Аэреллин.

А Конрад укоризненно посмотрел на неё, как бы говоря взглядом, что сейчас можно было бы обойтись без демонстрации фокусов. Хоть, магические ловушки по всей Элларии пока отключены, но это не повод нарушать законы. Вслух же он обратился к Зедану:

– Как раз об этом я хотел с вами поговорить. Аэреллин моя невеста только официально. Этого очень хотят её родители и мои придворные. Но ни она, ни я этого не желаем. Мы не подходим друг другу, не говоря уже о том, что между нами нет любовной связи. Сердце титрийской принцессы навеки отдано магии. Ничего более она не любит. И меня это никак не устраивает.

Настала очередь Аэреллин укоризненно смотреть на Конрада. Как он мог такое про неё сказать! Она любит далеко не только магию! Близкие люди для неё важнее! Но Зедану замечание Конрада очень понравилось.

– Как я её в этом понимаю, – отметил маг. – Я тоже ничего на свете больше магии не люблю. Но что же я могу тут сделать? Заставить её перестать любить колдовство и отдать своё сердце вам я не могу, – усмехнулся он.

– Нет, ничего такого мне не нужно, – поспешил объяснить Конрад. – Речь идёт об её тайном побеге и поступлении в Школу высшей магии. Мы уже с ней планировали это осуществить, когда получили весть о вашем неожиданном визите в Элларию. И раз уж так всё сложилось, было бы глупо не обратиться к вам с просьбой забрать Аэреллин с собой.

– О! – удивился Зедан. – Я, конечно же, могу это сделать. И в Школу Магии я её с удовольствием приму. Но, как я понимаю, король и королева Титро против.

– Родители знают о моей любви к магии и нежелании провести всю жизнь в Элларии… В конце концов, они смирятся с моим решением переехать в Сахресад, – проговорила принцесса.

– Ох, вы призываете меня к дипломатическому конфликту с Титро! Но заполучить себе такую ученицу – это звучит весьма заманчиво, – сказал маг, с хищным блеском в глазах рассматривая Аэреллин. Конраду его взгляд совсем не понравился.

– Титро не станет враждовать с Империей Сахре, – заметил элларский король.

– Вероятнее всего, – согласился Зедан. – Но король Титро вполне может начать враждовать с вами.

– Может, – печально сказал Конрад. – Поэтому я прошу вас держать мою просьбу в тайне ото всех. Надо обставить это дело так, словно бы я не принимал в нём участия, а просто не смог удержать сбежавшую невесту.

– Ах, как же, я смотрю, вы далеки от придворных интриг и заговоров! – усмехнулся Зедан. – Вот так в первую же встречу открыть незнакомцу такой секрет! Он даёт мне власть над вами, Ваше Величество. Вы так не думаете?

– Я считаю, что вам нет никакого смысла использовать эту информацию против меня и моей страны, – ответил Конрад спокойно выдержав насмешливый взгляд мага. – Это касается двух маленьких стран, до которых Великой Империи Сахре вряд ли есть какое-то дело. Война между Титро и Элларией ничем не будет выгодна вашей стране. Продажа оружия и сахрийские наёмники не принесут больших доходов. Если Аэреллин убежит в Сахресад – король Ноэль вряд ли обратится к Сахрийской Империи за помощью. Я тем более не буду этого делать. А шантажировать меня… Ну, если честно, двухтысячная армия у границ гораздо более весомый аргумент для шантажа… Я и так не собираюсь вам мешать осуществлять вашу миссию – постараюсь помочь, чем смогу.

– А что вы скажете, если я потребую снять в Элларии запрет на колдовство под угрозой, что расскажу вашу тайну королю Титро?

– Скажу: нет, это невозможно. Магов в Элларии не будет. Рассказывайте – с королём Титро я как-нибудь объяснюсь.

– Вы интересный человек, сир Конрад. Вы не похожи на нашего Светозарного Императора и его придворных. Мне нравится ваша прямота. Думаю, мы найдём с вами общий язык. Не беспокойтесь. Вашу тайну я не раскрою – мне это действительно незачем, у меня тут свои интересы. А от красивой и талантливой ученицы я не откажусь, – и, слегка кланяясь Аэреллин, добавил:

– Мне импонирует, когда столь прелестные молодые особы предпочитают магию роскоши, богатству, выгодному замужеству и примитивной человеческой власти. Отказавшись от всего этого ради магии, – он взял руку Аэреллин в свою, и, глядя ей в глаза, продолжал, – можно получить другую, ни с чем не сравнимую чарующую власть и силу, – с этими словами он прижался губами к её руке.

Аэреллин сидела, как загипнотизированная, не сводя с Зедана своих огромных ясных глаз. Конраду тон Зедана и взгляд, обращённый на Аэреллин, категорически не нравились, но сделать он ничего не мог. Сегодня, сейчас он потерял её окончательно. Хотя, если уж быть честным с самим собой, у Конрада изначально не было никаких шансов. Этот Великий маг Зедан со своей магией поселился в сердце Аэреллин задолго до знакомства с Конрадом. И его место элларийский король никогда бы не смог занять.

Сам Зедан Конраду тоже не понравился. Коварный, скользкий, умный, опасный чародей. Убийственное сочетание. С ним надо быть очень осторожным.

Остаток пути прошёл в разговорах о внешнеполитических сплетнях, касающихся близлежащих стран, особенностях государственного устройства и традиций Элларии, а также о том, как следует Зедану и его ученикам вести себя, находясь на её территории.

Официально для народа решено было назвать сахрийцев послами из Империи, прибывшими с целью проведения политических и торговых переговоров. Конрад готов был предоставить магам одну из башен дворца с площадкой на крыше, с которой им должно быть удобно запускать поисковые заклинания. Колдовством заниматься «гости» будут только ночью, а в остальное время смогут свободно перемещаться по дворцу, городу и его окрестностям, не привлекая внимания и не совершая явно определяемых магических действий. Зедана такие условия вполне устроили.

Глава 5. Тайна дракона

Постепенно спокойная жизнь во дворце Эллара, нарушенная приездом делегации магов из Сахре, пришла в своё привычное русло. Чародеи в неё как-то незаметно вписались. Они особо себя ничем не проявляли. Ночами распускали поисковые заклинания на крыше выделенной им башни, либо же уезжали в Туманные горы и колдовали там. Днём ученики Зедана гуляли по дворцу, много времени проводили в библиотеке, общались с обитателями королевского жилища, стараясь при этом не демонстрировать свои магические способности. То есть, вели себя, как и обещали, довольно скромно. Сам Зедан из башни практически не выходил. Только иногда вечерами посещал Конрада в его кабинете и вёл долгие философские разговоры на различные политические и научные темы. Про магию он больше не заговаривал. Элларского короля с одной стороны напрягали беседы с Великим сахрийским чародеем, но с другой – даже нравились. Это было своеобразной тренировкой ума посредством научных дискуссий. Конрад всегда интересовался биологией, физикой, химией и прочитал немало научных книг, но обсуждать свои знания во дворце ему было не с кем.

Придворные и слуги знали о магах, но их настоятельно просили не распускать языки в городе, так как это могло угрожать безопасности Элларии и её жителей. И если в городе и ходили какие-то слухи, то явно это никак не проявлялось – протестов, возражений, активных обсуждений и тому подобного замечено не было. Эллар жил своей обычной размеренной жизнью, словно бы ничего не происходило.

К неудовольствию Конрада, Мирра, принцесса Аэреллин и её фрейлина Меди вскоре целыми днями стали проводить время в компании молодых чародеев. Что уж они там обсуждали и делали – ему оставалось только догадываться и надеяться, что Мирру не увлечёт магическая наука. Но с другой стороны, если бы Аэреллин и Меди проводили время в компании молодых чародеев без Мирры – для придворных это выглядело бы вызывающе и подозрительно.

Так, относительно спокойно прошло дней десять, и никаких следов дракона, насколько было известно Конраду, маги не обнаружили.

А потом Конрад неожиданно для себя начал болеть… Заметил он это внезапно.

В тот день после очередного заседания Совета он чувствовал себя очень уставшим и раздражённым, хотя ничего особенного на совете не обсуждалось. Уже несколько дней он боролся с желанием уйти на ночную прогулку, но этого, пока в их дворце обитают маги, он не мог себе позволить.

Чтобы развеяться, Конрад отправился в дворцовый парк. Был летний полдень, довольно сильно припекало солнце, но в тенистом саду никого не было. Король Элларии присел на берегу небольшого искусственного пруда и задумался. Сквозь прозрачную воду было видно, как плавают рыбки. Конрад стал наблюдать за их плавными движениями. И вдруг краем глаза заметил, как тонкая струйка воды, переплетаясь с такой же тонкой струйкой песка, устремилась к его лицу. Конрад резко обернулся – песок и вода опали на землю. Ледяная волна ужаса окатила короля с ног до головы – он слишком хорошо знал, что это было! Вслед за ужасом пришло ощущение злого отчаяния – Конрад с силой сжал пальцы в кулак. Раньше он всегда мог себя контролировать! Он был убеждён, что способен свободно распоряжаться этим процессом. Но ему никогда не было нужды столько времени себя сдерживать – и оказалось, что это сильнее его воли. То, что давало Конраду неописуемую свободу, вдруг неожиданно превратилось в проклятие. Отныне до отъезда чародеев он ни на секунду не мог позволить себе расслабиться, а о сне можно было забыть. Но до отъезда магов минимум ещё полтора месяца! Кто такое выдержит?!

Конрад выдержал пять дней.

Сначала Матушка заметила, что с ним происходит что-то неладное, затем стали отмечать советники и придворные, обратили внимание и сахрийские чародеи. Король Элларии стремительно бледнел и худел, под глазами залегли глубокие синяки, он всячески избегал попадаться без необходимости на глаза кому бы то ни было. Поначалу он активно занимался работой, организовал внеочередной день встречи с народом, старался постоянно находиться в движении и вскоре просто валился с ног. Ему жизненно необходимо было держаться сознанием за реальность, и он держался, как мог. Родные и придворные беспокоились, настаивали на том, чтобы его осмотрели лекари, но он отнекивался, говорил, что с ним в целом всё в порядке, просто почему-то плохо спит в последнее время. В конце концов, придворные доктора его всё-таки обследовали, но не нашли каких-либо признаков заболевания, помимо сильного переутомления. Прописали ему постельный режим и снотворное, которое он, конечно же, не стал принимать. Ночами он уходил в подземелья и активно ремонтировал подпруги туннелей. Спать было нельзя. То и дело за ним устремлялась то вода из стакана, то дорожная пыль, но, к счастью, он всегда вовремя это замечал и осаждал непослушные стихии, и пока ещё никто этих странностей не заметил.

Утром пятого дня Конрад уже походил на ходячего мертвеца, но всё ещё отчаянно держался за своё сознание. Он блуждал по коридорам дворца, всеми силами стараясь не утратить контроль. И неожиданно столкнулся с Зеданом.

– Ох, сир, – воскликнул Великий Маг. – Вы просто на себя не похожи! По дворцу ходят слухи, что вы заболели. Что с вами? Давайте я осмотрю вас. У меня хорошие способности к целительству…

– О, нет, спасибо… это ерунда… меня осматривали наши лекари, и лекарство мне уже выписали… не стоит беспокоиться… скоро со мной всё будет отлично… – он выдавил из себя подобие улыбки и побрёл прочь от Зедана по коридору.

– Ой, за вами увязалась струйка песка, вы видели?.. – крикнул Зедан вслед Конраду.

Король Элларии обернулся, песок полоской упал на ковровую дорожку. Его было немного, но достаточно, чтобы это выглядело странно. Конрад вновь выдавил из себя улыбку и проговорил: