Опилки

мама его избивателя.gzip

Разве его отец был лучше бабушки? Когда парусом заносило эту добрую женщину, то от радости можно было орать по-мальчишески да-а-а-а! и принимать в дар очень вкусный хлеб с размоченным и бесплатным неизмешочным сахаром. Необузданное ежедневное счастье. Баба Маша в оранжево-серой кофте будто из лучшего мира своей сединой приносила больше мальчишества, чем было в Пашке в какое бы то ни было из времён. Какое там от зайчика! Мальчик готов был поверить, что гостинцы передала вся фауна разом, чтоб только так бежать навстречу этой старушке по выбитой и давно не асфальтированной дороге.

Прозорливость возносила хлебоносившую до невероятных высот. Она была даже выше больничного зиккурата, где родилась Виолка, выше всей синевы, верховным и супертретейским судьёй. Где установка на твою противокурительную жизнь, Паша? А вот она, звучит от бабушки неизбывным звоном и укладывается в голове многотонным архивом.

не кури,

не кури,

не кури-и-и-и-и…

Кажется, ревело всё вокруг бабы Маши. А как она узнала? Да это Валерка тот пробовал его подбить на курение, опять на удивление интуитивно запретное. Едкий дым не коснулся лёгких внука. Харкнувший случайно в лицо старшеклассник и то презентовал пробегавшему мимо Пашколодрону больше никотина. А тут бабушка уже всё знала. Полифункциональная женщина! Её не сбили с толку тарелки и кулаки деда, это верный старушечий компас, к которому хочется по-стендалевски бесконечно стремиться, чтоб жить.

травмы.xlsx

Жить. Несмотря на угнетения немонгольских родителей, приносить им дань в виде алмазных слёз и мешков со страхом. Как уснуть Паше без снотворного? В слезах. Как сделать так, чтоб уснула Виола, которая уже в слезах? Немного побить её, следуя гипнотизированию матери: ещё поплачет и утихнет. Иначе никак. Страшное становится привычным при многократном повторении.

Таблица травм разве становится меньше? Нет, если так поразмышлять. Столбцы и строчки возрастали.

1.Травма избивателя. Нынче исполосованному пессимизмом Паше даже страшно подумать, сколько боли он доставил сестре. Когда она хотела и не хотела спать, просто так, чтоб отвязалась. От скуки? От этого не избавиться, бедный Павлик! Твой череп только сильнее стиснет осознание, никакие юмор и фантазия не помогут забыть твоё детство из самых разношёрстных гамм. Швырнуть ли тебя об пол силами пропитанной судьбы, как в своё время сделал твой папка с мяукавшим котиком? Слишком просто. Да и кишки вылезут в большем количестве. Мучайся, думай. А пока вот тебе первое потрясение.

2. Травма обжигателя. Пашка получил первую отметину весёлого детства, когда пытался поднять чугун с варевом для свиней. Еде это не понравилось, и она наградила маленького силача-тягача вечным шрамом-ожогом на руке. Правда, ещё одна мини-травма была связана с топором, который чуть не прорубил указательный палец юному дроворубу. А теперь-то кожа просто сбросилась, как утомлённая принцесска после водоворотного бала. Обкипятивший чугунок даже не раскололся, ошпаренная Пашкина правая так и загнила бы, да только обратил же кто-то внимание, кроме уставших от всех работ родителей. Слава гусиному жиру и бабушке Марии!

3. Травма поджигателя. Наверно, тут-то и добрался мальчик до всей невосполнимости жизни: необлагораживавший холод нужно чем-то заполнять. В тот солнечный до безобразия день уснувшие пьяные ни о чём не думали беспокоиться: дозы разбодяженного спирта были в них влиты. А вот градусник волновался. Вместе с шатавшейся от любых намерений шкафочной шлюмбергерой. Вделанный в зеркало прибор неумолимо показывал ноль. Только не это! Даже нечего подкинуть в печечный огонь, всё им сожрано.

Хоть бы опилки какие, чтоб они

тлели-тлели-тлели.

И Паша пошёл на встречу с полупушкинским морозом в поисках повышателя температуры. Массовое повышательство. Революция в деревообрабатывающей промышленности! Главное, что его волновало, отщепилось от его сознания и судорожно трепетало под его ногами. Опилки. Именно они помогут хоть немного поддержать угасающий огонь, иначе папка-вождь рассердится, мамка-вождиха прогонит. Руки вцепились в осколки деревянного цвета. Мини-молох не ожидал такой доступной пищи и сразу всё сожрал. Павлуш, можно выдохнуть. Один градус уже есть. Цельсий доволен.

всё ему игры.jar

А вообще этот Валерка всегда был чем-то доволен. Пашка неизвестно зачем тянулся дружить с этим переростком, обожавшим прищуренные хитрости и облапошивания. Бабушка, например, недоумевала, как это её внук наловил мальков, а вся крупная рыбка переместилась странным образом в сетевые недра этого дружка. Как-то этот подвижный внучек уж больно сдруживается со всяким сбродом, надо его пытаться уберегать. Такого рода мысли роились в голове женщины, однако её защищаемый и думать не хотел о послушании, ему нужны были друзья, хоть какие, даже начинавшие аферистики, нечистые на обкуренные руки. Что ему эти рыбы или вообще еда, которую просят вынести?.. Всё равно ведь важнее эта атмосферность игренностей и приключений.

Бывало ли такое, чтоб приключения бросали прямо лицом в асфальт? Наверно, только Пашку-фермера обошло стороной сотрясение, а вот асфальтное покрытие предпочло увидеться с прыгуном по телятникам ближе. Ещё одна игро-детская травма в копилке нашла своё укромное местечко. Мальчиком он был нетрусливым, вот только третья губа, заячья, ему была совершенно ни к чему. Материнское безразличие в очередной раз проиграло бабушкиному напору. Стало быть, Паша, лежи на столе, слушай хирурга, терпи боль от сшиваний. Мужественно, уважаемый пациент, очень.

А было ли мужественным то, что он ненавидел алкоголь? Паренёк напросто устал от феноменально глупого урока химии по вливанию воды в стакан со спиртом и транспортировке субстанции к глотке отца. Ноги млели, когда он садился на них возле шкафа, чтобы рассчитать дозу.

Папка, ты бы хоть старое что-нибудь преподавал, по физической культуре. А тут-то и культуры нет, тупой расчёт миллилитров.

Маргинальные игры, где гаркали и заставляли нести разбавленные градусы – даже не ноли и единицы, – действовали с ошеломляющим угнетением. Юный химик Павел с выдохом закрывал спиртовую лабораторию в потрескавшемся серванте и на несколько минут освобождался от диктата вечно лежавшего и требовавшего отца.

Диагноз 1: твоего папу охватила абулия.

зазимованные.mkv

Если вдруг на пару часов получить карт-бланш на путешествие в глубины памяти и вообразить во дни, которые обременены подагрой скуки, те скудные и куцые кадры зимних эпизодов жизни до сих пор оптимистичного Павлика, то всё же появится слипшийся унылый фильм. Если кто-то до сих пор не знает, парнишка как никогда был без ума от рыхлившегося снега, от смуглевше-умиравшего серым вечером неба, от веток, насквозь пропитанных инеем, от щипавшего хуже любого проказника мороза. Что уж и говорить о мокрых рукавицах и ботинках после снежных игр, когда именно это всё и было выражением внутренней и самой неприкосновенной свободы. Водная стихия в любом виде оставляет неизгладимые и невыжигаемые фрагменты. Но и спрессованная перманентная серота зимнедетскости не думала покидать его в тягучие моменты, просто делала всё изысканней: у Пашки появлялась жгучая и приятная тоска. Походы под таким заволакивавшим серебристым одеялом обязывали любить жизнюшку и ожидать прихода небес посинее.

Жужжит бензопила его выходного дня, когда наконец-таки появились хоть какие-то дрова, а опилки рады подружиться с пахнущей мокростью снегом. Неужели нужна Павликовой душонке такая радостная грусть, которая прячется невидимой волчицей в поле за сараями и шрамиком от топора на его указательном? Предчувствие необходимой безысходности сумасшедше ревёт и каким-то образом имеет магическое влияние, сантиментизирует грядущую жизнь, но дует целующий ветер, и пора носить обсыпанные опилками дровишки. Не из лесу, вестимо.

Вспыхивали моменты, когда отец не рубил, а вырубался. Вот тогда жизненный фильм приобретал краски в глазах Пашки при опирании бурлившего алкоголем батьки на его худые плечи. Страх, что родитель свалится в плотину, что кто-то задавит отца из-за его летящей походки, что дома ещё поселится на несколько часов оголтелая разборка нелюбящихся взрослых – всё отбивало любовь путешественника поневоле к таким туристическим изыскам.

Не упади-и-и-и-и-и.

Страх-страх-страх.

Лёд поглотит папку. Сколько тебя ещё вести?

Сколько надо, щенок!

Я очень виноват, сынок, но никогда не попрошу у тебя прощения. Так просто-напросто принято.Не смотри на всепоглощающую ночь, на глухие и безразличные звёзды, на самый холодный и вызывающий слёзы снег, а только береги и люби сестру, когда я умру.Откуда я знаю? Наверно, догадываюсь. Тебе помогут, сын, я пока что не могу.

Странно, что лёд не проглатывал жадно шатавшегося от школы домой самого Пашку. Пошёл бы он спокойно под воду или всё обошлось бы захлюпанными ботинками? Такой потрясный риск был неосязаем и неблагороден. Без ощущения опасности маленький школьник знай себе ходил и ходил по настилу, готовому в любой момент обрушиться брызгами и захватить в свою пасть ещё одну заблудившуюся душонку. Берег. Всё прошло. Фух-х-х.

Диагноз 2: твоему папке грозит абстиненция.

Даже родственники из соседней страны приехали. Павлик почему-то всегда только и делал, что радовался в такие моменты. А было бы из-за чего? Например, дядя Паша, тот самый полный тёзка, давал своему племянничку мгновения тощей и недопустимой мечты, которая служила только предзнаменованием лучшего мира. Этот мужчина, богатый, добрый, сильный, не чихвостит, колет бородой и усами, такой взбудораженный и ни о чём не беспокоится, да ещё и большим перстнем с цепями сверкает. Уехать бы с ним, да что толку, глупый ты человек? Что-то там будет роднее, чем частые оплеухи и оры без весомых причин? А эти родные глаза злющего родителя? Тут и базедовой болезни не нужно, чтоб они внушили трепетательный ужас. Какие искры сталелитейных заводов заменят их?

Вон как отцовские руки-экскаваторы зацепили дочку и тянут весь этот дар дядьке Паше. Это уже всё, финал нравоучительных разговоров.

– Не пей, брат, у тебя дети.

– Да на, возьми ты её. Забери! Ну забери! А, всё равно ты её воспитывать будешь.

Холодно. Дощатый пол без причин полируется прозрачным морозцем. От бравурных прощаний Пашке ещё больше не по себе. С какой стати его щёки так трижды покрываются неосознаваемыми поцелуями тёти Поли, дядиной жены? Ох уж эти зарубежные традиции. У нас тут дома коснуться друг друга ласково не могут, что эти люди себе позволяют?

нерождественская смерть.ico

Стоит сказать, что в этой истории достаточно трёх фото. Они мальчику так опостылели и улетучились с глаз долой. Однако из сердца ли вон? Новый год всё больше завоёвывал территории страны Душевные Ненависти, где руководители беспробуднейше пили и насаждали друг другу медали-синяки в борьбе за алкоголую власть. Паша проснулся и понял, что этот важный когда-то праздник все проспали самым трагичным образом. Где-то он слышал, что с похожим образом жизни пройдёт и весь год, но не знал, что сон одного из членов семьи окажется каким-то уж очень вечным.

Рождество ушло, и сдалась однажды навалившаяся дрёма. Пашка с сестрой оторвались от несладких снов, вышли из тёмной спальни и увидели, как ревевшая мать лупила по щекам лежавшего отца, а всё без пользы. Подушка окоричневилась от чего-то, а сын за всю свою жизнь не видел у папки лица строже, чем тогда.

Может, это я его убил своими уроками химии? Или она? Задушила или не задушила?

Белое лицо затмевало причитания родительницы и уносило в глубины беспомощности и вечно-потерянной невозвратности. Одетые наспех, трое шли по хрупавшему снегу к дому немного чеховского дяди Вани. Освободившееся от одного жильца родное жилище всеми включёнными лампочками и выдавленными глазами реальности зазывало оборачивавшегося Павлика обратно, сулило что-то малознакомое. Там лежал папка. Последний раз паренёк видел его в комнате как минимум с тремя людьми. Глубокая ночь разевала пустую нелунную пасть и пыталась хоть чем-то задержать эти свершившиеся события. Притворщица, ты подруга той самой красивой смерти из кухни, двойная агентша, помогавшая унести алкоголизированную душу почти опустившегося человека. Тут и сам гоголевский чёрт тебе не братик, ночка.

Дальше всё по плану. Первое фото с чёрной лентой на столе. Гранёный стакан с опохмеливающей жидкостью, кусочек хлеба, зашторенные беззеркальности, плачущие родственники. Первая смерть, а ведь на картинке папа моложе, чем он был. Пашку уже ничего не волнует, кроме поданной несравненной тётей Аней идеи-подделки о том, что можно было б отца его, мёртвого полубога, оживить при помощи электричества, может. И бред и не бред одновременно душили мысли этого человечка, да что уж там, любая уцепка желаема.

Вот эта первая фотография при долгих взглядах Паши вызывала визуальные hallucinations. Ночью парнишка наблюдал мигания, движения головой до такой степени, что хотелось зарыться после этого во все простыни при одновременном осознании нереальности происходившего. Всё в душе растоптано, новое состояние отражало потерю самого главного в то время. Дом обезличился, стал чужим и невообразимым, но что далее? Только звеневшие отцовские медали на костюме?

Вот его папу вынесли. Так глупо нарядили, музыку заказали, заставили Пашу ходить вокруг машины с гробом. И тут камера не поленилась запечатлевать. Вторая фотография – сумбурные натиск и буря слёз без всяких стеснений. Какой-то театр трёх актёров при всех наблюдающих. Снежинки не хотели таять на папкиной руке, дико искали чего-то, сын с искривлённым лицом сам уцепился за руку родителя, смотрел на саван и дышал на всё испепелявшим теплом. На похоронах всегда пахнет снегом и холодом. Вовсе не плинтусами.

А вот и третья фотография: там бумажка на лбу гробового жильца и то же покорёженное всеми импульсами сердца лицо маленького провожавшего. Всё коричневое, как та наволочка. А зачем эти глянцевые воспоминания? В возрасте посознательнее Пашка поразбивал бы фотоустройства о мраморные памятники. Хорошо, что тогда было всё равно.

Такие же ночи, однако теперь горит в прихожей свет. Видимо, и он не помог предотвратить Пашкину встречу с ангельскими жуками. Как только можно было назвать те звуки витания над головой мальчика в первые дни после похорон? К сожалению, его никто не забрал, даже превосходная госпожа Антижизнь не пришла погостить на диване с двумя спавшими и одним слышавшим жужжания. Да и папка всё ещё пошевеливался иногда на портрете. Шевелись, папочка, мне ничуть не страшно. Господи, как справиться с мурашками?

стуки.ac3