Сезам

– Почему это мы пустыня? – обиделась Томка. – Нормальный пляж.

– Народу мало, – поддержал меня Ларчиков.

– После обеда все разошлись, жарко.

Томка устала объяснять очевидные истины. Но такая уж у нее планида.

Мы пустили чашку по кругу.

– Пьем-пьем, – сказал Виктор, – а в ведре столько же.

– Здесь литра четыре, – постучал ногой по ведру Александр. – А то и все пять. Хорошее шампанское.

Для меня оно отчего-то мало отличалось от коктебельского партейного. Из-за жары, видимо.

– А вы зачем сюда приехали? – посмотрела на меня Светлана.

– Пить шампанское, – пожал я плечами.

– Тебя им захотелось увидеть! – фыркнула Томка. – Мишка, небось, уже водяру хлещет.

– Ничего не хлещу, – сказал сверху Мишка. – Но сходить могу.

– Не надо! – обрадовалась Томка. – Спускайся к нам.

– У вас своя компания, – засмеялся Мишка, – у нас своя. Я пошел.

Где-то вверху зашуршали кусты. Стало тихо.

«Ее немедленно надо отпустить, – подумал я. – Но ведь и Светлана не останется одна с толпой мужиков».

– Не останусь, – посмотрела на меня Света. – Коктебель – это гора?

– Поселок, – вздохнула Томка. – Вроде нашего Нового Света. А ты обгорела. Домой пора.

Мы все уставились на Светлану. Ее плечи явственно порозовели. А что будет вечером.

– Придется спасаться кефиром, – сказал Ларчиков. – Только он поможет.

И он, как всегда, был прав.

– В столовой Дома творчества полно кефира, – сказал Буев.

Он подчеркнуто не смотрел на меня, давая девушкам возможность самостоятельно определить, кто из нас имеет право жить в этом самом Доме, а кто нет.

– А что вы пишете? – посмотрела на меня Светлана.

– Прозу, – сказал я. – Жизни.

– Рассказы он пишет! – хохотнул Буев.

Я задрал голову. Над Новым Светом в глубокой синеве проплывала череда легких облаков.

Наша жизнь сейчас была так же легка, как эти облака.

Вот только никто не знал, куда эта жизнь уплывала.

Спектакль

Как обычно, наша компания собралась у Доцента.

– По рублю? – сразу взял быка за рога Алексей.

Он был у нас заводила, и ожидать чего-либо другого от него было нельзя.

– Опять водка? – захныкала Наташка.

– Можешь не пить, но рубль давай, – строго посмотрел на нее Алексей.

Наташка со Светкой переглянулись и полезли в сумочки. Они знали, что спорить бессмысленно.

– Бросаем на пальцах? – обвел всех взглядом Алексей. – Девицы не в счет.

– Хоть тут повезло, – хмыкнула Наташка. – Мы пока закуску приготовим.

– А у меня в холодильнике пусто, – тоже хмыкнул Доцент.

Все это приняли как должное. В холостяцкой квартире холодильник и должен быть пуст.

– Раз, два, три! – скомандовал Алексей.

Я, Доцент и Алексей выбросили пальцы. Бежать в магазин, как всегда, выпало мне.

Алексей собрал с каждого по рублю и добавил еще один.

– На закуску, – сказал он.

Я кивнул, взял на кухне пустой полиэтиленовый пакет и вышел за дверь.

На улице было жарко. Под ногами проминался разогретый асфальт. Редкие прохожие старались не вылезать из тени, и я шпарил по солнцепеку в гордом одиночестве. По ложбинке на спине пробежала струйка пота.

Хорошо, что от дома Доцента до гастронома пять минут хода. Место удобное, и мы собираемся здесь перекинуться в картишки. А в последнее время к нам присоединились Наташка со Светкой, мы их звали Черная и Белая. Обеим нравился Алексей, но это неудивительно. Рост под два метра, голливудская улыбка, легкий характер. У него, правда, жена и дочка, но это после работы. А в рабочее время он целиком в их распоряжении, так им кажется. Но я хорошо знаю Алексея, рассчитывать девицам особо не на что. Да зачем их расстраивать? Тем более, безропотно вносят рубли в общую кассу.

Мы с Доцентом холостяки, но девушки в нашу сторону даже не смотрят. А мы с ним поглядываем. Особенно хороша Черная. Высокая, стройная, пышная грива волос, большие черные глаза с искрой.

– Ноги, правда, не бреет, – сказал как-то Алексей.

– А мне как раз небритые нравятся! – хохотнул Доцент.