остылость на радость меняй, -
мир нового Бога получит.
Панковой Катюше
Отец
Уж чистый стол, по рангу вещи,
ни стука двери иль шагов,
вода напрасная не хлещет,
и нет в углах чужих богов.
Желанный мир, покой и диво:
на скатерть крохи не кладут,
лежат все линии не криво,
на месте каждый атрибут.
Никто не спорит, зря не ходит,
впуская в хату мошкару;
и не сбегает от работы,
что всех важней была в миру.
Глянь, не мешает шагу мусор,
и не прилипла к плитам гарь.
Но замок пуст, и нет обузы.
И ты над этим ныне царь!
Шаманка
Наряды радужнее радуг.
Ты, будто тождество небес
в живом играющем обряде,
каким костёр дивится, лес.
Витою лентою танцуешь,
и птичьим хором и травой
ты правишь, бурею ли дуешь,
творя добро и зло собой.
Вершишь и правдою, и лихом
дела и таинства, дрожа.
Меняешь песни, маски лика,
молясь за свет и урожай.
Кидаешь в небо искры, вспышки,
что плавят ночью облака.
Боятся боги. Племя дышит
над зельем с трав и молока.
И даже мир, любую душу
готова в жертву ты отдать,
чтоб дождь упал на эту сушу;
чтоб в нас царила благодать.
Углями чертишь знаки, мелом,
зовя все силища к себе…
И равен Бог златой, умелый
по силе, святости тебе!
Детки
По ста рецептам и лекалам
варили зелье в чашах рук,
чертей улыбкой развлекали,
перебирая чётки мук.