Оборотень

Снимает до конца стринги и продолжает целовать. Рукой ведет по животу, спускаясь вниз, останавливается на клиторе и массажирует круговыми движениями. Что это? Внизу живота начинает твориться что-то непонятное, сковывает, напрягает, и в тоже время приятно. Только бы не прекратил… Не могу ровно дышать и перестаю отвечать на его поцелуй. Ноги невольно раздвигаются, отчего становиться неловко. Тело само реагирует на его прикосновения, почти отключает разум, чуть ли само за меня не решает, что и когда делать!

Располагается между ногами, обхватывает за бедра и дергает к себе. Дыхание пережимается в напряжение. Наклоняется надо мной, сердце перестает стучать. Смотрю в его глаза, полны страсти и огня.

Ладонями толкаю его в грудь, боюсь впустить. Сама напросилась, а теперь не решаюсь. Чего боюсь, не понимаю! Боли? Лишиться невинности? По словам Катрины боль была, но не такая страшная как об этом говорят многие. Вот только сейчас мне почему-то вериться не ей, а всем тем многим!

– Боюсь, малыш, выбора у тебя больше нет! – грубо хватает руки и вытягивает над головой. Сильный как титан, не дает больше шевельнуться.

– Ммм… – от резкой боли зажмуриваю глаза.

– Ммм… да… – замурлыкал на выдохе.

Грубо входит до конца, снова и снова. Упирается в конец сильнее и сильнее. Меня словно парализовывает, не могу воздух заглотнуть. Боль невыносима! Кажется что малейшее мое движение ему навстречу, то я начну кричать от боли.

– Я не могу больше, – тихо шепчу.

– Расслабься, – ударил в конец и остановился. – Отпусти мышцы, дай телу дышать, – нервно дышит в ухо.

– У меня не получается, – пытаюсь не показывать, что это все до слёз.

– Начни дышать глубоко, откройся и не сдерживайся! – рычит на меня. – Делай то, что требует твое тело! – а что если оно требует освобождения?

Он снова начинает двигаться, только уже с новой силой. Пытаюсь дышать, но не успеваю захватить воздух, как перекрываю ему проход.

– Дыши, Эмили, пощады не будет! – угроза?

На его выходе, успеваю вздохнуть полной грудью, на ударе в конец, воздух выходит со стоном. Тело расслабляется, впускаю его добровольно. Боль становиться приятной и желанной. Серьезно? Как? У меня получилось? У меня получилось поймать волну возбуждения!

Он отпускает мои руки, обхватываю его шею и тяну к себе. Целует мне шею, возбуждающая дрожь бежит по телу. Заполняет меня, словно парю в воздухе. Окружающий мир будто перестал существовать, есть только Он и Я

– Робэрто, – начинаю стонать громче.

– О да, малышка, – упирается в конец и вздрагивает – кончает в меня. – Ты моя! – прорычал в ухо. Наверно это сейчас самое то, что я хочу слышать.

Лежу, сил нет шевельнутся. Он нервно дышит, медленно выходит из меня и откидывается на спину рядом. Низ живота болит, мышцы ног и рук ноют. Сворачиваюсь в комочек и лежу молча. Вот и лишилась своей невинности. Не так это и ужасно, как казалось по началу. В конце даже нравиться начало. Он обнимает меня, нежно целует, а я упиваюсь его присутствием. Мне так хорошо, что он рядом.

– Прости, не мог сдержаться, – шепчет на ухо. – Ты же понимаешь, что теперь никуда не денешься от меня?

– А я не против, – устало открываю глаза и улыбаюсь в ответ. – Хочу быть всегда с тобой.

Шум водопада, прохладный ветерок, но его горячее тело согревает. Не хочу ничего менять. Хочу быть с ним, всегда и везде. Я сотни раз себе представляла этот момент, но ничего подобного там не было. Не было ни боли, ни восхищения, ни прикосновения, не было всей этой реальности. Только образы и жгучее желание, которое к утру испепеляла меня.

– В лес больше не ходи! – крепче прижимает меня к себе.

– А как мы будем видеться? – утыкаюсь носом в его шею.

– Не переживай я сам тебя найду, – шепчет на ухо. – Хватит лесных прогулок!

Не смотря на то, что лежу посреди леса далеко от дома, все равно тянет в сон. Если разобраться, то в объятьях мало знакомого мужчины, ну или почти не знакомого. Но чувствую обратное, самый близкий и родной. С ним спокойно и хорошо, как за каменной стеной. Вот только его последние слова: «Сам тебя найду!» – звучат как-то не доверчиво, даже подозрительно. Но я верю ему или хочу верить?

– Малыш, тебе домой пора…

Ожидание

Тепло, мягко и уютно – нежусь под одеялом. Хлопок приятно щекочет кожу, не давая спать. Солнечные зайчики прыгают по закрытым векам, рисуя красные, неровные узоры.

– Ммм… – тяну руки, потягиваюсь.

– Эмили?! – тревожный голос мамы. – Полдень! Сколько можно спать?!

– Мам! – испуганно выпрыгиваю из полудрема.

Открываю глаза и не могу понять, чего так орать-то? Смотрю на неё, молчу, а сама понять не могу, как я оказалась у себя в комнате? Я вроде засыпала в лесу, в объятьях Робэрто. Где он? Или почему я здесь?

– Окна нараспашку! – нервно начинает захлопывать.

– Ночью душно было, – тихо шепчу, а у самой слёзы в глазах. И окна распахнуты по одной простой причине – снаружи они не запираются. Почему мы было дверь не запереть и не остаться со мной? Если хотя бы на прощание будил, то я бы могла и предложить!

Надеюсь, никто из соседей не видел этой картины – Робэрто, как обезьяна, скачет по крышам со мною на руках! Или, может, я сзади на горбу, в спящем состоянии? Пытаюсь не фантазировать на этот счет! Будет любопытно у него потом узнать, каким образом он это все проделывал?

– Чего смешного? – мама сбивает с глупых мыслей.

– Да так, просто, – не могу стиснуть губы, чтоб не раздражать её. И слезы и смех – вот досада-то какая.

– И долго ты ещё будешь валяться? – недовольно вздергивает бровь.

– Дай мне десять минут, – понимаю, что от неё не отвязаться. – Умоюсь и спущусь! – чувствую, что я голая под одеялом.

Встала бы при ней, да потом начнется куча вопросов. Не поймана с поличным, а презрительных взглядов не избежать.

– Я буду на кухне, – закатила недовольно глаза и вышла.

Лениво потягиваюсь, так не хочется вставать. Мне бы ещё поваляться, а лучше по обниматься с Робэрто. Робэрто – сердце замирает от одного звучания. Как же непривычно звать его по имени, наверно, потому, что слишком долго его не знала, но думаю, теперь всё изменится.

Откидываю одеяло, пора подниматься. Встаю, кряхтя, как инвалид, выпрямиться трудно. Мышцы живота болят, ноги не держат от слабости. Не смотря на состояние – не стояния, улыбаюсь от приятных воспоминаний. Приятная дрожь бежит по телу от одной мысли, что было ночью.

Оглядываюсь по сторонам, а где мой сарафанчик? Что-то не наблюдаю его нигде! Наверно, остался в лесу! А может… Ах, лучше не включать больную фантазию, пока от счастья с ума не сошла!

Накидываю домашний халатик и плетусь в ванную. Сразу лезу под теплый душ и начинаю вымывать все, что осталось во мне – липкое, скользкое, с кровеносным оттенком – неприятное вещество.

Через минут двадцать сижу на кухне в обществе родителей. Они уже обедают, что-то важно обсуждая, а я только попиваю кофе со сливками. Иногда ловлю удивленные взгляды на себе, неужели ночь меня так изменила? Я стала взрослее? Изменился взгляд? Или выражение лица?

– Может, и нам расскажешь, чего улыбаешься? – неожиданно встрял папа.

– Да так… – пытаюсь отмахнуться.

Теперь понимаю, чего они так на меня поглядывали. Я сижу и сама себе улыбаюсь, перематывая каждый момент минувшей ночи, начиная с безумного прыжка в воду и заканчивая крепкими и страстными объятиями.

– Ну, а всё же! – папа строго посмотрел.