Ржавчина, руина и искупление

Движимые потребностью понять растущую угрозу, они начали собственное расследование. Элара, с ее глубокими знаниями лабиринтных коридоров корабля и скрытых подпольных пространств, была их проводником. Терон, несмотря на постоянную опасность, одержимо собирал обрывки информации, анализируя символы культа и сравнивая их с фрагментами запретных знаний, которые он носил в своей памяти. Кель, его инстинкты солдата, отточенные годами войны, обеспечивали мускулы, его присутствие сдерживало как любопытных орков, так и все более враждебных культистов. Он пытался сплотить вокруг себя других заключенных, реакция людей была не такой уж плохой, на самом деле многие не хотели принимать хаос, хотя их и соблазняли обещания лучшей жизни. Трудно отказаться, когда после изнурительной работы кто-то шепчет тебе, как избавиться от этих оков и заодно отомстить обидчикам. Но некоторые увидели в Келе проблеск надежды, который мог помочь им сбежать, не заключая сделок со злом.

Их усилия были предприняты в украденные моменты между сменами, в короткие обрывки темноты, когда орки либо были заняты собственным шумным разгулом, либо приходили в себя в ступоре, вызванном едой. Они двигались как призраки, избегая патрулей, их сердца колотились от смеси страха и решимости.

Однажды ночью, следуя по следу особенно тревожных символов – серии концентрических кругов, сочащихся вязким черным ихором, – Элара привела их в ранее неисследованную часть корабля. Это было пещеристое пространство, далеко удаленное от главных машинных отделений, заполненное выброшенными машинами и окутанное неестественным мраком. Воздух был тяжелым и неподвижным, густым от приторного запаха разложения, резко контрастирующего с обычным маслянистым, металлическим запахом корабля. Даже орки чувствовали, что с этим местом что-то не так, и держались подальше. Если орки не хотят куда-то идти, это должно что-то значить для вас.

"Вот оно", – прошептала Элара, ее голос был едва слышен на фоне слабого, ритмичного капания, разносившегося по комнате. "Я слышала, как они… поют. Там, внизу".

Она указала на узкое отверстие в дальнем конце помещения, почти скрытое за кучей ржавого лома. Изнутри исходило слабое зеленоватое свечение, сопровождаемое низким, гортанным пением, которое, казалось, вибрировало в их костях.

Кель почувствовал, как в его животе сжалось дурное предчувствие. Это было намного больше, чем они ожидали. Это было не просто сборище недовольных рабов; это было что-то гораздо более организованное, гораздо более зловещее. За ними по-прежнему наблюдало множество людей, и теперь, когда Кель, Элара и Терон были выбраны для решения растущей проблемы, он просто не может сдаться, даже если миссия – всего лишь разведывательная операция. Они разберутся, что делать дальше, основываясь на результатах своего набега.

Когда они подкрались ближе, скандирование становилось громче, отчетливее. Это был язык, который никто из них не узнал, но его ритм был, несомненно, ритуальным, наполненным темной энергией, от которой по их позвоночникам пробегали мурашки. Зеленое свечение усилилось, открыв сцену, которая навсегда останется в их памяти.

В центре грубо нарисованного круга, окруженного мерцающими факелами, которые отбрасывали гротескные тени на стены, стоял Малкор. Он был облачен в рваную ткань, украшенную символами Оскверненного урожая. Вокруг него ритмично покачивалось около дюжины культистов, их тела были отмечены теми же гнилостными символами, их глаза остекленели в состоянии религиозного экстаза. Большинство из них все еще были людьми, хотя некоторые демонстрировали явные признаки разложения, с нарывами на коже или неестественным зеленоватым оттенком плоти.

Перед Малкором на импровизированном алтаре, сделанном из металлолома, лежала фигура – раб, судя по всему, хотя в мерцающем свете это было трудно определить. Он был привязан, его тело искажалось от боли, его рот был заткнут, чтобы заглушить крики.

Малкор поднял грубый, похожий на кость кинжал, его поверхность блестела с тем же болезненным зеленым светом, что заполнял комнату. Он начал петь громче, его голос рос в крещендо фанатичного рвения. Другие культисты присоединились, их голоса слились в какофонию богохульных восхвалений. Все без слов понимали, что сейчас будет принесена жертва, все с нетерпением этого ждали. Атмосфера накалялась от того, что происходило.

«Кровью желавших, – пропел Малкор, его голос эхом разнесся по комнате, – мы взываем к Владыке Увядающего Цветка! Примите это подношение и даруйте нам свое благословение!»

Кель почувствовал прилив ужаса и отвращения. Он видел смерть бесчисленное количество раз, но это… это было что-то другое. Это был преднамеренный, ритуальный акт жестокости, извращение всего, что ему было дорого.

«Мы должны остановить их», – пробормотал он, инстинктивно потянувшись рукой к гаечному ключу, который он нес – жалкое оружие против силы Хаоса, но все, что у него было. Несмотря на это, все знали, что они слишком долго вмешивались. Даже Кель не ожидал увидеть настоящий ритуал. Он хотел думать, что у них есть больше времени.

Но прежде чем они успели что-либо сделать, из тени за алтарем появилась огромная фигура. Орк. Но не просто орк. Этот был крупнее большинства, его кожа была болезненно-зеленой и пятнистой, глаза горели неестественным красным светом. Он был покрыт теми же символами, что украшали культистов, и странные мясистые наросты пульсировали на его массивном теле. Было ясно, что это был один из пропавших орков, хотя теперь это было трудно так назвать. Его вид был и отвратительным, и пугающим.

Орк издал оглушительный рев, звук, который, казалось, сотряс сам фундамент корабля. Это был звук чистой, неподдельной ярости, но также и чего-то еще… чего-то похожего на боль. Даже сквозь свою порчу орк, казалось, был в ярости от того, что его тело было испорчено культом Хаоса. Это означало, что орк находился под контролем культа.

Культисты, далекие от страха, казалось, приветствовали прибытие орка. Они пали ниц перед ним, распевая еще громче, их голоса были наполнены смесью страха и почтения. Это явно не было частью их плана, но благодаря их пылкому поклонению это было принято несмотря ни на что.

Малкор, однако, казался невозмутимым. Он повернулся к орку, на его лице было выражение триумфа. «Узрите!» – воскликнул он. «Первые плоды нашего труда! Сосуд силы Увядающего Цветка!» Это был его личный триумф, хотя все пошло не по плану, и орк все еще бушевал и едва сдерживался, положение Малкора как лидера было неоспоримым.

Орк снова взревел, его взгляд был устремлен на связанного раба на алтаре. Он протянул огромную когтистую руку, его прикосновение оставило следы гниющей слизи на плоти жертвы.

Кель, Элара и Терон знали, что им нужно убираться оттуда. Они видели достаточно. Это был не просто культ; это было полномасштабное демоническое вторжение в процессе подготовки. Они должны были предупредить остальных, найти способ сбежать с этого корабля, прежде чем его поглотят сами силы Хаоса. Даже если это может быть бесполезно.

"Нам нужно идти. Сейчас", – прошипела Элара, широко раскрыв глаза от страха и вновь обретенного чувства срочности.

Когда они повернулись, чтобы бежать, позади них раздался гортанный голос. "Смотрите, парни! У нас есть подлые мерзавцы!"

Еще двое орков, настороженные ревом оскверненного, преградили им путь к отступлению. Это были обычные орки, их глаза были полны обычной орочьей жажды крови, а не оскверненного свечения их… "союзника". Они могли не осознавать подробности, но они распознали в троице незваных гостей на своей территории.

Кель, Элара и Терон оказались в ловушке. Они наткнулись на что-то гораздо большее, гораздо более опасное, чем они могли себе представить. И теперь они оказались между жестокой дикостью орков и коварным ужасом культа Хаоса, готового выпустить на «Деффбрингу» нечто поистине чудовищное. Их прикрытие было раскрыто, элемент неожиданности исчез, и на них могли напасть в любую секунду с разных сторон, но бежать было некуда. Нужно было действовать и составлять план по ходу дела.

Глава 5: Раскрытие

Побег из ритуальной комнаты был размытым отчаянным действием и чистой удачей. Кель, орудуя своим гаечным ключом как дубинкой, сумел оглушить одного из орков достаточно долго, чтобы они смогли проскользнуть мимо. Элара, ловкая и быстрая, пробиралась по узким коридорам, уводя их от непосредственной опасности. Терон, хотя и не был бойцом, использовал свои знания о планировке корабля в своих интересах, направляя их по менее посещаемым маршрутам, надеясь избежать дальнейших встреч. Это позволило им сбежать, чтобы сражаться в другой день, хотя их жизни висели на волоске.

Но передышка была недолгой. «Деффбринга», и без того хаотичная и опасная среда, быстро погружалась во что-то гораздо худшее. Шепот превратился в хор сводящих с ума голосов. Странные символы, казалось, извивались и пульсировали собственной жизнью. Исчезновения участились, сменившись видениями гротескных фигур, скрывающихся в тенях, – фигур, которые больше не были полностью людьми или даже орками.

Ритуалы Оскверненного урожая достигли апогея. Движимые все более безумными заявлениями Малкора и подпитываемые растущим отчаянием рабов, они проводили свои обряды с отчаянной, неистовой энергией. Они стремились разорвать завесу между реальностями, пригласить своего «Владыку увядающего цветка» и его демонические легионы в материальный мир. Чем больше люди разочаровывались в своем безнадежном существовании, тем больше они поддавались отчаянию и тянулись к чему-то, что могло бы изменить их положение, даже если бы они стали рабами темной силы. Но не многие люди хотели этого, и они решили остаться в стороне и ничего не делать.

Затем это произошло.

Кульминация их усилий, грандиозный ритуал, происходил в самом сердце корабля, глубоко в ядре двигателя, где грубая, украденная технология, которая питала «Деффбрингу», пульсировала почти органической энергией. Воздух потрескивал от зловещей силы, металл стонал от напряжения, которое он никогда не должен был выдерживать. Смрад разложения, когда-то едва уловимый подводный поток, превратился в непреодолимую волну, душившую воздух и затруднявшую дыхание. Казалось, что корабль силой отбирают и у орков, и у неверующих.

Кель, Элара и Терон, привлеченные нарастающим хаосом и отчаянной надеждой помешать деятельности культа, оказались на краю этого водоворота. Они наблюдали за ритуалом с опасной точки обзора, скрытой за путаницей труб и трубопроводов, их лица освещались жутким зеленым свечением, исходившим из ядра. Отсюда они увидели то, что им показалось центром этого хаоса.

Сцена перед ними представляла собой ужасающую картину безумия и разврата. Малкор, теперь почти полностью преобразившийся, его плоть представляла собой лоскутное одеяло из гнилостных язв и неестественных наростов, стоял в центре огромного круга, начертанного на палубе. Круг пульсировал тем же болезненным зеленым светом, который стал отличительной чертой культа, его линии извивались, как черви.

Вокруг него культисты, чьи тела были опустошены болезнью, а их разумы потеряны для шепота Варпа, покачивались и пели. Некоторые были не более чем ожившими скелетами, их плоть свисала с костей, их глаза горели лихорадочной интенсивностью. Другие начали прорастать гротескными мутациями – дополнительные конечности, пульсирующие наросты, рты, заполненные слишком большим количеством зубов. Все были в разной степени разложения, и ни один из них не сохранил истинной человечности. Хор их совместного пения наводил страх на всех присутствующих, и им хотелось бежать, не понимая куда, лишь бы подальше от источника этого звука.

В центре круга сама ткань реальности, казалось, истончалась, воздух мерцал и искажался. Разрыв разрывался, зияющая рана в материальной вселенной, ведущая к закручивающемуся хаосу Варпа.

И затем они пришли.

Первыми появились Чумоносцы, пехотинцы Бога Хаоса и его вассалов. Это были неуклюжие гуманоидные фигуры, их тела были раздуты и покрыты сочащимися язвами. Их кожа была болезненно-зеленой, их единственные, налитые кровью глаза были наполнены тусклым, злобным сознанием. Они несли ржавые клинки, с которых капала отвратительная зараза, и само их присутствие распространяло болезни и разложение. Несмотря на то, что корабль уже был в аварийном состоянии и все разваливалось, эти демоны принесли что-то особенное. В присутствии этих демонов все вокруг казалось еще более хрупким и начинало разваливаться очень быстро. Они не были самыми сильными противниками, хотя и были очень заразными, а это означало, что бой с ними не мог затянуться слишком долго.

За ними последовали другие ужасы: звери Бога Хаоса, огромные, похожие на слизней существа, которые оставляли за собой следы слизи и чумы; Хаослинги, маленькие, озорные демоны, которые прыгали и хихикали, распространяя болезни и грязь; и другие, более аморфные сущности, существа чистой порчи и разложения, которые не поддаются описанию. Разнообразие демонов велико и d даже эти маленькие существа обладают разными способностями, но объединяющим фактором среди них было стремление к разложению.

«Деффбринга» больше не был просто орочьим судном; это был демонический мир, рассадник ужасов Варпа. Сам корабль, казалось, отшатнулся от демонического вторжения, его металл стонал в знак протеста, его двигатели беспорядочно шипели. Оставшиеся орки были полностью ошеломлены тем, что происходило на их корабле. Корабль, только недавно находившийся под их контролем, ускользал от них, и они знали, что если не предпринять меры, то он будет потерян навсегда.

Рабы, те, кто не присоединился к культу, попали в кошмар. Они оказались в ловушке между жестокими орками, теперь сражающимися за собственное выживание, и демонической ордой, которая стремилась поглотить их всех. Многие просто сдались, их разум был разрушен ужасами, свидетелями которых они стали. Другие сопротивлялись, движимые отчаянным инстинктом выживания. Независимо от их решимости, без надлежащего оружия они были не более чем едой для обеих фракций, небольшой помехой в разворачивающейся великой войне.

Кель, Элара и Терон с ужасом наблюдали, как корабль погружался в хаос. Они знали, что их худшие опасения сбылись. «Деффбринга» была потеряна. И если они не найдут способ сбежать, они пропадут вместе с ней. Они не могли помочь другим прямо сейчас, они сами были почти беспомощны, их главная цель – сбежать с этого корабля, на котором наступил ад, иначе они просто умрут здесь со всеми остальными.

«Мы должны выбраться отсюда», – сказал Кель, его голос был напряжен от безотлагательности. «Этот корабль обречен». Они попытались ускользнуть, уходя все дальше и дальше, пока внезапно не услышали:

Элара кивнула, ее лицо побледнело от шока. «Лайф-подз», – сказала она, используя орочий термин для аварийных спасательных судов. «Они наша единственная надежда».

Терон, широко раскрыв глаза от ужаса и странного, ученого интереса, указал на разлом. «Ткань реальности слабеет. Если эта штука полностью откроется, весь этот корабль будет втянут в Варп. Мы можем уже опоздать…»

Но он понял, что у них больше нет выбора, им нужно собрать все, что они могут, и выбраться из этой ловушки. Их судьба была под угрозой, корабль, как и люди, постепенно терял силу, чтобы противостоять силам хаоса, но могли ли люди противостоять хаосу даже в такой ужасный для всех момент?

Когда первая волна демонов хлынула через разлом, «Деффбринга» яростно содрогнулась. Раскрытие было завершено. Корабль, некогда символ власти орков, стал игрушкой Темных Богов, судном Хаоса, плывущим к неизвестной, но, несомненно, ужасающей судьбе. Эта судьба ждала не только тех, кто верил в хаос, но и всех, кто находится на этом корабле, независимо от того, являетесь ли вы последователем хаоса или нет.

Глава 6: Разгул Пандемии

Прибытие демонов разрушило жестокий, но предсказуемый порядок «Деффбринга». То, что было суровым существованием под властью орков, теперь стало водоворотом чистого, неподдельного хаоса. Корабль, некогда судно войны, превратился в поле битвы, где законы реальности больше не действовали. Корабль, конечно, уже не блистал чистотой, красотой и порядком, но теперь законы физики начали нарушаться во многих местах, создавая непредсказуемые аномалии местами. Например, гравитация могла просто исчезнуть на несколько секунд или стать во много раз сильнее. Это создавало много проблем даже для орков.

Орки изначально отреагировали на вторжение демонов смесью замешательства и веселья. Для них Чумоносцы и другие ужасы были просто очередным врагом, хотя и странным и нетрадиционным. «Борьба с мерзавцами – это борьба с мерзавцами!» было общее мнение, и многие орки наслаждались возможностью участвовать в новой и захватывающей форме насилия. Они представляли себе битвы такими, какими их показывают в историях, – грандиозной и величественной войной. Но все вышло не так, их просто использовали как пушечное мясо в большой войне, умирая за идеи других.

Первые столкновения между орками и демонами были жестокими и хаотичными. Орки, вооруженные своими грубыми, но эффективными рубилами и шутами, бросились на демонические орды с обычной яростью. Однако вскоре они обнаружили, что эти новые враги не похожи ни на что из того, с чем они сталкивались раньше. Пули, казалось, имели меньший эффект, чем обычно, взрывы просто заставляли большинство демонов хихикать, а любой орк, который подходил слишком близко, оказывался подвержен ужасающим болезням. Очень быстро стало ясно, что если они останутся сражаться, то болезни унесут их еще до того, как они успеют нанести значительный урон.

Чумоносцы, с их ржавыми клинками и заразным прикосновением, распространяли болезни и разложение с каждым взмахом. Орки, раненные в бою, быстро поддавались ужасным инфекциям, их тела раздувались и гнили, даже когда они пытались сражаться. Кажется, именно в этот момент орки осознали свою ошибку, потому что умереть на поле боя – это честь, но медленно гнить заживо, не имея возможности что-либо сделать, ужасно и унизительно. Звери бога Хаоса, с их огромной массой и выносливостью, прорвались через ряды орков, оставляя за собой следы едкой слизи. Хаослинги, хотя и маленькие, роились над орками, их крошечные когти и зубы распространяли всевозможные отвратительные заразы, которые заставляли даже этих крепких воинов выблевывать свои внутренности. Это была не просто смерть в бою, о которой мечтало большинство орков. Это была своего рода долгая, изнурительная пытка, в которую они никогда не хотели бы попасть.

Орки, несмотря на всю свою любовь к битве, не были готовы справиться с таким врагом. Их упрощенная тактика и опора на грубую силу были неэффективны против стойкости демонов и коварной природы их атак. Их энергия Waaagh!, психическая сила, которая давала им силу в бою, казалось, дрогнула перед лицом развращающего влияния Варпа, ослабляя их и без того неудачные атаки. Они постепенно слабели в силе, теряли воинственный нрав и вскоре становились такими же несчастными, как рабы, может быть, даже хуже.