Ржавчина, руина и искупление

По мере распространения демонического вторжения «Деффбринга» превратилась в хаотичное трехстороннее поле битвы. Орки сражались с демонами, демоны нападали на всех, а рабы, оказавшиеся между ними, боролись за свое выживание. Это была свободная для всех, жестокая борьба, где единственным правилом было убить или быть убитым. У всех были разные цели, рабы просто хотели выжить в надежде на лучшую жизнь, орки, осознав, что они натворили, изо всех сил пытались дать отпор силам хаоса, но орков осталось не так много, чтобы что-то изменить, последователи хаоса, тем временем, просто пытались заполучить орков или рабов для жертвоприношений своему богу, чтобы обрести больше силы.

Коридоры и помещения корабля оглашались звуками битвы: ревом боевых кличей орков, гортанным песнопением культистов, тошнотворным хлюпаньем разрываемой и разлагающейся плоти и криками умирающих. Воздух был густым от зловония крови, масла, разложения и едкого привкуса Варпа. Коридоры были скользкими от запекшейся крови всех мыслимых цветов, от ярко-зеленого до темно-красного.

Кель, Элара и Терон оказались втянутыми в этот водоворот. Они двигались сквозь хаос как один, маленький островок здравомыслия в море безумия. Кель, чей гаечный ключ теперь был дополнен заостренным куском металлолома, сражался с отчаянием загнанного в угол животного. Он отбрасывал культистов в сторону, их больные тела оказывали мало сопротивления, и даже сумел свалить нескольких слабых демонов меткими ударами по их деформированным головам. Элара, вооруженная самодельным шилом, сделанным из куска сломанной трубы, использовала свою ловкость и знание корабля в своих интересах ведя их по скрытым проходам и избегая крупных сражений. Она атаковала из тени, нанося удары по открытым областям, чтобы вывести из строя, не рискуя затягивать бой. Терон, хотя и был физически слаб, использовал свой интеллект, чтобы направлять их, определяя слабости демонов и предупреждая их о надвигающихся опасностях. Ему также удалось подобрать несколько брошенных гранат, которые он использовал, чтобы отвлекать и расчищать им путь. Все трое прекрасно понимали, что в одиночку они не смогут выжить и чего-то добиться, они должны держаться вместе до самого конца.

Они стали свидетелями сцен невообразимого ужаса: рабов, разорванных демонами, орков, поддающихся ужасным болезням, культистов, предлагающих себя Варпу в безумии религиозного экстаза. Они увидели группу рабов, обезумевших от страха, которые набросились друг на друга с самодельным оружием, их глаза были наполнены ужасающей пустотой. Они увидели Орка, чье тело было изуродовано болезнью, но он продолжал сражаться, даже когда его плоть гнила на костях, движимый первобытным желанием убивать до последнего вздоха.

Посреди этого хаоса культисты, во главе с все более чудовищным Малкором, продолжали свои усилия по полному открытию разлома, чтобы полностью объединить «Деффбринга» с Варпом. Они верили, что это была высшая форма вознесения, последний шаг на их пути к единению со своим извращенным богом. Все, что им нужно было сделать, это продолжать в том же духе, выживая и убивая достаточно долго, чтобы обеспечить завершение ритуала. Требовал ли их «бог» их жертв или просто хотел войти в это царство, было неизвестно, но ждать осталось недолго.

По мере того, как корабль все больше погружался в безумие, Кель понял, что их первоначальной цели – просто прервать деятельность культа – уже недостаточно. Им нужно было бежать. Им нужно было покинуть этот корабль, прежде чем его поглотит Варп, забрав их всех с собой. Если они сейчас хотя бы замешкаются, то смерть будет гарантирована.

Но сама идея побега казалась невозможной, повсюду слышались шаги и звуки сражений, столкновение с толпой врагов означало верную смерть, каждый шаг давался с трудом из-за того, что они не знали до конца дорогу, многие проходы были заблокированы или разрушены во время боя. Хорошо, что Элара шла сюда и хоть немного направлялась.

«Спасательные капсулы», – сказал Кель, его голос охрип из-за грохота битвы. «Мы должны добраться до жизнеподза». Эта небольшая группа рабов должна была бежать любой ценой.

Столпотворение было абсолютным. «Деффбринга» стала микрокосмом вечной войны между Империяом и Хаосом, жестокой, беспощадной борьбой за выживание, где границы между здравомыслием и безумием, жизнью и смертью были размыты до неузнаваемости. И среди этого хаоса небольшая группа рабов, движимая отчаянной надеждой на свободу, прокладывала себе путь к неопределенному будущему. Каждый из них понимал, что будущего может и не быть вовсе, и они могут даже не дожить до завтрашнего дня.

Глава 7: Искра надежды

Среди бурлящего хаоса и отчаяния загорелся проблеск надежды. Кель, лицо которого было покрыто грязью и кровью, глаза горели яростной решимостью, отказывался позволить надвигающейся тьме поглотить его. Он видел слишком много смертей, перенес слишком много страданий, чтобы просто сдаться. Он был выжившим, бойцом, и он не позволит «Деффбринга» стать его могилой. Они будут сопротивляться до самого конца, пока не появится хоть какой-то шанс на спасение.

Он начал объединять других неиспорченных рабов, тех, кто сопротивлялся соблазну Оскверненной Жатвы, тех, кто все еще цеплялся за свою человечность. Это было нелегко. Многие были сломлены, их дух был подавлен ужасами, свидетелями которых они стали. Другие были просто слишком напуганы, парализованы явными масштабами демонического вторжения и жестокостью орков.

Но Кель упорствовал. Он двигался по коридорам и скрытым подпольям корабля, маяк неповиновения среди безумия. Он говорил с ними не о славе или победе, а о выживании, о побеге. Он предлагал им не пустые обещания, а шанс, пусть и слабый, покинуть корабль живым. Неизвестно, откуда в Кейле взялась эта решимость и желание не сдаваться, он был словно путеводная звезда для других рабов, возможно, он просто не хотел принимать реальность и боролся с ней любыми доступными ему способами, собирая вокруг себя единомышленников, хотя ситуация с каждой минутой становилась все хуже, так зарождались искры надежды, в умелых руках надежда становится мощным инструментом, способным придать сил в трудные времена.

«Мы не можем сражаться со всеми», – убеждал он хриплым, но полным убежденности голосом. «Орки, демоны… неважно. Наш единственный шанс – выбраться отсюда. Жизне-подзы – они наша единственная надежда». Его слова отозвались, хотя поблизости были слышны звуки боя. Его прошлое как Имперского гвардейца придало его словам авторитет, который прорезал страх и отчаяние. Он говорил с убежденностью человека, который смотрел смерти в лицо и отказывался моргать. Он использовал остатки своих сил и авторитета, чтобы получить хоть что-то от отчаявшихся людей.

Его слова, хотя и простые, начали оказывать эффект. Они говорили о первобытном инстинкте выживания, который даже ужасы «Деффбринги» не смогли погасить. Медленно, неуверенно к нему начали присоединяться другие рабы. Бывший шахтер, чье лицо было покрыто шрамами, но в глазах все еще теплилась искра неповиновения. Молодая женщина, потерявшая семью из-за культа, но отказавшаяся присоединиться к ним. Седой старик, который видел слишком много смертей, но все еще цеплялся за надежду на жизнь за пределами корабля. Затем присоединилось еще много людей, пока группа не набрала почти 20 человек, 20 отчаявшихся душ, готовых на все, чтобы выжить.

Элара, всегда практичная, шагнула вперед. «Я знаю этот корабль», – сказала она тихим, но твердым голосом. «Я знаю, где находятся жизне-подзы. Но это будет нелегко. Они на дальней стороне корабля, за главными логовами орков, может быть, даже рядом с тем местом, где они устраивают свои пиры. Нам придется пробиваться». И она была права. По ее расчетам, дорога будет очень сложной, и не все смогут дойти до конца, но если они останутся здесь, то погибнут абсолютно все, даже те, кто сдастся хаосу, их смерть будет ужасной, поэтому люди слушали Элару и Кела.

Терон, бледный, но с острым умом, добавил: «Нам нужен план. Мы не можем просто так вслепую атаковать. Нам нужно использовать то немногое, что мы знаем об орках и демонах, в своих интересах. Нам нужно быть умными, а не только сильными». План состоял в том, чтобы использовать все, что под рукой, буквально все, что они могли найти и унести, любой кусок железа или сломанную трубу, все это пригодилось, каким бы плохим ни было оружие, это все равно было лучше, чем сражаться голыми руками, но оружия было не так уж много. Они также понимали, что лучше избегать сражений как можно чаще. В каждом бою они теряли то или иное оружие, которого и так не хватало и которое легко ломалось или было неэффективным, сражения наносили урон группе и оставляли некоторых неспособными продолжать движение, все их ресурсы были крайне ограничены.

И поэтому был выкован план, рожденный из отчаяния и подпитываемый слабым проблеском надежды. Они использовали знания Элары о планировке корабля, чтобы перемещаться по менее посещаемым маршрутам, избегая основных скоплений орков и демонов. Они использовали бы понимание Тероном слабостей своих врагов в своих интересах, нацеливаясь на более медленных, более уязвимых Чумоносцев и избегая более крупных, более сильных зверей бога Хаоса, заставляя более крупных врагов сражаться друг с другом, чтобы отвлечь внимание от своей группы. И они полагались бы на лидерство и боевой опыт Келя, чтобы держать их вместе, чтобы дать им мужество встретиться с ужасами, которые их ожидали. Их скудное снаряжение не могло бы выиграть им битву, но, двигаясь осторожно и нанося быстрые удары, они могли бы избежать слишком больших потерь.

Они собрали то немногое оружие, которое у них было могли найти: гаечные ключи, трубы, куски цепи, все, что можно было использовать для дубинки или удара. Они мастерили самодельные доспехи из кусков металла и кожи. Это была разношерстная группа, пестрое собрание выживших, но их объединяла общая цель: спастись от «Деффбринга» и добраться до лайф-подза.

Когда они готовились отправиться в путь, Кель посмотрел на лица тех, кто присоединился к нему. Он видел страх, да, но он также видел решимость, отказ сдаваться, искру того же огня, что горел внутри него. И он знал, что что бы ни случилось, он не подведет их, он не мог. Каждый из собравшихся людей чувствовал прилив сил от того, что они были вместе, а не одни. Надежда всегда давала им силы прожить еще один день, идти вперед к неизвестному, никто не знал, что их ждет дальше.

«Хорошо», сказал он, его голос был наполнен новой решимостью. «Давайте двигаться. И помните, мы держимся вместе. Мы прикрываем друг друга. Мы – все, что есть у друг друга. Мы пройдем через это вместе или не пройдем вообще. Ради Императора и ради будущего, которое мы все хотим видеть». Каждый кивнул в ответ и попытался как можно тише двинуться к намеченной цели.

Они отправились в темноту, небольшая группа выживших, рискнувших проникнуть в сердце кишащего демонами корабля. Они знали, что шансы были против них. Они знали, что многие из них, скорее всего, не переживут путешествие. Но они также знали, что должны были попытаться. Пока была надежда, пока был шанс, каким бы слабым он ни был, они продолжали сражаться. Они будут сражаться за свои жизни, за свою свободу и за память о тех, кого они потеряли. Каждый выживший понимал, что может умереть в любую секунду, поэтому они дорожили тем, что имели, и представилась возможность: если они переживут этот кошмар, они начнут новую жизнь где-нибудь далеко и помогут другим выбраться из трудных ситуаций, чтобы им никогда, никогда не пришлось оказаться в такой ужасной ситуации, как этим выжившим на корабле.

Глава 8: Выкованные кровью

Путь к спасательным капсулам был погружением в водоворот насилия и ужаса. Каждый коридор, каждый перекресток, каждая камера стали полем битвы. Группа выживших, сплоченная отчаянием и ведомая Калем, сражалась с яростью, рожденной их волей к жизни. Они знали, что один неверный шаг означает смерть, и старались держаться вместе как единое целое.

«Деффбринга» была лабиринтом смерти. Воздух, густой от смрада разложения, крови и прометия, вибрировал от звуков постоянной битвы. Мерцающие огни отбрасывали гротескные тени, которые танцевали и извивались, затрудняя различение друга от врага. Некогда знакомые звуки корабля – лязг машин, рев двигателей – теперь заглушались криками умирающих, гортанным ревом орков и леденящими душу воплями демонов. Это была какофония из самого ада, и вы никогда не знали, откуда нападет враг, огромная орда врагов могла появиться из темноты в любую секунду, это был настоящий кошмар и испытание для всех.

Они двигались плотным строем, Кель впереди, его импровизированное оружие – гаечный ключ, соединенный с заостренным куском трубы – размытое движение, когда он расчищал путь через орды врагов. Элара, ловкая и быстрая, металась по флангам, ее заточка сверкала в тусклом свете, когда она целилась в открытые конечности и суставы их врагов. Она целилась в слабые места и схватывалась с более мелкими врагами, пока остальные держали линию. Терон, защищенный остальными, постоянно осматривал окрестности, его глаза метались от одной угрозы к другой, его разум лихорадочно пытался вспомнить фрагменты запретных знаний, которые могли дать им преимущество, одновременно передавая стратегии Кейлу и крепко держа гранаты, которые могли просто спасти им жизнь. Многие просто полагались на Келя, Элару и Терона, потому что эти трое были настоящей боевой силой. Хотя другие люди пытались сражаться, очень часто их атаки были неэффективны, потому что у людей просто не было сил пронзить кожу орков или шкуру демонов. Это приводило к травмам и требовало постоянного перераспределения сил, а время тикало и уходило с каждой секундой.

Их первая крупная встреча произошла в длинном узком коридоре, стены которого были скользкими от смеси крови и какой-то другой дурно пахнущей слизи. Орда Чумоносцев, их раздутые тела, воняющие болезнью, тащились к ним, их ржавые клинки капали вязким ихором. Каждый выглядел отвратительно, с наростами по всему телу, к которым вы определенно не захотите прикасаться.

"Терон!" – крикнул Кель сквозь грохот. "Что-нибудь?!"

Терон, чье лицо было бледным, но голос твердым, крикнул в ответ: «Огонь! Они уязвимы для огня! И цельтесь в глаза! Они медлительные, используйте это в своих интересах!» Он быстро распознал опасность, даже на расстоянии. Если бы эти существа приблизились, группа понесла бы серьезные потери, и вероятность побега резко упала бы.

Вспомнив слова Терона, Кель зажег сигнальную ракету, которую он спас ранее, и бросил ее в гущу приближающихся демонов. Эффект был мгновенным. Чумоносцы отпрянули от внезапной вспышки света и тепла, их больная плоть шипела и дымилась там, где их касалось пламя, это дало необходимую передышку, и группа начала методично прорываться, используя слабости врага, которые обнаружил Терон. Группа врезалась в них всем, что у них было, самодельное оружие поднималось и опускалось. Это было некрасиво, но эффективно. Один из рабов сумел повалить чумоносца на землю и несколько раз ударить его по голове камнем. Они сражались изо всех сил, независимо от того, насколько маленьким или незначительным он мог быть.

Битва была жестокой и отчаянной. Рабы, подпитываемые адреналином и первобытной волей к выживанию, сражались с яростью, которая удивила даже их самих. Они больше не были просто обычными людьми. Они были воинами, выкованными в горниле умирающего корабля, их человечность была испытана до предела. Кель двигался как одержимый, его оружие было вихрем смерти. Он пробил череп одному чумоносцу, затем нырнул под неуклюжий взмах другого, нанеся апперкот, который раздробил его челюсть.

Элара, используя свою ловкость в своих интересах, метнулась между медленно движущимися демонами, ее заточка находила бреши в их обороне. Она целилась в их глаза, суставы, в любое уязвимое место, которое могла найти. Она была подобна вихрю движения, смертоносной танцовщице среди неуклюжих ужасов. Это была ее область знаний, позволяющая группе медленно уничтожать орду, ограничивая при этом риск для себя.

Одна из рабынь, молодая женщина по имени Лира, потерявшая свою семью из-за культа, оказалась лицом к лицу с огромным зверем бога Хаоса. Существо, масса гнилой плоти и извивающихся щупалец, потянулось к ней когтистой рукой. На мгновение показалось, что она мертва, но, вспомнив, что она потерянная, девушка яростно взревела и напала, монстр не выдержал и отступил на мгновение, этого момента было достаточно для Кейла, в одно мгновение он разбил голову монстра.

Терон, из своей относительно безопасной позиции в середине группы, продолжал выкрикивать советы, его голос успокаивал среди хаоса. «Берегитесь хаослингов! Они набросятся на вас! Продолжайте двигаться, не позволяйте им окружить вас!»

Битва, казалось, длилась вечность, но в конце концов, последний из Чумоносцев пал. Группа стояла победителем, хотя и побитая и окровавленная, среди изуродованных трупов своих врагов. Они выжили, но они знали, что это только начало.

Они продолжали наступать, сталкиваясь с новыми очагами сопротивления: небольшими группами орков, обезумевших от демонического вторжения; стаями хаослингов, которые роились из теней, их крошечные когти и зубы были на удивление опасны; одинокие культисты, их тела были искажены и мутированы, их разумы были потеряны для шепота Варпа. Казалось, что они не продвигались ни на шаг. С каждым убитым врагом появлялось еще десять. Если бы они остановились, чтобы подумать, что враг быстро их задавит, и им некуда будет отступать, это могло бы легко закончиться прямо сейчас, если бы они позволили своему страху овладеть ими.

В одной особенно жестокой схватке они оказались в ловушке в большой комнате, единственный выход был заблокирован ордой орков и огромным мутировавшим Варбоссом, возглавлявшим атаку. Варбосс, чье тело было изрешечено теми же пульсирующими наростами, которые поразили орка во время ритуала, издал оглушительный рев и бросился в атаку, размахивая огромным зазубренным тесаком. Варбосс был намного сильнее оскверненного орка, которого они видели ранее. Очевидно, культ намеревался воспользоваться своим новым питомцем.

"Терон!" Кель закричал, едва отразив удар Варбосса, который едва не оторвал ему руку. «Есть идеи?» Они оказались в ловушке, возможно, это были их последние минуты жизни в этом проклятом месте.

Терон, осматривая помещение, крикнул в ответ: «Энергопроводы! Они перегружены! Если мы сможем их перерезать, это может вызвать цепную реакцию!»

Увидев возможность, Элара бросилась к массивным энергопроводам, которые тянулись вдоль стен помещения, ее кинжал сверкнул, когда она перерезала толстые кабели. Полетели искры, и воздух наполнился запахом озона. Варбосс, отвлеченный действиями Элары, повернулся к ней, давая Кейлу необходимое ему открытие. Они выиграли для своей группы немного времени. Им просто нужно прорваться прямо сейчас, иначе у них может не быть второго шанса вообще.

С ревом Кель бросился на Варбосса, нацелив свое оружие на открытые, пульсирующие наросты существа. Он ударил своим оружием в Варбосса, и тот издал вой боли, когда его плоть разорвалась и сочилась дурно пахнущим ихором, часть которого брызнула на пол, заставив его зашипеть. Существо споткнулось, его движения стали хаотичными. Имея преимущество, Кель обрушил на зверя удар за ударом, заставив его медленно отступать.

Другие рабы, увидев свой шанс, присоединились к драке, рубя по ногам существа, пытаясь сбить его, молодая женщина схватила трубу и начала яростно бить орка, вкладывая все свои силы, вскоре орк лежал на земле. Кель нанес завершающий удар, теперь спокойный орк поблагодарил героев за освобождение его от оков хаоса, прежде чем он закрыл глаза и испустил последний вздох.

Внезапно помещение сильно содрогнулось. Энергопроводы, перерезанные Эларой, перегрузились, создав цепную реакцию, которая разорвала помещение. Взрывы сотрясли корабль, и орки были отброшены назад, многие из них были раздавлены падающими обломками. Каким-то чудом большая часть группы осталась невредимой, и хотя у них были новые порезы и синяки, они выжили.

Группа, избитая, но не сломленная, вышла из камеры, оставив позади изуродованные останки своих врагов. Они выжили, но цена была высока. Несколько из них пали, их тела забрали ужасы «Деффбринга». Их нынешнее продвижение было медленным, слишком медленным, но пока они могли свести свои потери к минимуму, у них все еще был шанс достичь безопасности.

Пока они двигались дальше, Кель смотрел на лица оставшихся выживших. Они были истощены, окровавлены и покрыты шрамами, но в их глазах все еще горел огонек решимости. Они были выкованы в крови, закалены ужасами корабля, и они не собирались сдаваться. Кель думал о своих павших товарищах. Кель молча поклялся, что вытащит всех, что не позволит их смерти быть напрасной.

Они больше не были просто рабами. Они были воинами. Они были выжившими. И они собирались добраться до спасательных капсул, чего бы это ни стоило. Никто не хотел сдаваться, все шли вперед изо всех сил, у них еще были силы для последнего рывка, и теперь вопрос был в том, быть или не быть. Каждый из них решил, что сейчас самое время.

Глава 9: Потеря и жертва

«Деффбринга» была беспощадным мясником, с каждым шагом уничтожавшим выживших. Каждая битва, каждая встреча уменьшали их численность, мрачное напоминание о жестокой реальности их положения. Они не были героями, отправляющимися в великий крестовый поход; они были обычными людьми, попавшими в ужасную борьбу за выживание, где каждая победа давалась дорогой ценой. Группа пыталась приспособиться, чтобы выжить, но их потери росли, тяжесть каждой потери давила на них, толкая вперед. Чем ближе они приближались к цели, тем сложнее было продолжать двигаться, даже несмотря на это, все старались выложиться по полной.

Одним из первых, кто пал, был старик, Ритрик. Он был шахтером до того, как его захватили орки, его тело ослабло за годы тяжелого труда, но его дух был на удивление силен. Он присоединился к группе Келя, цепляясь за надежду увидеть свой родной мир в последний раз. В стычке с группой культистов он получил отравленный клинок в живот. Он умирал медленно, мучительно, его тело сотрясали спазмы, его глаза наполнились ужасающим осознанием собственной смертности. Его смерть послужила звонком, стало ясно, что никто не в безопасности, и любой может умереть в любой момент.

Затем была молодая женщина, Лира, которая сражалась с такой яростью после того, как потеряла свою семью из-за культа. Она была источником вдохновения для других, символом стойкости перед лицом невообразимой утраты. Она пала во время отчаянного рывка через открытую местность, попав под перекрестный огонь между группой орков и стаей хаослингов. Случайный выстрел из орочьего шута разорвал ей горло, оборвав ее жизнь в одно мгновение. Ее смерть стала ударом по моральному духу группы, суровым напоминанием о том, что даже самые сильные из них могут пасть. Все замолчали, потому что никто не мог смириться со смертью своей подруги, она так яростно боролась за шанс жить, что ее смерть казалась особенно несправедливой по отношению к другим.