Леший

– Но у меня нет дальнобойных заклинаний.

– А зачем они тебе? Они же там как селедки в банке. Просто скинь что-нибудь тяжелое.

– Хорошо, только лучше, наверное, раскалить что-то. В тесном пространстве кто не сгорит – задохнется.

– Как пожелаешь, только не спали тут все.

– Постараюсь, – пообещала Таня.

Она достала пару уже дырявых сковородок, взяла их перчатками и начала еще больше дырявить, раскаляя метал.

– Давай! – крикнула Таня и, как только я открыл дверцу, запустила свои снаряды внутрь.

В ответ на это ей в руку ударила игла, а в подвале раздались истошные писки.

– Ай! – схватилась девушка за кисть.

– Кинь на себя лечение.

– Но…

– Кидай! Иглы могут быть ядовиты.

Она, тяжело вздохнув, выполнила мое указание. Легкий желтоватый цвет окружил ее, заживляя рану на руке.

– Есть. Я взяла десятый уровень. Только не пойму. Опыт продолжает капать.

– В смысле? Откуда?

– Ну, может, они продолжают умирать от ожогов.

– Странно, – я приоткрыл дверь, из проема тут же в лицо ударил густой дым, и кто-то попытался проскочить наружу. Дверца мгновенно вернулась на свое место. – Постараешься, значит?!

– Пусть еще, немного подождем. Я потом «Заморозкой» потушу.

– А ведь недавно ты смотреть не могла на сгорающую кенгуру.

– То кенгуру, а это ежики. Да и не колола меня кенгуру иголками.

– Поверь, доберись они до тебя, ты бы предпочла иголки, – хмыкнул я, вспоминая четыре мясистые ноги и две жилистые руки.

– Кажется, все.

Я посмотрел на краснеющую крышку подвала.

– Кто успел, сбежал.

– Куда это?

– Ну, не думаешь же, ты, что они забрались внутрь, а потом накрыли ковром дверцу.

– А и точно…

– Кроме того, огню нужен воздух. А значит там, скорее всего, есть проход. Ладно, туши.

Таня поднесла руки к дверце, и та, тут же покрылась льдом. Железо, не выдержав подобного мучения, треснуло, крышка провалилась внутрь, а лед, расползшись, занял всю площадь подвала, тут же потушив огонь и заморозив все, что там находилось.

– Я получила двенадцатый уровень. Нужно что-то дальнобойное взять.

– Хорошо.

Вряд ли она найдет там что-то сильное. Был бы такой огненный шар, что всех одним ударом убивает…

Отстраненный взгляд говорил о том, что моя спутница зашла в интерфейс, а губы безмолвно что-то произносили. Так как мое внимание не требовалось, я взял один кусок некогда дубового стола и начал вырезать на нем. Еще в тюрьме я понял, как успокаивает концентрация на чем-либо. Особенно на вырезании.

– Как интересно, ты вырезаешь? – раздавшийся над ухом вопрос заставил меня вздрогнуть.

Нож слетел с дерева, порезав мне палец.

– Ой, прости! Не хотела тебя пугать, – с неподдельным сожалением произнесла Таня.

– Вырезаю, но обычно всяких гадов. Ты выбрала что-то? – спросил я, убирая в сумку недоделанное изделие и доставая бинт, чтобы перемотать палец.

– Да, дальнобойное и с быстрым откатом.

– Ну, покажи, что там у тебя.

– Смотри! – она вытянула правую руку, поддерживая ее левой.

Из руки сорвался красный огонек и влетел в стену. Ничего этой самой стене не сделав. Оставил только черное пятнышко.

– Все?

– Да, – расстроено кивнула девушка. – Я думала, будет более мощным.

– Что там написано?

– Из вашей руки вылетает сгусток раскаленной энергии…

– Он и вылетел, – ухмыльнулся я.

– Я надеялась, он будет как лазер. Зря только два очка умений потратила.

– Я думал, они по одному очку требуют за раз.

– Ну, там было написано, что «импульс» опаляет руку, я решила, что это и есть весь подвох, и взяла «неуязвимость к огню».

– А как эта неуязвимость-то работает?