Снадобье жизни

– Пропало, бежать нет смысла, возьмем на прицел, но стрелять не будем. Простоим не шелохнувшись, и может зверь уйдет, – спокойно и уверенно скомандовал проводник.

Они все присели и навели оружейные стволы. Через пару мгновений на вершине холма появилась фигура медведя.

– Он показался, это хорошо, – с облегченной улыбкой говорил Лукьян, – если бы сразу хотел напасть, он бы напал, не услыхать ни увидать было бы. Не смотрите ему в глаза, мы слишком близко, медленно отходим, этот медведь не из пугливых.

Мазей медленно шел в их сторону и яростно возмущался. Он был огромен, темная шкура обильно усеяна шрамами, а глаза горели яростью.

Группа аккуратно стала пятится назад. В определённый момент Павел Игнатович запнулся и сделал несколько кувырков вниз по холму, смачно выруливаясь, а медведь, в свою очередь побежал на него.

Второй казак, видя опасность для упавшего брата, тщательно прицелился и выстрелил. Пуля попала прямо в глаз животному. Зверь на несколько мгновений остановился и свирепо, с дикой болью, завопил, после чего с двойным рвением побежал на людей.

Лукьян, видя подбитый глаз медведя, сразу понял, что нужно делать дальше. Быстро прицелившись, выстрелом подбил второй глаз. Мазей, рассвирепев, стал кидаться в разные стороны. Наконец, учуяв запах обидчиков, он яростно стал наступать, размахивая лапами.

Близнецы и их проводник окружили медведя на безопасном расстоянии. Лукьян достал свой длинный нож с топором и прокричал Павлу Игнатовичу, что бы тот отвлек медведя выстрелом.

Казак так и поступил, медведь пошел на него, а охотник в четыре шага забежал за спину огромного Мазея. С разбега Лукьян оттолкнулся от толстого ствола недавно упавшего дерева и нанес смертельный удар животному, забив с размаха обухом топора свой нож ему прямо в затылок.

Медведь издал последний яростный вопль и, покачиваясь, упал. Некоторое время Мазей цеплялся за жизнь, отчаянно пытаясь встать.

Павел Игнатович отряхивал себя, а Александр Игнатович радостно подошел к запыхтевшему проводнику и протянул ему руку.

– Ну ты даешь, Лукьян Иваныч, – пожимая руку говорил казак, – я лучшим по меткости в эскадроне был, но пришлось все силы на выстрел приложить, а ты без труда так же попал, да еще и косолапого завалил. С этого случая можешь звать меня просто Сашкой.

– А меня просто Пашкой, – добавил второй казак и подмигнул.

Лукьян подошел к медведю и внимательно рассмотрел его.

– Жалко Мазея, осторожный и хитрый медведь был, но исхудал, кожа да кости, голод до отчаянья видно довел, люду все больше, а место для житья зверью все меньше, – с грустью заключил проводник. Он замахнулся еще раз и облегчил страдания животного.

– Фух, после такого точно надо сделать привал, поесть и вздремнуть немного часик-другой, а то всю ночь шли, – с усталостью сказал Паша, закуривая свою трубку.

– Если мы устроим привал, успеем ли мы в назначенный срок до места? – поинтересовался Саша.

– Чем ближе к месту будем, тем больше троп и дорог будет, идти легче и быстрее, до обеда отдохнем и в путь, – ответил Лукьян и принялся разделывать тушу.

IV

Горел небольшой костер. На плоских камнях дожаривалось мясо. Трофеи от медведя были поделены поровну по настоянию Лукьяна. Пашка спал на обработанной солью медвежьей шкуре. Саша сидел, упершись спиной к дереву и курил трубку. Лукьян специальным инструментом аккуратно вырезал из большого костяного осколка фигурку медведя. Казак внимательно следил за этой рабой и начал разговор:

– Для малого своего делаешь?

– Нет, для дочурок, подарю им, – ласково говорил Лукьян. – Каждый раз возвращаясь с охоты дарю им фигурки из дерева или кости, стало быть эта Мазеем будет, историю про этого косолапого расскажу, а они своим детям будут рассказывать и память об огромном Мазее останется.

– Староста сказывал, что младшая хворает шибко, вот и деньги нужны тебе на лечение, оттого и согласился идти снами, да? – осторожно начал Саша.

– Верно, – не отрываясь от работы ответил Лукьян.

– А знаешь куда я с братцем путь держу? – спросил казак, указывая на своего близнеца.

– В Охотск, куда же еще, – все так же, не отвлекаясь от работы ответил проводник.

– Это да, но куда мы дальше направимся? – с лукавой ухмылкой спросил казак.

– Ну посвяти, коль желаешь, – подняв на него глаза и остановив свою работу сказал Лукьян улыбнувшись.

– Крепость-изба есть чудо-дивная, там богатства спрятаны великие, – с выдержанной паузой сказал Саша.

Его собеседник только усмехнулся и продолжил свою работу, пожелав им удачи, но казак был настроен решительно и продолжил, затягиваясь трубкой и не спеша выдыхая дым в конце каждого предложения.

– От многих людей до этого про сие место слышал, но сам ухом не поводил. Как-то стояли мы в станице одной, к нам путешественник пожаловал азиатский в дорогом одеянии, с охраной, на лошадях таких что ах… кобылка одна деревню целую стоит. Разъезжал, как жар птица среди нас, воробьев. Приехал, значит, на площадь и давай гутарить о доме этом сказочном и о чудесах тамошних, на чистом русском говорил. Спросили у него, как так он наш язык хорошо знает, он отвечает, что зелье эдакое выпил, что в том доме взял и теперь на всех языках людских разговаривает и богатство все оттуда тоже собрано и отведено ему много лет жить, вот и путешествует там, где еще не бывал. Сказки, одним словом. Но знаешь, что-то так тянуло, внутри говорило, что эта правда.

Казак посмотрел в даль на несколько секунд, вздохнул и виновато посмотрел на проводника.

– Знаешь, Лукьян, нам бы родину защищать, дальше с киргизами биться, но что-то думы у многих на счет этого чудесного дома серьезные стали. А двое сослуживцев непутевых решили проверить его, устроили с ребятами засаду на приезжих. Стреляли, никто не упал и не отвечал на стрельбы. Окружили на конях, да те даже думать останавливаться не хотели. В драку пошли, некоторых шашками кололи, а у них даже крови не было, только смеялись они, нечистые, сам глазами своими видел это! – немного сморщив гримасу Саша смолк, но вскоре продолжил: –я так, из интереса пошел… из далека с братом глядели, наши опешили и дали деру. Чуть погодя, с большой подмогой за ними погнались, да и нету их бесов, а след оборвался, там, где их в последний раз видели, как будто испарились. Поверили после этого многие из нас. Этот азиат подробно все сказывал, когда и куда прибыть, вот мы и бросили службу, но пошли отдельно от остальных казаков. Не нравятся мне с братом они.

Казак, вытряхнув остатки табака, убрал трубку во внутренний карман и стал почтительно ждать, что скажет охотник.

Лукьян почесав затылок продолжил диалог:

– Стало быть, уверены, что место такое есть?

– Уверен, – твердо отвечал Саша.

– А мне то зачем об этом сказочном месте рассказывать? –спросил Лукьян возвращаясь к работе над фигуркой.

– Ну дак, ты мужик умелый, вместе сподручнее будет. Сам знаешь, без труда и рыбку из пруда не выловить, опасность там всякая поджидать будет. Не каждому дано вернуться, а коли будут такие храбрецы как мы, то все нипочем будет. Нам всякое снадобье не нужны, золото возьмем и на наш век хватит, а у тебя дочурка, хворая, найдешь там отвар такой, что ее вылечит. Я хорошо запомнил все, что тот азиат гутарил.

Лукьян долго сидел, молча разглядывая фигурку медведя. Казак же в это время снова принялся за трубку.

Солнце поднималось все выше. Паша с улыбкой на лице тихо посапывал.

Красивая бабочка легонько пролетала над ним и села прямо на костяного Мазея. Лукьян грустно улыбнулся и сказал со вдохом:

– Добро, вместе пойдем.

V

–Нус, ты значиться, уже не проводник, а спутник, – довольно говорил Пашка, – стряпаем это дело по-быстрому и заживем, мы втроем, как Змей Горыныч будем, три светлой головы в теле сильного духа, так и назовем свою шайку, а?

Казаки и их спутник вошли в город. Небольшая грязная и разбитая дорога, устеленная местами досками, простиралась вдоль неприметных улиц. Было видно, что совсем недавно этот город был в расцвете, но пережил пик и с каждым годом увядал все больше. Теперь лишь многочисленные закрытые трактиры и остатки краски на стенах деревянных и каменных домов напоминали о былой бурной жизни.

– Правильно, что вы по тракту не пошли, – заметил Лукьян, ведя спутников к нужному порту, – моими тропами быстрее всяк будет, а то на дороге, как и тут, одна грязь да камни, сейчас народ в новый поселок переезжает, а здешний порт, наверное, закроют.

– Остаток пути по дороге этой просто кошмар. Горы чем выше, тем грязнее, на самых верхах ужасные болота и зыбуны, чуть лошадей не потеряли, да, Паш? Хорошо, что у тебя, Лукьян Иванович, оставили их, на этой дороге убили бы, да и опоздали, а так сама судьба нам улыбается и ведет.

Они вышли на небольшую площадь, где сегодня во всю шла ярмарка. Она была как яркий цветок среди увядающей травы. Серая и скучная атмосфера города резко переходила в красочный и яркий вид. Всюду слышались разговоры, смех, крики и ругань, бойкие предложения торговцев, и все это на разных языках.

– Значиться так, – серьезным видом начал Саша. Тут мы разделимся, я пойду куплю все необходимое в дорогу на нас троих. То, что тебе Лукьян было обещано за проводы наши, в общее дело пойдет, но ты не переживай, потом в стократ вернем больше. Вы оба пока поищите капитана, как управимся, в этом же месте встретимся, может сам вас найду.