Благодаря тебе

Я все еще молчал, понимая, что у меня нет шансов даже на дружбу с Кейт.

– Но мы пытаемся. Если ты с нами, то я поддержку тебя. Но нужно большое терпение, чтобы растопить лед, – все еще приводил мне доводы Рони.

– Я тебя понял, брат.

Мне нечего было сказать. Потому что ничего и не было. Я понимал, что как бы не хотел быть ближе к Кейт, она не подпустит. Она все еще горюет, и это не дает ей двигаться дальше. Ни со мной, ни с кем-то другим. Прошло полтора года с момента смерти ее мужа. Но для нее это было как будто вчера. Но почему-то внутри я хотел верить, что все может быть иначе. Готов ли я? Я сомневался, что смогу что-то исправить. Но ради ее улыбки я хотел бы попытаться. Ее семья была рядом. Я тоже должен быть рядом. Ни в коем случае я не мог заменить ее мужа. Это невозможно. Но мне необходимо было, как глоток воды в пустыне, вновь увидеть блеск в ее глазах. Не от слез. От радости. Я нуждался в ее радости. Мне трудно было признать это, но мысль о том, чтобы иметь возможность обнять ее, успокоить и сделать хоть немного счастливее, двигала мною.

– Думаю, я мог бы попытаться. Ради нее. Ради девочек. Их мама должна начать дышать глубже.

– Будет сложно.

Ответ Рони меня не удивил. Дальше мы просто молчали, потому что тишина иногда сильнее любого слова, а затем попрощались.

Поскольку, как я уже говорил, мой дом находится недалеко, я ушел спать туда, хоть он был еще и не совсем готов к ночевкам. Я лёг на диван в гостиной и накрылся пледом. Уснуть я не мог. Мы не виделись с Кейт так долго. Кто я такой, чтобы сейчас пытаться ворваться в ее жизнь, в ее раненую семью? Я накрыл ладонями лицо и тяжело вздохнул. С чего начать? Я хотел быть ближе к Кейт, тем более, что сейчас, когда я точно никуда не уеду, я мог быть рядом. Если бы она только попросила, я бы ни секунды не колебался. Но она обходилась без меня все это время. У нее были Лора и Рони, были ее родители. А кем был я? Просто знакомым, двоюродным братом мужа ее младшей сестры. В горле пересохло. Мне пришлось сходить в машину, потому что в этом доме еще ничего не было. Даже бутылки воды. В ближайшие две недели предстоит много работы: завезти сюда мебель, доделать мелкие детали, сделать это место реально домом. Моим домом. У меня не было своей большой семьи. И в этом коттедже на 5 спален с большой кухней-гостиной я буду совсем один. Хотел бы я когда-нибудь, чтобы эти стены наполнили детские голоса и запах утреннего кофе в компании с моей женой? Безусловно. И сейчас мне хотелось представить здесь именно Кейт, ее девочек.

Но реальность была другой. С этими мыслями я погрузился в сон.

Я плохо спал. Солнце струилось в окно, во дворе щебетали птицы. На часах было всего 5:20, и отсутствие штор осложняло дальнейший сон. Распахнув входную дверь дома, я вдохнул свежий воздух, но съежился от утренней прохлады. Затем умылся и почистил зубы. Взявшись за раковину руками с двух сторон, я посмотрел на себя в зеркало. Я думал о Кейт и ее ситуации. У меня не было жалости к ней, но мне было больно видеть ее такой потерянной. Она отстранилась ото всех, чтобы переживать утрату в одиночестве, явно плохо справляясь. Здесь и сейчас я обещаю себе, что я попробую. Попробую вернуть смысл ее жизни, расшевелить ее, оживать ее эмоции.

Не ради себя.

Я сходил в машину и взял чистые вещи.  Было совсем рано, поэтому прийти в дом к родителям Рони сейчас я не мог, чтобы никого не будить. Не зная, чем еще себя занять, я решил доехать до ближайшего кафе и купить что-нибудь к завтраку.

Около 7 утра я зашел в ворота и увидел Кейт, сидящую на ступеньках крыльца дома. Она держала в руках кружку и смотрела вперед. Заметив меня, она улыбнулась.

– Доброе утро!

– Доброе утро, Ник!

Она была так красива в лучах утреннего солнца. Россыпь еле заметных веснушек покрывала ее нос. Ее зелёные глаза были чистыми.

– Не спится?  – спросил я и взглядом попросил разрешения сесть рядом. Она пододвинулась, освободив пространство для меня.

– Я всегда рано встаю, и даже в выходные не могу ничего с этим сделать. Девочки будут спать еще минимум час, а у Лоры и Рони была бессонная ночь, потому что я слышала, как Мия плакала постоянно.

– Малышка Мия. Надеюсь, она не заболела, – сказал я и протянул ей пакет. – Пончик?

– Думаю, вчера она просто перегрелась на солнце. С ней все должно быть хорошо. – Она открыла пакет и вдохнула запах выпечки. – Пахнет божественно. Пожалуй, я не откажусь.

Кейт взяла один из них и откусила, издав при этом стон. Господи, этот стон… я мысленно закатил глаза от наслаждения этим звуком.

– Как же вкусно, – с набитым ртом наслаждалась вкусом выпечки Кейт, – и откусила еще.

Я смотрел на нее и улыбался. Глазурь от пончика осталась на уголке ее губ и мне хотелось убрать ее оттуда. Желательно языком. Я нуждался в прикосновении к ней, пожирая взглядом ее губы.

– Что? – Она посмотрела на меня и улыбнулась?

– Глазурь, – я потянулся рукой к уголку ее губ и нежно попытался стереть ее пальцем. Она робко дотронулась до того места, где только что была моя рука и опустила глаза.

– Извини, – я боялся, что сейчас она закроется.

– Все нормально. – Она посмотрела в сторону. – Как там твой дом? – она перевела разговор, а я все еще испытывал неловкость.

– Фух, дом. Он почти готов. И я надеюсь, ты примешь приглашение отпраздновать новоселье. Я наверно должен буду завещать пол дома Рони или, как минимум, отдать ему самую большую комнату, потому что он действительно потрудился ради меня, – я рассмеялся.

– Точно. Так значит ты остаешься здесь? Это не помешает бизнесу? – поинтересовалась она.

– Да, я окончательно решил осесть в Орландо, и слава Богу, бизнес не пострадает. Я уже уладил все моменты, осталось несколько формальностей. Еще одна поездка в Чикаго, и через неделю я буду здесь, – я посмотрел прямо ей в глаза.

Она не отвела взгляд.

– Тогда добро пожаловать домой, Ник!  Уверенна, твоя мама счастлива от этой новости.

– Я и сам счастлив!

– Ник? – Она посмотрела на меня, а потом отвернула взгляд и задала вопрос, который я точно не ожидал. – Почему ты один?

– Один? Я не…

– Ой, извини. Я имею ввиду, что…– она вздохнула. – Мы ведь давно знакомы. У тебя есть кто-то?

Этот вопрос, тем более от нее, поставил меня в тупик.

– У меня нет никого, не сейчас, – честно ответил я.

И в этот момент она просто накрыла своей рукой мою и произнесла:

– Все обязательно будет. Жить одному сложно.

Я смотрел на ее руку на моей. Сейчас мне казалось, что она это сказала больше себе, чем мне. Или это должна быть моя фраза, которую я мог был ей сказать. Но точно не сейчас и не в этом разговоре. Мне хотелось переплести наши руки. К моему сожалению, она отстранилась, а я накрыл второй рукой свою ладонь, где только что были ее нежные пальцы.

За спиной открылась дверь, и растрёпанная голова Лоры появилась в дверном проеме:

– Доброе утро, ранние пташки! Кейт, Эшли проснулась.

– О, прости, она не разбудила Мию? – Кейт встала и поднялась по лестнице.

– Нет, после того, что Мия устроила ночью, она спит как младенец, а Рони вместе с ней. Ник! – я поднял взгляд, – заходи на кофе. Если там что-то вкусное, – она указала на пакет с пончиками, – то мне это сейчас очень необходимо.

Мы зашли в дом. Лора пошла заваривать кофе, а Кейт поднялась в комнату к Эшли. Через несколько минут по кухне распространился прекрасный утренний аромат, Николь и Эшли спустились к нам. Еще вчера в момент встречи я был для этих малышек почти чужой: Эшли была очень маленькой в день нашей последней встречи – день похорон Райда, но пару часов общения, – и мы стали большими друзьями! Николь помнила меня, и она настолько любознательна и умна в свои годы, что общаться с ней – одно сплошное удовольствие. Вероятно, умение привлекать к себе всеобщее внимание у нее в маму. Кейт прошла мимо меня, открыла холодильник в поисках завтрака для девочек.

– Тосты с сыром или яйца? – крикнула она, не высовывая голову из холодильника?

Девочки сели за стол.

– Ник! Что бы ты выбрал? – спросила меня Николь.

– Я? Я бы съел яйца, закусывая их тостами с сыром, – не задумываясь, ответил я.