Полуночная тень

Богач ещё несколько минут переговаривался с Марджи, кивал, соглашаясь, а затем пошёл к выходу. Слуга тем временем тащил мальчика к воротам. Реми бросил взгляд на оставшихся детей, они отводили глаза, и только Сим провожал его, сжав в белых ручках своё покрывало. В его красных глазах застыл страх, ещё больший, чем одолел самого оборотня.

Незнакомец вывел мальчика на улицу и повёл к паланкину. На секунду Реми поразился, что свобода так близка; он не под действием тыквенного сока и он вышел со двора сиротского дома. Если он сейчас вырвется, то обретёт свободу. Но как же Сим, словно молния, промелькнула мысль в голове оборотня, и он поник.

Рядом с паланкином отдыхали четверо крепких мужчин – носильщиков. Реми сообразил, что от всех людей ему не сбежать. Его посадили в дорогой паланкин и повезли, а точнее понесли, в неизвестном направлении. Слуга продолжал держать мальчика за рукав, он то и дело косился на Реми, готовый в любой момент помешать ребёнку сделать глупость. Богач уселся напротив и тоже принялся жадно рассматривать мальчика. Носильщики аккуратно подняли паланкин и понесли, пассажиры качались; Реми не привык передвигаться таким образом, он предпочёл идти пешком через лес.

Оборотень посмотрел сначала на одного мужчину, потом на другого, поймал на себе странный взгляд богача и потупился, уставившись в пол. Он сжимал кулачки на коленях и не знал, что делать и как себя вести, а главное, чего ждать. Ему никто не рассказывал о правилах игры с этими пахнущими цветами мужчинами. Единственное, что помнил оборотень, как все дети, которых забирали, по возвращении молчали и ничего не говорили. Младшие дети приходили в себя быстрее, а старшие несколько вечером не заговаривали ни с кем и лежали в кроватях, чаще всего на животе. Марджи не отправляла их на работу, сразу после возвращения, давала время отлежаться.

Может их закармливали до тошноты? Было бы неплохо, но вряд ли правда. Скорее их били. Но за что? Я их покусаю, пусть только тронут, всех покусаю. Реми решил, что будет бороться до самого конца, чтобы с ним не намеревались сделать.

– Такие яркие зелёные глаза, – сладким голосом промолвил богач. – Я никогда таких не видел.

Оборотень глянул на человека исподлобья, сладко пахнущий тип не внушал ребёнку доверия. Волчья интуиция подсказывала, что мужчина опасен.

– Какой сердитый, – иронично заметил богач.

Реми ещё больше насупился, страх он прятал за яростью.

Вскоре паланкин остановился, вздрогнул и водрузился на снег, стараниями носильщиков. Слуга крепко стиснул руку мальчика и повёл его ко входу в дом. Паланкин стоял у самой двери, так что Реми не смог рассмотреть сам дом. Проходя, оборотень услышал обрывок разговора богача со слугами.

– Помойте его, переоденьте, подготовьте, – говорил он совсем другим – властным – голосом. – Накормите.

Богач вошёл в дом следом за слугой и ребёнком и сладеньким голосом, обращаясь к сиротке, сообщил:

– Тебя приведут в порядок, и, если захочешь – накормят. Не бойся так, всё будет хорошо. – Мужчина протянул руку, норовя погладить мальчика по голове, но натолкнулся на взгляд полный страха, недоверия и злобы. Слуга крепче сомкнул пальцы вокруг плеча сироты, готовый удержать мальчишку от побега. Лотерон убрал руку и прошептал: «люблю непокорных».

Толпа слуг повела мальчика по коридорам в светлую душную комнату. Там его мыли, купали, оттирали въевшуюся грязь, приводили в порядок ногти, причёсывали волосы. Его тёрли, ополаскивали, кутали в полотенца. Реми терпел, но страх нарастал. С ним обращались в сотню раз лучше, чем Марджи во время банных дней, но оборотень продолжал бояться и нервничать.

Его отвели в другую комнату, где принялись наряжать, подбирая одежду. Детская одежда висела на вешалке, слуги подготовили её заранее, осталось выточками подогнать её под размер мальчика. Реми стоял, терпел, пока вокруг него суетились взрослые, то замеряя, то отрезая лишние нитки, что-то наметая и зашивая. Оборотня окружал стойкий аромат цветов и сладостей, голова болела, в живот скрутило спазмом.

Когда люди разошлись, встав в сторонке и умиляясь мальчику, Реми посмотрел на себя в зеркале и ужаснулся – так чисто и прилизано он не выглядел никогда. Сам себе оборотень напоминал чистюлю из богатой семьи, что боялся запачкаться от любой пылинки.

Ну нет! Мысленно запротестовал мальчик. Я волк, дикий житель леса! Вы из меня девчонку не сделаете. Под разочарованные вздохи слуг, он растрепал себе волосы и увидел в отражении непокорного, дерзкого мальчугана, обряженного в девчачьи рюшки. Ему хотелось снять рубашку, в которой он выглядел как идиот, но оборотень побоялся разозлить людей. Он гость, а дядя говорил уважать чужие вещи больше своих.

Взрослая дама взяла со стола красивую баночку с распылителем и приготовилась брызнуть на сиротку. Несмотря на окружающий его аромат цветов, Реми сразу учуял концентрированный запах духов во флаконе. Стоило женщине подойти, как мальчик, точно дикий зверёк, юркнул к шкафу и забился в угол. Слуги сжалились и решили, что он и без духов пахнет хорошо – мыльными травами.

Реми еле выдержал приторный запах лотерона, пока сидел в паланкине. Весь дом благоухал сладкими ароматами цветов, оборотень еле переносил это амбре.

Сироту повели в следующую комнату, где оставили в одиночестве. Больше не толпились рядом с ним люди, не мучили его руки, ноги, волосы, не натирали до блеска и не наряжали в девчачьи тряпки. Реми мог спокойно оглядеться; первое, что он увидел, был стол, ломящийся от разных яств, при взгляде на которые у недоедающего оборотня чуть не потекли слюнки. На красивой ажурной скатерти стояли изящные блюда, в которых горой лежали фрукты и сладости, пестрящие всеми цветами радуги: медовые булочки, ром-бабы с зелёной глазурью, синяя и розовая пастила; фиолетовый и красный мармелад, посыпанный сахарной пудрой; марципановые конфеты, пончики, покрытые шоколадной и кокосовой крошкой. Леденцам не было счёта, петушки, яблоки, запечённые в сахарной патоке – лежали на столе, словно в магазине сластей.

Лучше бы мяса дали, подумал оборотень и жадно сглотнул, пирожные манили аппетитным ароматом. Мальчик потянул руку к столу, но вспомним наказ дяди – не брать ничего в чужом доме, без разрешения. Сжав кулачки, оборотень отвернулся от стола со сладостями.

Реми на ум пришла рассказанная дядей легенда о Персефоне, съевшей гранатовое зёрнышко в обители Хаоса, из-за чего девушка обрекла себя на заточение в царстве беспорядка. Легенда, в отличие от реальности в которой жил Реми, закончилась хорошо: за Персефоной пришёл Плутон и спас её, сделав своей спутницей.

Вот бы за мной пришёл дядя, подумал маленький оборотень. А лучше мама с папой.

Затосковав по родному дому, Реми шаркающей походкой побрёл осматривать комнату. Окон в комнате сирота не нашёл, за большой, во всю стену, шторой оказалась самая обычная каменная стена. Рядом стояла софа, усыпанная подушками. Подушки были везде, валялись на ковре, на полу, на стульях и креслах, круглые, квадратные, в виде голов животных. Вместе с подушками всюду валялись мягкие игрушки. Реми поискал волчонка, но не нашёл, только страшную собачку с приплюснутым носом.

Оборотень решил, что в этой комнате не так плохо, девчонкам бы понравилось – игрушки, подушки, сладости. Вот была бы праща. Ну а была, в кого стрелять? На улице веселее. Он вспомнил детей, которые возвращались после таких поездок странными, подавленными и уставшими. Наигрались и устали? Не хотели уезжать, потому грустные были? А что если поэтому они не рассказывали о поездках, потому что им тут так нравилось. Ну конечно! И всё же что-то Реми настораживало, волчонок в нём чувствовал опасность. Слишком добрый человек. Если у него так много еды и игрушек, почему он не забирал детей навсегда? Почему возвращал Марджи?

Реми подумал, что нужно сбежать, не дожидаясь богача. Но если окон нет. Значит дверь. Сирота подошёл, дёрнул ручку – заперто. Значит нужно юркнуть в дверь, когда её откроют. Подождём пока. Кто-нибудь же её откроет когда-нибудь. Меня же не запрут здесь на всю жизнь. Мальчик затравлено стал оборачиваться. Паника накрыла его, дыхание участилось. Что делать дальше? Вырвется из этой комнаты, а потом что? Куда бежать? Как спастись? Дом большой, людей много, а он маленький мальчик, пусть и оборотень.

Реми переводил взгляд с дорогих ковров Муарака, в народе прозванного страной жары и пустынь, устилавших весь пол, на прекрасные картины, изображающие природу разных концов света; на игрушки зверей, среди которых была кошачья морда; на сладости, вызывающие слюнотечение, и заметил у стены балдахин. Он закрывал что-то, в оборотне проснулось любопытство. Паническое состояние отступило, дыхание стало ровным. Мальчик старательно обходил подушки и мебель, приближаясь к балдахину. При ближайшем изучении которого, Реми обнаружил огромную кровать, на которой могли уместиться все дети из сиротского дома.

Лучше в лесу жить, чем в этих странных мягких хоромах без окон и свежего воздуха.

Совершенно не представляя, что его ждёт, Реми вернул штору на исходное положение.

– А ты любопытный, – раздался голос за его спиной.

Дверь не скрипнула, а ковры приглушили звук шагов, мальчик не слышал, как распахнулась и затворилась его единственная надежда на спасение. Подлетев от неожиданности, Реми обернулся и увидел, как богач запирает дверь. Сироту обуял ужас. Зачем его заперли в комнате полной игрушек и еды со взрослым мужчиной.

– Всё здесь успел изучить? – ласковым приторным голосом говорил мужчина, попутно пряча ключ так, чтобы мальчик не увидел, куда именно.

Лотерон медленной поступью направился к мальчику. Он был приземист, обладал широкими плечами и тазом, ноги его выглядели короткими, а голова очень большой. Свободную рубашку с широкими рукавами и узкими манжетами мужчина не заправил в тёмные штаны. Средней длины тёмные волосы были стянуты в низкий хвост. Широкое округлое лицо выглядело одновременно взрослым и детским, властный взгляд не вязался с кривой улыбочкой на пухлых устах.

Лотерон указал на стол и снисходительно вымолвил:

– Совсем ничего не поел? Не голоден? Бери, что пожелаешь, не стесняйся. – Он взял самую большую клубничку, откусил, а остальное положил на стол. – В доме Марджери ты такого не попробуешь.

– Нет, – твёрдо сказал оборотень, а потом еле выдавил из себя вежливое, – спасибо.

Он хотел есть, хотел попробовать всё, волчий аппетит позволил бы ему заглотить всё и попросить добавки, но мужчина пугал и настораживал. Чем ласковее вёл себя богач, тем страшнее становилось Реми. Ничего он не возьмёт у этого странно человека. Что он вообще здесь делал? Зачем он тут нужен? Почему его помыли и разодели, а теперь хотели накормить? Мужчина тем временем подходил всё ближе, а мальчик пятился от кровати.

– Чистый ты ещё симпатичнее. Не разочаруй меня. – Кривая усмешка стала только шире, и мужчина в два шага преодолел расстояние, разделяющее их. – Давай поиграем.

Реми быстро юркнул от богача в другой конец комнаты, и поставил стул перед собой, как препятствие на пути человека. Мужчина последовал за мальчиком, он взял с пола игрушку оленя и притворился чревовещателем.

– Какой сладкий мальчик, поиграй с дядей.

Оборотень прятался за кучкой подушек и затравленно наблюдал своими яркими зелёными глазами. Приём с оленем не сработал, тогда мужчина взял игрушку котика и погладил её.

– Котик такой хороший, хочешь погладить его?

Реми отрицательно покачал головой из-за своего укрытия.

– Котик не оцарапает тебя. Правда? – обратился мужчина к игрушке и снова стал изображать чужой голос. – Правда, я добрый котик, и дядя добрый. Он хочет поиграть с мальчиком. Дяде очень одиноко, поиграй с ним.

Оборотень не представлял, как богачу, окружённому толпой слуг, может быть одиноко.

– Никто не хочет играть с дядей, – продолжал чревовещатель.

Реми не понял игры, дядя никогда не общался с ним, как с маленьким, и не сюсюкал, он говорил серьёзным голосом и воспринимал мальчика как личность. Оборотень продолжал смотреть на мужчину и прятаться в своём укрытия, но лотерон подошёл очень близко и схватил мальчика за руку. Изо всех сил Реми вырывался, хватка у мужчины была крепкой. Богач, смеясь, отбросил мягкую игрушку и вытащил ребёнка из подушечной баррикады. Реми не прекращал попыток вырваться, но всё было тщетно; легче сломать собственную руку. Тогда оборотень вцепился зубами в «сладко пахнущего» мужчину, от чего тот расхохотался, уже привычный к разной реакции детей, и сжал руку.

В маленьком оборотне взыграла волчья кровь, звериные клыки удлинились под напором страха и проткнули человеческую плоть. Лотерон взвыл и свободной рукой отвесил ребёнку затрещину, от которой Реми пролетел не меньше метра и упал на мягкий ковёр.

– Ах ты, паршивец! – то ли со злостью, то ли с восхищением выпалил мужчина.

Всё вертелось перед глазами сироты, искры смешались со звёздами и устроили дикую пляску, голова пульсировала болью, особенно в том месте, куда угодила рука человека. Лотерон тем временем подходил и протянул здоровую руку, желая ухватить мальчика. В последний момент, Реми шмыгнул под стол.