Полуночная тень

Реми представил себе, как его избили бы палками и сломали руки и ноги, а когда пришёл бы врач, кости уже успели бы срастись вкривь и вкось. Оборотню стало страшно. Перед мысленным взором предстала картина, как он стоит на кривых ногах с кривыми руками и перекошенным лицом. Мальчика передёрнуло. К тому же все поймут, что он не человек и попытаются убить его. Как он побежит на кривых ногах? И лапы будут кривыми. Реми затряс головой, отгоняя жуткие картины.

– Охранник не щадит никого, – откашлявшись добавил Сим.

– Я найду способ сбежать! – уверенно сверкая зелёными глазами, прошептал Реми.

– Было бы здорово, если бы тебе удалось. Но что если Марджи права? Куда нам идти? Что есть? – оборотень молчал. – Мне кажется, я быстрее умру под пытками старухи, – ещё тише, чем обычно прошептал мальчик.

– Я тебя здесь не оставлю! Мы сбежим вместе! – уверенно заявил Реми. Сим улыбнулся, но потом покачал головой.

– Вот из-за этого все и смирились. – Оборотень наклонил голову, совсем как щенок, альбинос разъяснил свою мысль: – Чем дольше ты здесь находишься, тем сильнее привязываешься к другим ребятам, заводишь друзей, а значит не можешь бежать один, хочется с друзьями. Так и получается. Может быть, одному это ещё возможно, а вот всем скопом – нет.

Мальчики поникли, проникнувшись смыслом слов.

В соседней комнате послышались приближающиеся шаги.

– Если это старуха, я тебя ей не отдам! – твёрдо выпалил Реми, едва не зарычав.

– Это не старуха, у неё шаркающие шаги. – Симу улыбнулся, впервые кто-то о нём заботился, от осознания своей нужности другому его наполнило тепло. – Скорее всего, это врач из Белого Клыка. Редко они тут бывают.

И верно, спустя несколько мгновений в комнату зашла Марджи и несколько людей. Воспитательница скупым жестом показала Реми на выход, Сим кивнул другу, подтверждая намёк женщины. Оборотень ушёл. Он доверял Симу, раз мальчик кивнул, значит, ничего плохого с ним не сделают.

Дети во дворе продолжали свои игры, Реми вышел к ним и позавидовал: они беспечно смеялись и веселились, а оборотню приходилось сдерживать щенка внутри себя. К тому же кроме Сима с новеньким никто не дружил, все считали его странным, молчаливым и скрытным. Непроизвольно Реми пытался отстраниться от людей и от игр, стать взрослым.

Ему не давало покоя оцепенение во время дневной работы. Дома с ним никогда такого не происходило, а здесь каждый день, исключая банные и выходные. Завтра он вновь погрузиться в транс, из которого выйдет не раньше ужина. Все дети, они пойдут, не осознавая самих себя выполнять непонятные задания. Завтра, послезавтра и на следующий день, изо дня в день, никто не знал, когда это прекратится. Прекратится ли вообще? Реми хотелось закричать на ребят, что они делают, как могут смеяться в этом проклятом месте, но вспомнил слова Марджи «вы только мне нужны». Что если она права? Больше всего оборотень боялся, что женщина окажется права.

Мальчик ушёл с площадки и сел в углу, под забором, он думал о положении, в котором оказался и мечтал вернуться к дяде, в беззаботные летние дни. Мысли его ушли в сторону голода и блюд, которые он хотел бы съесть. Оборотень как наяву почуял запах, но вдруг всё прервал шум по другую сторону забора. Пытаясь сконцентрироваться на своей проблеме, Реми старался не обращать внимания на возню, но тут случилось что-то, из ряда вон выходящее – его окликнули.

– Эй, ты. Пс.

Реми не понял, кто его зовет, и стал оглядываться по сторонам.

– Наверху, я тут, – шепотом звал голос. Оборотень сообразил, что кто-то взобрался на забор, от того он и слышал возню.

Подняв голову, мальчик увидел девушку, на вид лет четырнадцати, которая сидела на заборе. Вся в царапинах на руках и лице, дырках в одежде, она походила на оборотня, сбежавшего из леса. Мальчик бы сказал, что это лиса, она была такая же рыжая и вся в веснушках, только он не слышал от дяди о лисьих оборотнях.

Реми не ожидал увидеть кого-то на заборе, поэтому вытаращился. Девочка была страшненькая: длинный нос, маленькие глазки и отсутствие бровей – не украшали её веснушчатое лицо.

– Ты новенький? – смекнула девушка. – Привет. Слушай, болтать мне некогда. Вот лови, – и она кинула мальчику тяжёлый мешок, – передай остальным.

– Погоди, ты залезла на забор. Значит, с другой стороны есть спуск? – загорелись глаза Реми.

– Э-э-э, – заговорщицки протянула девушка, – а ты что, сбежать планируешь? – Реми продолжал смотреть на неё, ничего не говоря. – Да, тут есть спуск, для тебя высоковат, пока, – многозначительно добавила незнакомка. – Но с этой стороны, ты не заберёшься. – Девушка сильно перегнулась через забор, Реми подумывал, как бы она не свалилась прямо на него, и тут она сказала, – есть другой путь, – и принялась спускаться.

– Постой. А ты-то кто такая? Ты здесь друг или враг? – решил сразу расставить точки над «i» мальчик.

– А ты загляни в мешок, – девушка подмигнула и добавила: – Со всеми поделись!

Реми последовал совету и обнаружил в мешке хлеб, сыр, колбаски и овощи – всего понемногу, – но у оборотня слюнки потекли, он представил, как обрадуются ребята. Мальчик поднял глаза с намерением поблагодарить незнакомку, но той и след простыл. Ухватив, как следует мешок, чтобы ничего не вывалилось, Реми осторожно направился к приюту.

Постоянно озираясь и боясь, что кто-то из взрослых его увидит, оборотень добрался до спальни. Выдохнув, но не расслабляясь, он уже стал открывать дверь, как его окликнули. Душа ушла в мизинцы на ногах. «Это конец», прозвенело в ушах.

На деревянных ногах отойдя к шкафу у двери, пряча мешок себе за спину, мальчик обернулся. Его окликнул один из пришлых людей, пахло от него травами и микстурами, как от деревенского знахаря.

– Он твой друг, – знахарь кивнул за дверь, намекая на Сима. Оборотень кое-как кивнул, не отводя глаз от человека. – Хорошо. Ему нужен свежий воздух, тепло и покой. Позаботься о нём, – сказал мужчина и ушёл.

Реми ещё какое-то время стоял как вкопанный, но заставил себя выдохнуть и быстро юркнуть в комнату.

В спальне остался только Сим. Реми рванул к нему, вместе с мешком. Мальчик альбинос спал, лицо его было умиротворённым.

Не сыскав лучшего места, оборотень сунул мешок под кровать больного. Расправившись с этим делом, Реми решил всё же подумать над словами знахаря, а также попытаться найти причину странному поведению во время работы. Мальчику не давало покоя осознание, что каждый день он выходил за пределы приюта и каждый вечер возвращался. Почему он не мог сбежать? Почему он не мог подумать о побеге, когда уходил на задания? Здесь точно замешана магия!

Вечером все вернулись и легли спать, Реми окликнул ребят и, показав мешок, рассказал, что с ним случилось. Еде все обрадовались, хотя не обошлось без потасовок и тихого выяснения отношений, но кое-как еду поделили между всеми. В ту ночь у каждого был свой маленький пир, никто не лёг спать голодным. Оборотень подумал, что мог бы спрятать что-то и съесть позже, но ему досталось всего половинка колбаски, кусочек сыра и две морковки. Он заглотил их тут же, также поступили остальные дети.

Пока все грызли яблоки, морковки и огурцы, новенькому рассказали о рыжей девушке – Сизи – она тоже росла в этом приюте, но ей удалось вырваться. С тех пор она иногда приходила и подкармливала детей. Дети задавали вопросов о Сизи больше, чем оборотень. Они хотели знать, как она жила, как выглядела, плохо ей или хорошо. Каждый в мыслях вспоминал слова Марджи, и пытался найти в облике Сизи их подтверждение или опровержение. Реми, в свою очередь, хотел выяснить, как девчонке удалось сбежать, но ответа никто не дал. Все поспешили лечь спать, продолжая с закрытыми глазами дожёвывать овощи. Но после этого дня отношение детей к новенькому улучшилось. Дети перестали видеть в нём соперника, приняв за своего.

Спустя несколько дней, Сим вскользь упомянул, что Сизи пыталась сбежать не одна, а с друзьями – двумя мальчиками. В итоге только ей удалось сбежать. Её друзей поймали и подвергли наказанию, после которого один из мальчиков скончался. Что стало со вторым, Сим не сказал.

Зима подступала к окрестностям Белого Клыка с севера, покрывалась инеем трава, завывали ледяные ветры, скрипели деревянные стены сиротского дома, дребезжали стёкла в рамах, и дети кутались в тёплую одежду, которую Марджи всем недавно раздала. Старая, потёртая, местами изъеденная насекомыми, она грела и это радовало. Ребята продолжали каждый день выходить на холод и заниматься делами, подчинённый неведомой силе, которой не могли сопротивляться. Реми с каждым днём всё реже задумывался о самой работе, потеряв надежду перебороть память. Он пытался разгадать тайну дурмана в голове и рабской подчинённости словам Марджи. Посвятив разгадке все вечера последних нескольких недель, мальчик выдумывал небывалые теории. Но вместе с тем у него появились некоторые догадки о причине туманности разума, только проверить их случая не подворачивалось. Оборотень чем угодно занимал свой разум, лишь бы не думать о голоде и заставить волка внутри молчать, особенно белыми ночами, когда кровь бурлила.

Ветер зашёлся в истовом вое на улице, доски заскрипели, словно дом стонал под натиском стихии. Реми приподнялся на локтях, прислушиваясь и немного боясь, не рухнет ли эта развалина от следующего порыва. Из щели между стеной и каменной глыбой скалы разнеслось ледяное дыхание сквозняка и обрушилось на альбиноса. Сим сжался от холода, кутаясь в старое одеяло, что его не спасло. Мальчик зашёлся тяжёлым кашлем. Реми посочувствовал другу, он отдал Симу свои тряпки-одеяла, но это не помогало.

Может поменяться с ним? Я оборотень, я смогу выдержать сквозняк. Моя горячая кровь не даст мне замёрзнуть, думал мальчик и надеялся, хоть немного помочь своему другу.

Озвучив свою идею в один из вечеров Симу, Реми увидел неожиданную реакцию, альбинос наотрез отказался и уверял оборотня, что отлично себя чувствовал, и ему не мешали сквозняки. Оборотень разозлился, мальчики поругались, каждый настаивал на своём. Реми не понимал, почему друг ему врёт, он же слышал, как задыхается в кашле Сим каждую ночь.

Дядя утверждал, что Реми упрямством пошёл в мать, та тоже могла горы свернуть, если вбивала что-то в голову. Вспомнив дядины рассказы о маме, и его способ заделывать дырки, оборотень решил не отставать, и следующим вечером нагло залез на кровать Сима и принялся затыкать щель тряпками из своего ящика.

Альбинос наблюдал за другом, выпучив глаза, мальчик хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Не один Сим наблюдал за происходящим, остальные ребята тоже уставились на новенького. Никто из детей не ожидал такого поступка. По их мнению, больной мальчик был обузой детского дома – так говорила Марджи, – бесполезным, лишним ртом.

– Не будет щели, не будет дуть, вот! – выпалил Реми, спиной чувствуя взгляд альбиноса.

Кто-то дёрнул его за штанину. Оборотень посмотрел, рядом с ним стояла Сенди и протягивала пару тряпок. Она прошептала тоненьким голоском:

– Я не хочу мёрзнуть.

Реми кивнул и принял тряпьё. С ним поделилось ещё несколько детей, тех, кто спал недалеко от щели и тоже мёрз на сквозняке. Те, кто спал ближе к печи, только ухмылялись и кутались в свои одеяла, среди них был Норн и его компания.

Оборотень не сумел заделать всю щель, под потолком осталась дырка – там могли достать лишь взрослые, а просить Марджи никто не осмелился. Лишившись всех своих одеял, Реми не жалел о своём решении, Сим стал кашлять значительно реже; а когда оборотню бывало холодно – мальчики спали в одной кровати, греясь, друг об дружку и не давая заледенеть своим конечностям. Не весь холод удавалось разогнать друзьям, оставался тот, что поселился внутри – ледяное прикосновение голода, вызванного постоянным недоеданием. Реми, как оборотню, не хватало даже порций обычных людей, а в приюте не докармливали всех детей.

Избавившись от щели и сквозняков, дети в приюте почувствовали себя лучше. Сим радовался, не теплу в доме, он с нескрываемым счастьем смотрел на Реми, который помог ему, помог просто так, потому что они друзья.

Несколько раз к ним приезжал знахарь из города и поил альбиноса лекарствами, мальчику становилось лучше, ненадолго; вскоре эффект пропадал, кашель возвращался, Сим бледнел и слабел.

Заглядывали в приют «сладко пахнущие» мужчины и женщины, о которых предупреждал альбинос. Перед ними ставили всех детей словно на показ, люди ходили, выбирали. Реми не знал, что происходит, но по наставлению Сима старался вымазаться в чём-нибудь, скривить лицо, чтобы его не выбрали. Иногда пришлые люди просили показать им только мальчиков, только девочек показывали редко.

Оборотень подумал, что возможно взрослые хотели забрать детей из сиротского дома и растить как своих. Могло ли быть такое, что Сим обманывал Реми, не желая лишаться друга, потому просил не нравиться людям. Оборотень не хотел верить этим подлым мыслям.

Ребят действительно забирали, но на следующий, или спустя пару дней возвращали обратно. Никто из детей, никогда не говорил, что с ним делали, куда отвозили и зачем. После этих поездок ребята вели себя очень странно, те, что помладше плакали и жаловались на боль, старшие молчали, на время замыкаясь в себе. Все вокруг понимали, что случалось с теми, кого забирали, но, как тайное общество, не выдавали свою тайну. Сим признался, что его никогда не выбирали, потому что он болеет, потому мальчик тоже не знал причину такого поведения ребят.