– А эта штука их будто и не заметила, – продолжил Шер, словно машинально поглаживая пальцами мое бедро.
– Знаете, – я все-таки вырвалась и встала, – сейчас сделаем вас операторами и пойдем отсюда. Пока тут все восстанавливается – интереса никакого.
Все прошло как-то легко и буднично. Система потребовала сесть в кресло, назваться и открыла нишу под ладонь, в которой мужчины получили по уколу в палец.
Проверили, что дверь из погреба теперь открывается и для них, и поспешили наверх. Все равно пока ничего больше не работало.
Глава 19
Мы едем, едем, едем в далекие края.
За обедом общество по-прежнему лихорадило. Обсуждали предстоящий отъезд шаисы в Мастол, а также разгорелись дебаты о знамениях, войнах и призраках.
Судя по всему, подняты были и служба безопасности, и городская стража, но кроме мокрой подушки, валявшейся на пустынном пляже, иных следов обнаружено не было. Подушку-то и опознал Шердан. После обеда меня буквально приперли к стенке и потребовали ответа:
– Ника, ты сейчас же рассказываешь, как ты с этим связана!
А дальше он и увещевал, и угрожал, и соблазнял. Но я вспомнила сказку о Мальчише-Кибальчише, жалобно смотрела исподлобья и не выдавала самую главную тайну. Надо уже выяснить у вредного духа, почему он маскируется.
– Хорошо. – Шер обрадованно подобрался. – Я могу обещать, что никакой угрозы безопасности замка нет. Скажем так, эти события связаны с моим поиском той комнаты. – Связаны же. Не вру. – Могу поклясться даже, что такое не повторится.
Ответ его не удовлетворил.
– Скажи, что ночная ведьма – это не ты! – Шер смотрел с затаенной надеждой.
Я виновато отвела глаза. В результате он только пораженно помотал головой, выдохнул и отпустил меня. Ему еще слухи купировать и опровергать.
Ведь уже завтра нам предстоял отъезд.
Ночью разбудило уже привычное:
– Пс!
– Постелью ошибся, – прошипела я, отвернулась и накрылась с головой.
– Вероника, ты так сильно обиделась?
Я упорно молчала. Как и собиралась.
– Ника, мы ж не со зла, как лучше хотели…
– Ах как лучше! Чашу эту Непохмельную тоже мне подсунули? – Я соизволила вылезти из-под одеяла и теперь сидя шипела на Мэтиуса.
Дух завис. Дар он так проявляет, что ли?..
– О как! – отмер он через минуту. – А я-то думал…
И умолк. Значит, не знал, и значит, все еще хуже.
– Начал – говори. Что ты там думал? Я должна была проснуться в постели мужчины в жесточайшем похмелье? – Я сдерживалась, чтобы не перейти с гадючьего шипения на полноценный ор.
– Он его лечить умеет, – совсем сник дух. – Он бы тебя вылечил, ты бы ему была благодарна. Ну и… Да что я объясняю?
А я как-то успокоилась.
– Значит, это была осознанная акция? – Я сложила руки на груди и уставилась на покаянно глядящего в пол духа.
– Не совсем, – заюлил он. – Просто ты к нему так рвалась, перед тем как мы летать отправились.
– Что вы решили запихать смертельно пьяную девушку под бок к мужчине. Еще и раздели!
– Так платье было грязное.
– А ты не думаешь, что ему могло быть противно проснуться рядом с воняющей перегаром мной?
Дух опять виновато промолчал.
– Ясно с тобой все. – Я уткнулась в подушку.
– Ника, не обижайся. Мы тоже были навеселе, перебрали, в общем, тогда это казалось хорошей идеей.
Я было собралась обидеться окончательно, когда сообразила, что утром уже уеду. А значит, с духом не увижусь больше. Вероятно, даже никогда. К тому же в стенах, как грибница, начала прорастать новая структура, которая может помешать ему свободно бродить по замку. И решила, что дуться дальше не имеет смысла. Отлипла от подушки, вздохнула и возвестила:
– Ладно. Живи. – И оба хихикнули над двусмысленностью фразы.
– Я еще хотел сказать, что так наконтактировался с твоей аурой, что могу иногда использовать ее как маяк, – сообщил призрак.
– Отлично. – Я была искренне рада. – Сможем видеться!
Я вдруг неудержимо зевнула. Мэтиус сразу среагировал:
– Не буду мешать спать. У тебя завтра длинный день. Рад, что ты больше не обижаешься. – Дух поплыл к стене. – Да и не случилось между тобой и Шером ничего, даже обидно, тебе же все вроде нравилось.
– Ах ты еще и подглядывал?! – Я взвилась, запуская в него подушкой, но дух уже исчез в кладке.
Утром я, сидя на кровати под присмотром его светлости, утрамбовывала свои личные вещи. Он объяснил, что наряды в дороге если и будут доставать, то слуги, а большая часть багажа поедет до столицы нераспакованной. И все, что я хочу оставить неприкосновенным, лучше сложить в переметные сумы. Туда отправились смена белья, мелочи с Земли, джинсы с кроссовками. Под конец я каталась по кровати, пытаясь сдуть свой пуховик-аляску и утрамбовать его в минимальный объем, стянув ремешками. Пуховик сопротивлялся. Шер веселился.
Мне чудом удалось убедить жениха, что дорогу верхом я вполне осилю, тем более что обоз получается не чета тому, с которым мы прибыли, и двигаться будет не так быстро. В трех экипажах ехали и вещи, и дамы. Возможно, на его согласие повлияло то, что Кариза тоже не пожелала трястись в карете и теперь красовалась в новеньком костюме наездницы по последней столичной моде. Еще к нам приставили охранников. Тех явно не привело в восторг, что их назначили няньками к двум великовозрастным девицам.
Амира в Катахене задержали дела и скорое прибытие кораблей с важным грузом. Так что с ним мы вполне трогательно распрощались, надеясь на встречу на празднествах. Шер морщился, стоя чуть в отдалении и слушая наши упражнения в изящной речи, но не мешал. Этим утром пришла весть, что заработали портальные башни, хотя и пропускали в день всего по паре человек. Судя по всему, Галиана тут же воспользовалась ситуацией и выкупила большую часть переходов на ближайшие дни в городах на пути следования. Обоз должен был подтаять ближе к горам более чем на дюжину человек. Порталами уходили сама шаиса Галиана, Кари, а также управляющий и дамы из свиты с камеристками.
Меланхоличная саврасая кобыла с темными бабками и красивенной шоколадной гривой воспринимала меня как неизбежное зло и тряслась по дороге наравне с остальными, даже не требуя править ею. По ходу неспешного путешествия верхом я уже не проклинала ежедневно свое упрямство. Хотя и завидовала Кари. Девушка держалась в седле, будто родилась на лошади. А я вечерами стонала, слезая с кобылки, но стоически брела собственноручно расседлывать лошадку, скрести ей шкуру и проверять копыта. В горах этим заниматься будет некому, а уходить порталом в столицу я отказалась. В привычной компании мне было спокойнее, несмотря на тяготы пути.
Спустя шесть дней заночевали в большом особняке, принадлежащем главе города Сараги. Перед сном меня опять отловила шаиса Галиана, зазвав к себе на вечерний чай. К делу она перешла, когда в покоях мы оказались одни:
– Ты уверена, что не хочешь перебраться в столицу с нами? Есть возможность выкупить еще один переход.
– Не думаю, что это будет уместно, – деликатно отказалась я. – К тому же мне нравится путешествие. Люблю горы.