Архикватор – королевский палач

– Ты решила остаться с нами? Хочешь узнать этот мир лучше и получить ответы на свои вопросы?

– Однозначно, – хмыкнула я.

– Хорошо. Тогда сейчас спи. С утра начнется новая жизнь – в восемь трапеза, в десять у тебя визит портнихи, в час – трапеза, к трем придет обувщик. Вечером заселение студентов, думаю, тут ты сориентируешься.

– Ладно. Круто. Только я не хочу спать.

Он приблизился, ткнул пальцем в лоб и его распоряжение воплотилось – я вырубилась.

Глава четвертая

Проснулась в постели от грохота в дверь.

– Сейчас, минуту! – я обмоталась одеялом и спотыкаясь, поспешила к входной двери. На пороге стояла суровая дородная женщина и не успела я приоткрыть дверь, как она, отжав меня плечом, прошла на середину комнаты.

– Убирай одеяло и тащи скамейку из спальни, – распорядилась она, раскладывая на столике метр, иголки, блокнот, карандаш и еще какие-то штучки.

– Сколько сейчас времени? – спросила я.

– Десять, – процедила портниха. – А теперь поторапливайся, если на обед хочешь успеть.

Больше убеждать меня не пришлось.

Я стояла на скамейке посреди комнаты, пока тётка ходила в туалет мыть руки.

– Снимай всё. Вставай на скамейку и стой смирно.

Я застыла голая посреди гостиной, пока портниха кружила возле меня, прикладывая метр то к бедру, то к руке и бесконечно приговаривая:

– Обхват бедер значит будет… Талии… аха. Обхват ноги… Раздвинь, – командовала она, и я беспрекословно раздвигала. – Подними, – и я поднимала. – Грудь полновата.

– Ну, какая есть.

– Не дерзи! Повернись задом. Зад тоже крупноват.

Я взвыла от негодования:

– Что-нибудь нормальное есть или все как на кобылу?

– У тебя всё нормальное, детка, даже очень, – донесся от входной двери мужской сиплый голос.

Я взвизгнула, слетела со скамьи и спряталась за кресло. Портниха в голос орала на парня, а Нейтас стоял в раскрытых дверях и разве что слюни не пускал, пытаясь разглядеть меня.

– Ах, ты блоха навозная, кто вламывается в комнату к даме без стука? Я вот выскажу твоему декану, поелозишь ты еще по сковородке. Выходи, выходи, желтоклюв.

Она вытолкала его и закрыла перед носом дверь.

– Я на обед хотел ее позвать, тёть! Не говорите декану, мне и так уже влетело. Ну тёть? – прокричал он из-за двери.

– Время обеда? – спросила я портниху.

– Ну, – подтвердила она.

– Может, прервемся, а? Кушать очень хочется, – попыталась уговорить её.

– Ладно, после обеда, до трех еще снимем и фасоны принесу. Выбирать будем.

– Хорошо, спасибо, – заулыбалась я.

– Какое спасибо? Что ты лопочешь? Торопись, пока этот змееныш дверь не вышиб.

Я застегнула рубашку, потом заскочила в спальню и натянула кожу, на ходу зашнуровывая жилет, вышла за дверь, где ждал Ловец.

Он сиял широкой улыбкой.

– Пойдем, покажу где трапезная у нас.

– Я знаю где. Ты извиниться не хочешь?

– За что? – Нейтас нахмурился и посмотрел на меня. – В нашем мире мужчины не извиняются. А тут и вовсе нет причин – тело женщины создано, чтобы им любоваться.

– Да ну? – ухмыльнулась я. – А мне вчера птичка накаркала, что девушкам положено честь блюсти. Кому мне верить – тебе или птичке?

Нейтас кисло хмыкнул:

– Верь птичке, которая каркает.

Взял меня за руку и повел к левому крылу.

– Я опять приставлен к тебе, – довольно сообщил он после некоторого молчания. – Декан сказал, что ты абсолютно беспомощная и что моей проверкой будет – помощь тебе. Я не против, если честно. Ты миленькая. По мне, лучше тебе буду помогать, чем по десять раз переписывать лекции по адаптации.

– Как ты узнал, где моя комната?

– У кастелянши спросил, – отозвался Нейтас.

Он вошел в трапезную и не придержал дверь, та с силой отлетела в меня, я пискнула и раздраженно прошипела:

– Мог бы пропустить вперед.

– Так не делают, мужчина ходит впереди.

Мой писк и заминка у двери привлекли общее внимание. В зале было много народа, не в пример вчерашнему дню. Нейтас не повел меня в отдельную комнату, а сел за общий стол к другим парням.

– Знакомьтесь, моя протеже, Динь Динь, – объявил он, хлопая ладонью по сиденью рядом с собой.

Мне стало ужасно неловко от идиотского имени, но, похоже, разовая шутка теперь стала суровой реальностью.

– Здрасте, – выдавила я и плюхнулась за стол.