МОЛЧАНИЕ

– Бутерброды с копченой мертвечиной ешь сам, – весело «поблагодарил» Леонид.

Он не принимал благодарности в жидком виде, был убежденным трезвенником и вегетарианцем, без устали просвещая мясоедов о процессе разложения мясных продуктов в организме человека.

«Человек убедительно мертв, – говорил он, – а мясо как лежало при жизни куском в желудке, так и гниет уже вместе с ним. Фрукты и овощи после употребления быстро проскочили в кишечник и практически переварились, а мясо будет догнивать с трупом».

Некоторых сотрудников от реалистичных рассказов Леонида подташнивало, но менять гастрономические привычки никто не торопился.

К Ивану подошел высокий, крепкий парень из группы водолазов.

– Алферов Игорь Валерьевич, – представился он. – Какие исходники?

– Данные со слов жены: мужчина, тридцать лет. Вес около семидесяти, рост метр семьдесят восемь. Профессиональный пловец. В предполагаемый период заплыва, был под воздействием алкоголя. И вот еще, – Иван показал скрин, – погода на дату исчезновения.

Алферов взглянул на экран.

– Ясно. – Алферов поднял глаза в небо. – Ладно, мы приступаем.

Иван подошел к криминалисту, который осматривал лестницу, ведущую к пляжу, и протянул ему пакет с майкой.

– Предположительно одежда Олега Макеева.

Василий Петрович оглядел пакет.

– Добро. Натопали вы здесь, ребята, будь здоров, – посетовал он. – Следов, как на ярмарке в воскресный день.

– Я осмотрел пирс, – сказал Разумов. – Теоретически, оставленные на нем вещи могло снести в воду, что и подтверждает найденная майка.

– Понятно. Тогда оттуда и начнем, – решил Разумилов, открыл саквояж и достал черные латексные перчатки.

Начинал накрапывать мелкий, теплый дождь. Солнце, пройдя через его капли, нарисовало на небе яркую радугу.

По настойчивой просьбе Глеба Эма перешла под навес. Он быстро сходил в дом за водой и валерьянкой. Потянуло запахом беды.

Через час работы водолазов на берегу образовалась куча всякой всячины: пластиковые бутылки, от времени покрытые зелеными водорослями, металлический котелок, алюминиевые фляги, удочки, разномастная обувь и одежда. Криминалист неспешно перебирал вещи. Рядом на корточках сидел Антонов, изредка комментируя действия коллеги. Миронов ходил по берегу, вглядываясь в темнеющую воду. После обнаружения находки и приезда группы атмосфера на пляже стала гнетущей.

Эма Майн сидела под навесом и неотрывно следила за работой водолазов. Вдруг она скинула жакет и поднялась с шезлонга. Из воды парни поднимали что-то большое.

Она подошла к берегу и встала у самой кромки воды, не замечая, как волны хватают ее за ноги. Когда водолазы вынесли на берег большой черный полиэтиленовый пакет, туго стянутый веревкой, Эма отступила назад и снова прижала руки к горлу. Судмедэксперт Антонов сделал знак водолазам, и сам аккуратно развязал веревку. Из пакета тяжело вывалилась голова козы. На шее бедного животного висела бурая, плетеная косичкой веревка с кольцом, на который обычно вешают колокольчики. Челюсти козы были скручены леской.

Миронов взглянул и, привычным жестом сняв фуражку, произнес:

– Охохошечкихохо. Нашлась пропажа.

Разумилов и Антонов вопросительно посмотрели на участкового.

– Это Фенька, коза Изосимовых, – пояснил он. – Пропала полгода назад. Я тогда еще все дома обошел, все участки проверил. Не нашел. А она вон где. У нее, по словам хозяев, на шее колокольчик был на красном пояске. Их младшая дочка Полинка сама сплела. Любила она козу эту, сильно плакала девочка. Что ж за черти такое сотворили!

Антонов аккуратно снял провод с козьей морды, опустил в пакет и протянул его Миронову.

– Вскрытие не обещаю, а вот с леской подскажу. Рыболовная. Обратите внимание – на конце обломок воблера. Леска для удочек старого образца, такими рыбаки уже и не пользуются. Значит, поиск сужается.

Миронов с благодарностью принял пакет и со словами «черти деревенские, чтоб руки у вас отсохли» аккуратно убрал его в папку.

Эма недолго понаблюдала за происходящим и снова вернулась под навес. Разумов подошел и сел рядом на соседний шезлонг.

– Эмилия Леонидовна, как ваш муж обычно вел себя на пляже: где одежду оставлял, где начинал заплыв? – спросил он.

Не взглянув на него, Эма произнесла едва слышно:

– Одежду оставлял на пирсе и плыл в сторону обрыва.

Голос ее изменился, став глухим и осипшим. Глаза и нос опухли от слез, а на лице появилось выражение безысходности. Волосы растрепались еще больше и трикотажный ободок, снова надетый на голову, был уже не в состоянии их сдерживать.

– Вы посмотрели, есть что-то знакомое среди вещей, которые достали из воды? – спросил ее Разумов.

Она отрицательно покачала головой.

Водолазы продолжали погружения, свернув работу ближе к девяти вечера, когда на пляже автоматически зажегся фонарь.

К Разумову подошел Алферов.

– Мы заканчиваем, – сказал он. – В указанную дату действительно была гроза. Течение в реке сильное, тело могло унести довольно далеко.

– Если снесло вещи с понтона, то мобильный тоже могло унести, как считаете? – спросил Иван.

– Обычно мобильники в таких случаях «ныряют» вниз и так в песке под местом падения и остаются. Но если он находился в кармане, к примеру, шорт, то сами понимаете – он сейчас или в одежде отдельно от владельца или в одежде, которая на нем.

Услышав разговор, к ним подошел Глеб.

– У него на шортах были большие карманы. На таких желтых замках.

– Вот, как вариант, – кивнул бригадир водолазов. – Так, ладно, мы сворачиваемся. Отчет отправлю в Управление завтра утром.

Глеб проводил его взглядом, посмотрел на Эму и, слегка наклонившись к Ивану, тихо произнес:

– Не знаю, как ее оставить в таком состоянии. Мне ранним рейсом в Лондон лететь. Может матери позвонить…

– Не надо никому звонить, – грубо потребовала Эма.

Она резко поднялась с шезлонга и, обхватив себя за предплечья, пошла в сторону водолазов.

– И как ее оставить в таком состоянии, не знаю, – задумчиво повторил Глеб Бабицкий. – Попробую ее подруге позвонить, может она приедет.

Эма тем временем подошла к бригадиру Алферову, который вместе с коллегами упаковывал оборудование.

– Простите, как к вам можно обратиться? – спросила Эма.

– Игорь.