Симфония, трудная к исполнению. Эллочка, Талочка и Марочка

Симфония, трудная к исполнению. Эллочка, Талочка и Марочка
Алла Юрасова

В новом романе автор проводит аналогию с музыкальным произведением, исполняет симфонию жизни своих героев, поколение за поколением, судьба за судьбой. Что уготовила им судьба, с чем суждено столкнуться? Надежда, светлая лирическая мелодика и густосплетенная печаль напева злосчастной Мельпомены – главные темы музыкального произведения.

Алла Юрасова

СИМФОНИЯ,ТРУДНАЯ К ИСПОЛНЕНИЮ

ЭЛЛОЧКА, ТАЛОЧКА И МАРОЧКА

сага

«Без памяти нет культуры. Без памяти не было бы ни цивилизации, ни общества, ни будущего».

    Эли Визель, писатель и бывший узник Освенцима.

«Любовь это основное свойство в мироздании, единственное положительное свойство, которое движет и управляет миром, связывая все его части».

    Каббалист М. Лайтман.

Хочется начать с заключительных аккордов. Так интересно знать, чем закончится повествование. Мне самой любопытно, поскольку я не имею ни малейшего представления об окончании действия. Финал – для меня загадка. Куда уведёт фантазия, по каким горам, равнинам, оврагам пройдёт маршрут, ведущий моих героев? Каждому предопределена нить Ариадны; прокладывая путь, она ведёт нас долгими жизненными тропами. Ступая босыми ногами, ощущая каждый острый камешек, бугорок или впадинку, человек надеется: на дороге встретятся мягкие лепестки роз и никаких шипов не уготовано. Нить Ариадны, пролегая гладкими отрезками, запутанными клубками, рваными нитями, все же приведёт к месту, небольшому саду под названием «Эдем», где Бог раздаёт счастье. Сколько непреодолимых препятствий возведёт мое воображение на и так сложном пути? Найдутся ли у моих героев силы превозмочь неприятности, проблемы, горе и беды? Где ты, сад Эдем? Кто дойдёт до твоих чертогов?

– Ангелы-хранители! Прошу! Летите быстрыми птицами, охраните моих дорогих сердцу девочек, не дайте сгинуть в кошмарах лютых моим троим Володенькам.

Если с кем-нибудь из них случится страшная беда, что Я буду делать? На что годится дерево со сломанными корнями?

Ангелы хранители! Не лишайте судьбы, предначертанной мне свыше.

Как часто, прочитав с десяток страниц, не можешь удержаться.

Открываешь предпоследний лист, мечтая познакомиться с финалом. Любопытство подталкивает, подгоняет. Руки от нетерпения легонечко подрагивают. Глаза лихорадочно начинают бегать по строчкам.

Вот! Вот оно! Развязка близка…

И только некоторые, самые стойкие и выдержанные читатели захлопнут книгу, отложат в сторону. Возьмут себя в руки. Читают страницу за страницей от начала и до конца скорбноисторического, иногда слишком витиеватого, грустного и саркастически-смешного, довольно трагического рассказа о близких мне людях. Страшные судьбы, невозможные любови, радость рождения, горькие утраты послужили сложным переплетением мелодий для моей симфонии.

Знаю, обычно начинают с увертюры.

«Увертюра (от фр. ouverture, вступление) – оркестровая пьеса, исполняемая перед началом представления. Выражает основную канву музыкального повествования.

Подготавливает слушателя к предстоящему действию».

Итак.

Увертюра

Оркестр звучит радостно. Музыка настраивает на долгий рассказ о разных и всё-таки похожих судьбах трех женщин.

Мягкие, ласковые, плавные звуки начинают повествование о рождении в трёх семьях девочек, моих главных героинь.

Параллельно звучащая, слегка пессимистичная мелодия рассказывает о трёх семьях, в которых рождаются мальчики, герои этой истории. Минорное пьяно, набирая глубокое, печальное звучание всего оркестра, перетекает в форте, слышатся скрипучие, резкие ноты. Слушателей поглощает мелодика сталинского мракобесия.

Музыка повествует о трагедиях и горестях, постигших все, без исключения, одесские семьи, а также практически все семьи бескрайнего Советского Союза.

Несчастья и злополучия различаются мощностью их вторжения в живую плоть, в человеческую душу. Ядовитые черви вгрызаются в охваченные священным восторгом умы.

Каждый восхищён Великим вождем, дорогим товарищем Сталиным. Одурманенные, оболваненные люди верят. Их вера перерастает в истеричную преданность большевистскому вождю. Мотивированное, монотонное безликое пение.

Попраны святыни, низвергнуты постулаты, извращены человеческие ценности. Взгляды постепенно мутнеют, души черствеют.

Существующая светлая сторона сморщивается, усыхает, обезвоживается. Но светлая сторона всё же есть. Она не сдаётся, светлая сторона никогда не сдаётся. В тайных закоулках прячется, в тех душах хоронится, где сбереглись крупицы разума, осколки порядочности, пламя свечи. Свет вступает в противоборство, напитывается тоненькими ручейками, наполненными надеждой, любовью, счастьем.

Зло ни за что не сможет уничтожить свет. Сатана, без сомнения, будет повержен. Сколько бы ад не засылал своих падших ангелов, свет всегда победит. Во веки веков так было и так будет.

Увертюра оставляет надежду в сердцах слушателей. Но светлая лирическая мелодика еле просматривается через густосплетенную печаль напева злосчастной Мельпомены, главной темы музыкального произведения. Извечная борьба света и тьмы оставляет в каждом сердце надежду, мечту. Яркую, свежую, насыщенную мечту, спрятанную под чёрным плащом пугающей ночи.

Глава первая. ЭЛЛОЧКА

Рождение девочки в голодном тридцать пятом году принесло некоторые сложности. Отцом новорожденной Эллочки был известный одесский раввин, знаток Торы, уважаемый в городе человек. Оскар-Ушер проводил почти всё время за молитвами, изучением Талмуда в своей маленькой синагоге на окраине города.

В те далёкие послереволюционные годы в Одессе оживилась еврейская общественная жизнь. Стало легче дышать. Было открыто много синагог и молельных домов.

Появились общедоступные школы, где дети изучали идиш и иврит. Издавались газеты на еврейском языке. Половину населения Одессы составляли евреи.

В некоторых судах и отделениях милиции одним из основных языков был идиш. Люди спокойно общались на родном, понятном языке. Всем казалось: вот ещё чутьчуть – и наступит всеобщее благоденствие.

Предвкушение сладости на кончике языка. Надежда распускалась экзотическим, загадочным цветком. Человек поднимался с колен, прочно, сытно становился на ноги. Душа получила завёрнутый в блестящую бумагу подарок. В тридцатых годах открылся Одесский еврейский театрв помещении по улице К. Либкнехта, 48.

Руководили театром попеременно Михаил Рубинштейн, Евгений Венгре, Эфраим Лойтер. Талантливые режиссёры ставили спектакли на идиш, русском и украинском языках.

Еврейские девочки ходили в школу, находившуюся в парке Ильича. У центрального входа была такая пристройка слева. После войны там был летний театр, а до войны – еврейская школа для девочек. Об этом мне рассказывала моя тетя.

Всеобщая грамотность правильный лозунг Советов. Все дети посещали учебные заведения, учились читать, считать и писать. Вот оно, Счастье! Или нечто очень похожее на счастье?

Уклад жизни евреев состоял в постоянном обучении. Не существовало ограничений для желающих получить образование. Еврею учиться – значит становиться лучше. Тот, кто не стремился изучать новое, усовершенствовать пОзнанное, терял уважение единоверцев. Путь постижения – путь света и добра, он вёл к повышению человеческой нравственности. Каждый еврейский ребёнок знал, как важно учиться. Человек, обладающий обширными знаниями, свободно мыслил. Умение мыслить самостоятельно, изнуряющий поиск истины, необходимость докопаться до самой сути – черты, характерные для еврейства в целом, повлекли за собой создание фундамента, давшего миру столько великих еврейских умов: философов, математиков, физиков, политиков, учёных, сделавших выдающиеся открытия в области медицины. И, конечно же, шахматистов, музыкантов, художников и поэтов.

Я знаю о них, и вы знаете о них.

Все богатое Еврейское сообщество, нарядно одетое, с детьми и родителями, каждую субботу посещало синагогу Бродского на улице Жуковского, построенную евреями из местечка Броды в 1863 году, или большую синагогу на улице Еврейской, возведенную в 1859 году.

Величественное здание с внушительными полукруглыми окнами, построенное по проекту знаменитого архитектора Ф. А. Моранди.

Для простых людей в 1890 году под Пересыпским мостом построили синагогу «Нахлас Элиэзер». Её посещали биндюжники и грузчики, работавшие в порту.

В середине тридцатых на окраинах Одессы повсюду возникали небольшие молельные дома.

Вот в одной из таких маленьких синагог раввин Оскар-Ушер проводил уроки изучения Талмуда, потому что Тора – не столько философия, сколько образ жизни евреев.

Раввину приходилось самому выполнять много различных функций: он молился за кантора, читал свиток Торы; выполнял обязанности шойхета, делал обрезание; следил за кошерностью пищи.