У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №2(2) 2017 г.

У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №2(2) 2017 г.
Альманах

«Четыре года – большой перерыв для литературного издания. С 2013, когда вышел последний номер нашего альманаха, многое изменилось и в обществе, и в литературной жизни: конфликт на Украине, Крым, Донбасс, санкции, в некоторых странах даже успели смениться президенты… В нашей стране прошли друг за другом Год культуры, Год литературы, Год кино, оставив по себе много противоречивых впечатлений и мало собственно культуры, кино и литературы. Хотя есть и положительные результаты: книжный фестиваль «Красная площадь», например, стартовавший в 2015 году, теперь ежегодно радует российских писателей, издателей и читателей. Проект действительно грандиозный…»

Альманах

У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах № 2(2) 2017 г

© Коллектив авторов, 2017

© НПО «У Никитских ворот», 2017

© МГО СПР России, 2017

* * *

Четыре года – большой перерыв для литературного издания. С 2013, когда вышел последний номер нашего альманаха, многое изменилось и в обществе, и в литературной жизни: конфликт на Украине, Крым, Донбасс, санкции, в некоторых странах даже успели смениться президенты… В нашей стране прошли друг за другом Год культуры, Год литературы, Год кино, оставив по себе много противоречивых впечатлений и мало собственно культуры, кино и литературы. Хотя есть и положительные результаты: книжный фестиваль «Красная площадь», например, стартовавший в 2015 году, теперь ежегодно радует российских писателей, издателей и читателей. Проект действительно грандиозный.

Издательство «У Никитских ворот», так же как и большинство наших соотечественников, в полной мере ощутило последствия новых общественно-экономических реалий. Но парадоксально: чем сложнее оказывались условия развития издательского дела, тем плотнее становился творческий круг авторов, с которыми мы работаем. Как будто у литературной жизни появилось второе дыхание, новая, непреходящая энергия, стремящаяся получить воплощение. В эти четыре года мы много участвовали в международных книжных выставках и ярмарках, в России и за рубежом, и тенденция сохранялась: небывалый творческий подъем сопровождался живым читательским интересом. Несмотря на статистику, которая утверждает, что количество читающих сокращается, мы видели переполненные залы выставок, людей, по-настоящему любящих книгу и литературу.

Нам представляется, что, если и существует сегодня главная проблема в книжном мире, то это главным образом отсутствие у читателя полной информации о литературном процессе и, как следствие, ограничение свободы выбора. Ориентация на выкладки в книжных магазинах, литературные премии и навязчивую рекламу захватывает только узкую прослойку не всегда хорошей литературы, а определить качество текста с первого листа может далеко не каждый. Эту проблему мы и пытались решить, собрав в одном издании литературные таланты самых разных жанров и направлений. И очень радостно, что нас поддержал наш давний партнер и информационный спонсор – «Литературная газета».

Одним словом, всё складывалось так, чтобы к концу 2017 года мы продолжили выпуск альманаха «У Никитских ворот». И состав авторов, и уровень произведений нового номера говорит о том, что решение было правильным: нам есть чем удивить читателей и, конечно, друг друга. Потому что не менее важно всем нам чувствовать, что мы принадлежим одному большому делу – Русской Литературе.

    Мария Должкоеа

Альманах «У Никитских ворот» – это настоящая картина литературной реальности. Именно по альманаху наши потомки смогут судить, как билось сердце отечественной словесности, что волновало российских литераторов, какие послания они зашифровывали в своих текстах для будущего. «Литературная газета» считает это начинание своевременным и окажет информационную поддержку не только всему проекту, но и победителям конкурса на лучшую публикацию.

Корабль альманаха «У Никитских ворот» уже поднял паруса. Теперь хочется пожелать ему попутного ветра и бесконечного увлекательного плавания.

    Максим Замшев

Прозаические меридианы

Наталия Воробьёва, Луко Палетак

Соната в четыре руки

(отрывок из романа)

Наталия Воробьёва – актриса, поэт, переводчик, общественный деятель. Работала с такими мастерами кино, как Швейцер, Гайдай, Быков, Туров, Щукин. Всенародную известность и любовь получила после роли Эллочки-людоедки в фильме Л. Гайдая «12 стульев». В 1973 выходит замуж за хорватского гражданина, становится Наталией Воробьевой-Хржич и переезжает в Хорватию. В 1991 году начинает писать стихи. В 1998 году в Москве выходит дебютный сборник стихотворений – «На канате бытия». На сегодняшний день в активе Наталии Воробьевой десять сборников поэзии и три книги прозы, многие из которых переведены на хорватский язык. Лауреат литературных премий, среди которых: международная премия «Поэзия» в номинации «Новое имя», золотая медаль имени Константина Симонова, золотая Есенинская медаль, золотая медаль лауреата международной литературной премии «Великая Россия. Имена», удостоена орденов Екатерины Великой II степени и Михаила Ломоносова на ленте. Член Союза писателей России и Хорватии, действительный член двух академий – Академии российской словесности и Славянской академии литературы и искусств.

Луко Палетак – хорватский писатель, переводчик, академик Хорватской академии наук и искусств; автор многочисленных книг в жанре поэзии, детской литературы, научных исследований, статей, эссе и антологий. Родился в 1943 году в Дубровнике, где и сейчас живет и работает. Изучал хорватский и английский языки на философском факультете университета в Задаре, позже получил докторскую степень на факультете философии Загребского университета. Является постоянным членом Хорватской академии наук и искусств (HAZU), членом-корреспондентом Словенской Академии наук и искусств (SAZU) и многочисленных литературных обществ как в Хорватии, так и за рубежом. Лауреат международных премий.

5а

Затем ее мысли опять вернулись к нему, к тому, для которого она написала сказку. Свою дипломатическую карьеру он начинал точно так же, как и Виктор Николаевич, и так же случайно встретился на ее жизненном пути. Перекрестились пути-дорожки их судеб. Зачем? Кто знает! Просто так. «Скрещенье рук, скрещенье ног, судьбы скрещенье…» Вот и все.

Принято говорить: «Все пути ведут в Рим», – а ее пути вели в Москву. И несмотря на то, что она уже много лет жила в Загребе, прямо или косвенно она была связана с Москвой.

И он когда-то был на службе в Москве, работал в посольстве своей страны в том прекрасном городе, там начиналась его дипломатическая карьера, причем Москву он знал лучше, куда лучше, чем она.

– Я знаю в Москве каждый двор, каждую подворотню, – как-то обронил он.

«Да уж, – подумала она, – небось все подходящие места для тайников знает».

У него была великолепная память и необыкновенно хорошая реакция, она считала его наиболее быстро мыслящим из всех, кого она знала. Его трудно было назвать красавцем, но блестящий ум и ослепительный шарм делали его весьма привлекательным. А что касается его первых шагов по пути восхождения на дипломатический Олимп (ведь там живут только небожители, не так ли?), то в связи с этим хочется процитировать знаменитую фразу Генри Киссинджера, сказанную им тогда еще молодому и перспективному Владимиру Путину: «Все приличные люди вышли из тайных служб». А он был очень-очень приличным человеком, которому, впрочем, как и всем приличным людям, были свойственны маленькие слабости. Одной из таких слабостей была она.

У него была странная теория о викингах, пришедших на Киевскую Русь и женившихся на красивых русских девушках. Согласно той теории, она вела свое происхождение именно от тех самых викингов и русских девушек.

Он был своеобразен во всем. У него было обостренное обоняние, не менее обостренный слух; кроме того, он замечал то, что иной и под микроскопом не приметил бы. Одним словом, он не был похож ни на кого из тех, кого она знала. Ум, профессиональный успех, юмор и нежность, которую он не стеснялся показывать, делали его необыкновенно привлекательным. В нем не было ничего бабского, этого неприятного свойства, присущего, к сожалению, многим современным мужчинам. Это была привлекательность интеллекта и шарма.

Нет точного определения тому, что есть шарм. Что значит быть шармантным? Как научиться этому? Сразу отвечу: научиться этому невозможно. С шармом так же, как и с фотогеничностью: он либо есть, либо его нет. Но если в случае фотогеничности только один глаз, пристальное око камеры влюбляется и начинает сходить с ума из-за редких счастливчиков, то с шармом дело обстоит гораздо сложнее. Шарм – это магнетизм, поражающий внутреннюю оптику каждого из нас в отдельности. Этакий огонь на поражение. Но почему у одного он есть, а у другого его нет, этого никто не знает. Шарм – это талант, и как всякий талант – редок.

У него определенно был этот Божий дар, и он умел им пользоваться. На него совершенно было невозможно сердиться. И она, непримиримая и гордая, прощала ему многое: и частые исчезновения, и редкие появления, и затворническую жизнь в четырех стенах…

Он мог рассмешить ее, с ним ей было весело. Он то принимался танцевать, кружась по комнатам и подпрыгивая, как ребенок, то заливался визгливым собачьим лаем, после чего они оба просто умирали от хохота.

Они никогда не разговаривали о политике или, точнее сказать, почти никогда. Однажды он обмолвился, что в следующий раз хотел бы поехать работать в одну из бывших республик Советского Союза, теперь уже самостоятельное государство, «развалить последний оплот страны Советов», как он выразился.

Она промолчала, ибо любила страну, где выросла. Спустя несколько лет после расставания она выступала на Международном конгрессе писателей русского зарубежья, проходившем в Москве, и говорила о своей бывшей стране.

«Впрочем, что же я тогда сказала?» – подумала она и выдвинула ящик своего секретера, где хранила документы и разные важные для нее бумаги.

Вот он, этот текст, всего полторы странички. Поэзия приучила ее сжимать мысли и отсеивать лишнее. Она погрузилась в чтение:

«Уважаемые коллеги, дамы и господа, добрый день!

Собираясь сюда, я довольно много думала о том, о чем буду здесь говорить. Разное приходило в голову. В конце концов я решила поделиться с вами своими размышлениями о том, каким образом атмосфера Хорватии, в которой я живу уже много лет, влияет на меня как на человека пишущего. Однако затем передумала, ибо эта тема показалась мне не совсем уместной из-за того, что у каждого из присутствующих здесь свои переживания, свое мироощущение и восприятие жизни за рубежом. Об этом мы еще успеем поговорить за чашечкой кофе или бокалом шампанского в кулуарах.

Когда я приезжаю домой, а в последнее время я приезжаю сюда, слава Богу, часто, я пью только полусладкое шампанское, которое напоминает мне молодость, «Большой» и наши непритязательные в то время кафе.

Напоминает то далекое время и страна, под названием СССР. В той стране мы родились, пошли в школу, выросли. Вместе с ней праздновали 7 ноября, Первое мая, встречали Новый год. Там получили великолепное образование и были воспитаны на лучших примерах лучшей в мире литературы.

Не стану перечислять имен блистательных авторов, известных всему миру, Цех истинно русских писателей, для которых понятия ДОЛГ, ЧЕСТЬ, ПАТРИОТИЗМ и РОССИЯ были не только чем-то возвышенно-прекрасным, а воздухом, без которого невозможно было жить.

А мы с вами, непростительно юные, зачитывались и прекрасно изданными книжками наших классиков, и затрепанными от непрерывного употребления самиздатовскими копиями произведений тех, кто спустя годы хождения по мукам встанет в шеренгу лучших. Но это будет потом, а пока Советский Союз, сам того не ведая, выковывал новую породу людей. Те люди не продавались, не закладывали, не попадались на крючок заманчивых предложений и обещаний всяческих благ. Тщательно взращивала Советская держава в своих недрах «пятую колонну» несгибаемых.

Пройдут годы, уйдут в небытие трехлетки, пятилетки, и именно те люди скажут ему, Советскому Союзу: «НЕТ!»

Но право выбора у нас все-таки было: никто пистолет у виска не держал и смертью не запугивал. Я говорю об этом потому, что сегодня развелось неимоверное количество так называемых героев. Просто не счесть жертв социализма. Они дают интервью, выступают по телевидению, рассказывая увлекательные истории о том, как были гонимы. А те, кто побывал в подобных ситуациях, молчат. Так же, как и вернувшиеся с фронта солдаты, которые, как правило, не рассказывают о пережитом.

Почему? Возможно, ответом на этот вопрос может послужить следующая мысль Фридриха Ницше: «МОЖНО ЖИТЬ БЕЗ ПАМЯТИ, НО НЕВОЗМОЖНО БЕЗ ЗАБВЕНИЯ».

Может быть, пришло, наконец, время предать забвению то, что и так уже ушло, перестать мучить себя и других, перестать плевать по своей Родине. Ибо у Советского Союза и сегодняшней России одно общее – наша с вами Родина. Другой у нас нет».

Она отложила текст своего выступления и задумалась: «Да, все правильно».

Она любила свою страну, и этому не могли помешать ни тщетные попытки органов завербовать ее, ни вытекающие из этого последствия. А последствия все-таки были.