Жемчужное ожерелье

– Нет! – уверенно ответил командир.

– Тогда почему вы спросили, молился ли я?

– Да так, интересно стало.

И снова молчание. Машина с питьевой водой отъехала, подъехала специальная машина для откачки резервуара с человеческими отходами. Ещё через некоторое время закончилась регистрация и началась посадка. В это же время на борт загружали различные грузы и багаж пассажиров.

Дети с нетерпением и любопытством рвались на борт, и лишь благодаря сопровождающим их удавалось утихомирить. Светлана, держа на руках Диану, поднялась в самолёт, они сели на свои места. Константин же сел с Артуром, все остальные тоже расположились по своим местам. Вскоре все услышали голос командира:

– Дамы и господа, вас приветствует капитан корабля! Добро пожаловать на борт башкирских авиалиний, следующий по маршруту Москва – Барселона. Я, а также члены экипажа желаем вам приятного полёта! Примерное время полёта – 4 часа 20 минут.

Затем бортпроводники помогли пристегнуться всем детям, командир попросил у диспетчерской разрешение на вылет и, получив положительный ответ, в 20:42 вылетел из Москвы.

Глава 5. Предчувствие

Виталием снова овладели тревожные мысли. Он встал и пошёл за очередной бутылкой пива, но, обнаружив, что в холодильнике пива не осталось, он вышел из дома, спустился по лестнице и направился в сторону бара, находившегося на противоположной стороне улицы. Бар был небольшой, всего около десяти столиков, но являлся излюбленным местом местных русских. Зайдя в бар, можно было одним взглядом увидеть, кто где сидит и какой столик свободен. За самым дальним столом сидел молодой парень, двадцати двух лет от роду, высокий худощавый блондин с кудрявыми волосами. Виталий сразу узнал Диму, своего соседа, который жил этажом ниже. Он сидел, откинувшись на диванчике и при этом опершись о правую руку, которую подставил под голову. Левой рукой он держал стакан, наполненный коньяком. Взгляд его был направлен куда-то вверх, вид у него был тоскливый, по-видимому, он о чём-то грустил. Подойдя ближе, Виталий заметил, что на столе стояла бутылка коньяка, блюдо с несколькими палками шашлыка, салат и хлеб. И только когда Виталий приблизился в упор, Дмитрий словно очнулся, быстро окинул его взглядом, встал и со словами: «Здравствуйте, дядь Виталий!» – протянул ему руку.

– Приветствую! – ответил Виталий и пожал ему руку.

Дмитрий был доброжелательный и в целом неплохой парень, но меланхоличный. Он сразу же предложил Виталию сесть за его стол. Виталий сел.

– Ну? Чего один-одинёшенек сидим? Может, ждём кого? – спросил Виталий.

Дима как-то печально улыбнулся и ответил:

– Нет! Никого я не жду. А один я потому что, наверное, одинокий.

– А что так? Где ж друзья твои?

– Дядь Виталий, вот скажите, в какой день раз в году все друзья приходят к тебе, поздравляют и чего-то там ещё желают?

– Ну-у… В день рождения.

– Вы угощайтесь, кушайте-кушайте! – с этими словами он придвинул ему тарелку с шашлыком и спросил: – Может, вы желаете чего-нибудь выпить? Сегодня я угощаю, ведь сегодня мой день рождения.

Виталий, держа в одной руке хлеб, а в другой шашлык, только собирался было откусить шашлыка, как вдруг, услышав последние слова Димы, он остановился, положил шашлык и хлеб в поставленную перед ним Димой чистую тарелку и удивлённо, глядя ему прямо в глаза, спросил:

– Серьёзно, что ли?

– Да, – как-то печально ответил Дима.

– Ну, поздравляю с днём рождения, – весёлым тоном сказал Виталий и на этот раз протянул Диме руку.

– Благодарю! – пожимая руку, ответил Дима.

– А где подружка твоя? Та, с которой я тебя недавно видел.

– Мы, скажем так, поругались с ней.

– А что так?

– Да, честно говоря, меня немного смущает одно обстоятельство.

– И какое же?

– А то, что она уже была замужем.

– А где её муж?

– Их брак просуществовал всего месяц, а потом они развелись.

– А дети есть?

– Детей нет.

– Так что тебя смущает? Только то, что она была замужем?

– Да, вроде так. Эх-х… не знаю. Что-то я запутался.

– М-да, – пробормотал Виталий и продолжил:

– Слушай, ты читал Достоевского?

– Только «Преступление и наказание».

– Ну, так ты помнишь Раскольникова и Софью Семёновну?

– Да.

– Бери пример с него. Ведь полюбил же Родион Софью. Ведь стали они счастливыми.

– Да, но ведь…

– Что?

– Ведь Родион как-никак убийца, а Софья… Ну вы сами знаете.

– Я тебе так скажу. Да многие твои «благородные и честные» девушки и пальца не стоят Софьи. Вот скажи, кто из них за тобой на каторгу пойдёт?

– Пожалуй, никто. Разве кроме Анны.

– Кто эта Анна?

– Та самая девушка.

– Ну, вот видишь, значит, стало быть, любит тебя, дурень ты этакий…

– Да, я знаю. Она меня любит. Нет, я это чувствую.