Неслучайное зачатие

– Ты забавлялся! – обвинительно указала на меня пальцем Самойлова.

Я усмехнулся откровенно бесстыдно.

– Я бы поспорил. Судя по всему, между тобой и полотенцем тоже произошло что-то интересное.

Она покраснела. Я почувствовал, что снова возбуждаюсь.

– Неважно! – отрезала Самойлова. – Так значит ты, за моей спиной, проводил собственное расследование?

– Всего лишь уточнил важные детали.

– Вооот! Что и требовалось доказать!

Не знаю, что там доказала себе Самойлова, но лично я был от понимания ее логики дальше, чем Ферма от доказательства своей теоремы.

– Доказать что? – уточнил, тем не менее, терпеливо.

– Тебя волнует вопрос, чьи это дети.

– Волнует, естественно, – признал я. – Но для меня это ничего не меняет. Я женюсь на тебе в любом случае. И буду считать детей своими родными.

– Это ты сейчас так говоришь! – горячо возразила Самойлова. – А потом, если выяснится, что они не твои, начнутся претензии и скандалы!

Ох уж эта женская фантазия! Зачем придумывать проблемы заранее? Ванга, что ли, ее покусала?

– Я не говорю того, в чем не уверен, – отрезал я холодно. – А вот твои слова заставляют меня подозревать, что ты знаешь наверняка, что дети не мои! Может, все-таки Снежкова, а?!

Но не успела Катя ответить, как из коридора донесся тихий вскрик. П*здец, мы разговаривали с открытой дверью! Хуже того – за этой самой дверью обнаружилась счастливая (хотя теперь уже, видимо, не очень) новобрачная Лизавета.

– Петя заделал тебе ребенка?! – возопила она, глядя на Катю обвиняюще и пышные ее формы сотряслись от беззвучного рыдания.

За*бись поговорили! Устроили молодоженам сюрприз. Хотя какая ж свадьба без хорошей драки?

Впрочем, решил я, не в этот раз.

– Ребенка, точнее обоих детей, заделал ей я. А ты, Лиза, лети к своему Петечке и заставь его заняться тем же самым! – присоветовал я от души, но Старикова и не думала двигаться с места. Вот же еще одна упрямая баба на мою голову!

– Но вы сами сказали только что! – зарыдала Лиза и, Крякину за ногу, я не знал, что ей возразить.

– Успокойся, – наконец распорядился твердо. – Просто мы с Самойловой поссорились и я сказал это сгоряча. Дети мои, ясно?!

Старикова кивнула, как болванчик, и я выдохнул с облегчением. Развернул ее к выходу и напутствовал:

– Вперед, Лиза, берись за поднятие демографии! Пока ее с твоим Петечкой не поднял кто-нибудь другой!

Последняя фраза подействовала на Старикову особенно сильно. Она так припустила на поиски Снежкова, что я аж диву дался, как ноги себе не переломала от такой прыти.

Мы с Катей остались одни, но говорить, похоже, было больше не о чем. Лучше бы вместо этих разговоров еще разок потрахались, честное слово.

– Ты мне не веришь вообще ни в чем, – подвел я итог всего случившегося за последнее время. – Но я не ищу легких путей, Катя. Мне нужна именно ты, мне нужны наши дети и я женюсь на тебе, даже если придется приволочь тебя в загс силой. Но, так уж и быть, не сегодня, – смилостивился я. – До встречи.

И, сказав это, просто вышел. Пусть побудет одна и поймет наконец то, что я для себя уже осознал.

Если мужчина любит женщину – он примет ее детей, даже не родных. А если не любит – его и родные не удержат рядом.

И поэтому я никогда не выбрал бы Крякину, даже если она действительно забеременела именно от меня. Осталось добиться, чтобы это поняла Катя.

Заканчивал я этот дурацкий день в спорт-баре в уже привычной компании Геныча и Андрюхи.

– Богуц, я тебя в последнее время вижу чаще, чем за целый год! – заявил мне Андрей, прихлебывая пиво под звуки футбольной баталии на экране.

– Можно подумать, тебе это не нравится, – фыркнул я.

– Нравится, конечно, но стремновато немного, – поцокал друг языком.

– Это еще почему? – недовольно буркнул я, отсутствующим взглядом глядя, как «Барселона» бодается с «Реалом». Все мысли при этом были о том, что делает сейчас Самойлова на Снежковской свадьбе. Может, зря я ее оставил там одну? Что, если за ней кто-нибудь увивается, пока я тут делаю вид, что могу прожить без этой упрямицы дольше часа?

– Ну, с твоими способностями оплодотворять всех вокруг… – Андрюха повесил многозначительную паузу. Я лениво взметнул бровь, а Геныч откровенно заржал.

– Не парься, Андрюх, – утешил он Андрея, как профессионал. – Зато получишь миллион, как первый родивший мужик!

– Еще не хватало! – содрогнулся я.

– Ну а что тебе, жалко, что ли? – возразил Геныч. – Две беременные от тебя уже есть, одним больше, одним меньше…

– Вторая беременна не от меня! – отрезал я. – И хватит уже веселиться за мой счет!

– Кстати, какие новости от Крякиных? – примирительно полюбопытствовал Гена.

– Никаких.

На удивление, эта семейка действительно притихла. И что было совсем уж подозрительно – это случилось после того, как я предложил Миранде прогуляться в гости к Генычу с целью осмотра. Я, естественно, не мог доверять ее справкам. Но при этом понимал – она, в свою очередь, тоже имела право не доверять гинекологу с моей стороны. И, по большому счету, наш спор мог разрешить только суд. Но Крякины что-то не торопились туда обращаться. Хотя я чувствовал – это лишь затишье перед бурей.

Однако чудеса все же случались в этой жизни. Спасение пришло неожиданно и откуда не ждали.

Звонок с незнакомого номера, раздавшийся в тот момент, когда мы с Генычем и Андрюхой в дружеском молчании продолжали пить пиво, породил поначалу внутри тревогу. Вдруг что-то случилось с Катей? Автоматически подскочив на ноги, я хрипло ответил:

– Алло.

– Даниил Богуцкий? – послышался на том конце мужской голос.

– Да, это я.

– Крутяк, – обрадовался непонятно чему голос. – У меня к вам это… дело есть.

– Какое? – нахмурился я. И что это вообще за гопник, судя по его речи, мне звонил? Но этот вопрос задавать вслух я пока не стал.

– Насчет Мирки. Крякиной, – пояснил собеседник.