Сказки с базаров

Поблагодарив его и купив несколько штук фиников, чтобы съесть по пути, Гасан пустился в дорогу. Дорога оказалась негладкой и трудной, так что Гасан истомился усталостью и жаждой, и одежда на нем изодралась в клочья, когда он достиг обнесенного стеной города. От него не укрылось, что сидельцы в лавках одевались богато и вид имели ублаготворенный.

Устало он побрел ко дворцу, где, по словам старика-хранителя кружки, король каждый вечер насыщал сотни голодных, но, придя туда наконец, он настолько устыдился своих лохмотий, что укрылся за колонной, откуда мог наблюдать всю картину. Туда во множестве стекался люд, старые и молодые, и все оделялись едой и деньгами от тороватого единодержца, восседавшего на высоком престоле посреди величественной залы. Из укрывища своего за колонной Гасан видел, как привели на место, что было от него в нескольких шагах, трех больших ловчих псов. Прислужник поставил три плошки отборнейшего мяса перед тремя псами. Затем человек удалился, и Гасан обнаружил, что не может оторвать глаз от прекрасного мясного кушанья, поданного животным. Его голод был так велик, что Гасан рад был бы доесть и собачьи объедки. В этот миг, сидевший ближе всех к нему пес поднял голову и, глядя на него почти человеческими глазами, подтолкнул свою золотую плошку к Гасану. Изголодавшийся человек, не в силах больше утерпеть ни минуты, взял себе один из кусков мяса и подвинул плошку обратно псу. Но собачья лапа уже снова двигала плошку Гасану, пока он не наелся досыта.

Тогда пес прикончил угощенье и, вылизав плошку дочиста, подтолкнул ее к Гасану. Поняв, что животное предлагает ему взять плошку, Гасан принял ее и спрятал драгоценную вещь под свой оборванный плащ. Пес, казалось, согласно кивнул головой. Тут Гасан уразумел, что, продай он плошку и купи себе новое платье, он, по крайней мере, приобретет возможность получить себе подходящее место. С благодарностью потрепав собаку по голове, он выскользнул из толпы.

Он продал плошку золотых дел мастеру и выручил такую хорошую цену, что смог завести себе небольшое торговое дело, вместо того чтобы наниматься в услужение. Вскоре, с умом покупая и продавая, он уже имел достаточно красного товару, чтобы привезти в свой родной Стамбул, где его и встретили с огромной радостью друзья. Удача к нему вернулась, Гасан совершал успешные торговые обороты и со временем снова сделался так же богат, как и прежде.

Но дело с золотой плошкой тяготело у него на совести, и он чувствовал побуждение возвратиться в тот город, где была ему оказана подобная доброта от пса. Он знал, что, если не возвратит дорогостоящую вещь, которую украл, он никогда не изведает душевного покоя.

Точная копия золотой плошки была готова в несколько дней. Вскочив на своего лучшего скакуна, одетый в развевающиеся одеяния и обутый в сапоги тончайшего сафьяна, Гасан пустился в дорогу. Наконец город показался в виду, и вот уже снова он видит древнюю стену, построенную вокруг города. Но, въехав в ворота, в душевном смятенье он видит, что блеск и слава места сего закатились. Город беззащитно лежал под небом, в руинах и голых стенах без крыш, многоколонная его красота уничтожена, как если бы по нему прошли монгольские орды. Развалины домов стояли молчаливые и пустые, лавки, где в богатстве и ублаготворении сидели купцы, разграблены были от всех своих красных товаров, и, казалось, нигде во всем городе не было ничего живого.

Горестно Гасан садился верхом, чтобы ускакать прочь, как тут из развалин дворца выбежал огромный охотничий пес, за ним не замедлили появиться двое других. Гасан признал великолепных собак, которых кормили из золотой посуды, когда он ходил нищим. Затем показался какой-то старик, одетый в грубый шерстяной плащ и тяжело опиравшийся на палку.

«Приветствую тебя, о сын мой, – заговорил старик, – что привело тебя в эти места?»

«Когда-то давным-давно я пришел сюда в лохмотьях, – отвечал Гасан, – и мне досталось счастье получить кусок мяса из плошки вот этого пса. Боюсь, я забрал плошку, уходя, ибо я нуждался. Я продал ее и вернул себе сполна свое достояние, и теперь пришел заплатить долг и отдать эту плошку ее владельцу».

«Все те времена давно миновали, – молвил старик. – Тщеславию и пышности, некогда царившим при моем дворе, настал конец».

Тут Гасан понял, что это был действительно тот щедрый король, которого он видел насыщающим голод бедных и сирых в огромном дворце когда-то давно.

«Ваше величество, – сказал он, – благоволите взять ту золотую плошку, что я принес».

«Нет, – молвил старый король, – мне ничего не нужно сверх того, что здесь осталось. Мои ловчие добывают мне дичь для трапезы, которую я вкушаю раз в день. Мой садовник остался со мной, чтобы взращивать огородную зелень и розы. Вместе, он и я и мои собаки, мы справляемся, чтобы мирно наслаждаться жизнью. После того как мои враги всё разрушили и забрали в плен мой народ, я веду здесь простую жизнь».

«Но эта плошка, эта золотая плошка, или я не должен вернуть ее Вашему величеству?» – вопросил Гасан.

«Если пес из моих псов посчитал нужным отдать свою плошку, – отвечал король, – не мне требовать от тебя ее возвращать. Ему, я уверен, плошка теперь не понадобится. Иди, возвращайся туда, откуда пришел. Милостью Аллаха, нам достает на наши нужды ныне, и, я полагаю, всё будет отлично до скончания наших дней».

Поклонившись королю, Гасан сел на коня и повернул прочь. Оглянувшись, он увидел, как старик, опершись на палку, в последний раз взмахнул ему на прощанье рукой и скрылся в развалинах, окруженный ловчими псами. На склоне своих лет Гасан, теперь состарившийся и убеленный сединами, у себя в собственном доме в Стамбуле, частенько рассказывал эту историю, чтобы люди не забывали повесть о короле, псе и золотой плошке.

Госпожа из поставца

Когда-то в давние времена жил в Турции некий весьма богатый купец, у которого был сын по имени Мустафа. Все, чего бы юноша ни пожелал, всё ему всегда доставалось, и так шло годами. Однажды он сказал своему отцу:

«Теперь я вполне взрослый, о отец, и больше не желаю жить дома с тобой и с моими братьями и сестрами. Я хотел бы красивый дом, стоящий в прекрасном саду. Обставь его драгоценной утварью, какую сможешь найти, и я буду рад и счастлив, как только бывает».

Итак, вы видите, он был весьма избалованный. Купец устроил должным образом прекрасный дом для Мустафы, со всем потребным для роскошной обстановки, и купеческий сын переселился туда. И каждый день мать Мустафы посылала ему изысканные кушанья для его стола, состряпав их своими собственными руками.

Однажды Мустафа нашел в саду на одном из кустов гнездышко и унес из гнезда крошечное голубое яйцо. Запрятав его куда-то в посудный поставец, потом Мустафа начисто про это забыл. Но это было волшебное яйцо, которое положила в гнездо одна волшебница-пэри, и как-то ночью, когда купеческий сын крепко спал на своем ложе, яйцо проклюнулось и оттуда появилась прекрасная госпожа.

И впредь с того дня, и каждый день, эта прекрасная госпожа в поставце имела обыкновение выходить и съедать остатки от кушаний, присланных матерью Мустафы, прежде чем приходили слуги, чтобы забрать их на кухню.

Как-то Мустафа вернулся к себе в комнату после того, как уже закончил полуденную трапезу, и застал эту прекрасную госпожу за тем, что она угощалась от одного из блюд.

«Кто ты? – вопросил он. – И как ты попала в мой дом?»

«Я не ведаю, кто я, – отвечала госпожа. – Я из этого поставца, и я никогда не знала никакого другого дома».

«Больше ты не будешь жить ни в каком поставце, о моя милая, – сказал он. – Ты моя гостья, и будешь жить в одной из самых больших и самых красивых комнат у меня в доме».

«Спасибо тебе, – отозвалась она, – в посудном поставце, и правда, тесновато».

Итак, Мустафа послал сказать своей матери, что вот он встретил девушку, на которой намерен жениться, и тогда его счастье в его новом доме окажется полным. Мать Мустафы поскорее явилась на смотрины нареченной невесты и пришла в восторг от его выбора; и, не откладывая, сыграли свадьбу.

Мустафа нарек молодую жену именем Карагоз, что означает «черные глаза», и она счастливо прожила с ним долгие годы. В должный срок у Мустафы и Карагоз родилось двое сыновей, которых они назвали Олег и Тиморз.

Когда они выросли и превратились в прекрасных юношей и каждый взял за себя жену, Карагоз тяжко заболела. Она позвала к себе сыновей, благословила их и благословила их жен, и так, госпожу из поставца взял к себе Аллах великий.

Некоторое время спустя какой-то рыбак принес в дом Мустафы прекраснейшего вида рыбину. С ярко-зелеными глазами, вся она от головы и до хвоста блистала серебряной чешуей. Никто никогда прежде не видывал столь прекрасной рыбы. Рыбак же сказал: «Если кто отведает этой рыбы, то, когда он заплачет, из глаз его покатятся перлы, а когда он засмеется, из уст его посыплются алмазы».

Мустафа тут же купил эту рыбу за тысячу золотых монет. Со смерти госпожи Карагоз стряпала для Мустафы жена его сына Олега, старшего из братьев.

«Прошу, о моя милая, приготовь для меня эту рыбу своими собственными руками и подай мне, как только она сготовится, – молвил он своей любимой невестке. – Я хотел бы поужинать ей».

Та изъявила согласие и унесла рыбу на кухню.

И вот, эта невестка была добрая и прелестная, жена же Тиморза, второго сына, отличалась от нее, как ночь ото дня. У нее было злое сердце, и была она коварна во всем. Она подслушала разговор свекра с рыбаком, и слышала она также, как Мустафа просил жену Олега приготовить ему эту рыбу. Она тут же решила украсть рыбину и дать ее съесть собственному мужу, дабы это он ронял перлы из глаз и алмазы из уст.

Она послала за своей старой нянькой, злой ведьмой, и велела ей наложить такое заклятье на свекра, невестку и деверя, от которого они навеки заснут, чтобы она могла украсть волшебную рыбу. Между тем, однако, как она перешептывалась со старухой, один ленивый и нерадивый слуга, залегший под кровать, чтобы тайком вздремнуть, услышал всё это и, ушмыгнув, пересказал своей хозяйке, жене Олега.

Жена Олега тотчас рассказала своему мужу, и он решил, что придется им до поры покинуть дом и уйти переодетыми в лес. Тут как раз вошел Тиморз и обратился к брату: «Куда же вы? Моя жена некоторое время назад вас искала, чтобы поднести подарок ко дню рождения».

Олег рассказал брату обо всем, что случилось, и как он узнал о злоумышленьях невестки навести на них вечный сон колдовством. Жена Олега, ожидавшая младенца, рыдала и стонала, но Тиморз молвил: «Не плачь, о сестра, уйдем все вместе. Давайте съедим рыбу сами и предоставим злодейку ее собственным умышленьям».

Они поели – и диковинная рыба пришлась им весьма по вкусу – затем быстро переоделись в простое платье и, захватив ларец с драгоценностями, незаметно ушли под покровом ночи. В стойле стоял лишь один конь, огромный белый жеребец, так что, усевшись втроем, они ускакали прочь.

Скакали они, скакали, всё вперед и вперед, пока не оказались далеко-далеко от дома. Взошла луна, а они всё скакали. Через некоторое время конь устал и замедлил свой бег у опушки большого леса.

Трое беглецов спешились, и Тиморз сразу принялся собирать хворост, чтобы пламя костра держало на расстоянии диких лесных зверей. Олег же в поисках хвороста всё глубже заходил в лес, и очень скоро он сбился и потерялся. Он озирался вокруг, ища дорогу, чтобы вернуться к брату и жене, как вдруг перед ним появился огромный слон. Сбруя его была ярко расцвечена и усеяна дорогими каменьями, и он трубил во всю свою мочь. На спине у него высился золотой паланкин, с сиденьем, изукрашенным драгоценными самоцветами. Осторожнейшим образом слон подхватил Олега своим хоботом и посадил его в паланкин. Медленной, но уверенной поступью слон прошествовал через лес, доставив оторопевшего Олега к большому городу, ярко белевшему, как белый мрамор, в лунном сиянии.

Когда слон приблизился, ворота растворились, и собралась огромная толпа, хотя дело было посреди ночи. «Слон принес нам нашего нового короля!» – восклицали люди и падали перед ним ниц. Слон встал на колени, и вельможнейшая особа, визирь этого королевства, выступил вперед и приветствовал его: «Ваше величество, – молвил он, иъясняя происшедшее, – каждый год, как наш король умирает, этот слон выходит, чтобы доставить нам нового правителя. Он, и только он, наделен силой находить нам нового нашего монарха».

«Но… но, как же так, что каждый год вам нужен новый король?» – в смущенье осведомился Олег.

«Что происходит – этого мы не знаем, но каждые двенадцать месяцев, день в день, правитель наш умирает, будь он стар или молод, робок или отважен, красавец или урод. Всякий раз этот слон выбирает другого, и он женится на королеве и правит нами столько, сколько ему дано. У королевы, увы, по сю пору было пятнадцать мужей, и каждого находили бездыханным в королевской опочивальне спустя двенадцать месяцев после свадьбы».

Без дальнейших проволочек Олега препроводили к королеве, которая радостно его приветствовала. Она была молода и дивно прекрасна, ничто в ее лицо не знаменовало страданий, причиненных, должно быть, ей смертью пятнадцати мужей.

«Приди в королевскую опочивальню, о мой господин», – молвила она голосом, подобным соловьиному пению, и повела его в разубранный шелками чертог. Слуги раздели его и облачили в полотняную одежду для сна и, почтительно пятясь задом, отступили за дверь. Королева исчезла из вида.

«Так что, или теперь я король?» – сказал он себе и улегся на шелковое, расшитое драгоценным шитьем покрывало. В смущенье и недоуменье – чему приключиться далее, он полуприкрыл глаза и притворился, что спит. Через несколько минут он услышал слабый шуршащий звук и увидел, как в комнату проскальзывает королева. На лицо ей упал лунный луч, и Олег увидел, что она преизрядно переменилась, хотя всё еще оставалась в королевских уборах. Ее лицо преображалось у него на глазах, и через миг она стала гигантской зеленой змеей.

Он вскочил и обхватил тварь за шею. Держа ее крепкой хваткой, он дотянулся до своего кинжала и отсек ей голову. В тот самый миг, как была убита змея, снова появилась прекрасная молодая королева. Чары разрушились, зло рассеялось, а с ним – все воспоминания о печальных событиях. В королевстве снова всё было прекрасно.

Итак, напрочь позабыв собственную жену и брата, юноша воцарился в этом городе белого алавастра, чтобы вместе с королевой править страной, как если бы никогда ничем другим и не занимался.

Между тем, на речном берегу на рассвете солнца, в тревоге и страхе, Тиморз разыскивал брата, но не нашел никаких следов. Он вернулся к своей невестке, и по его лицу она поняла: случилось неладное.