Аметист: танец волчицы

Женщины доблестных берилльцев рождались невысокими, ладными, крепко сбитыми и весёлыми. Умели быстро собирать кочевые кибитки, а – если требовалось – могли их и быстро разобрать. Аещёсварить жирный плов, постричь овец, надоить коз, настоять кумыс. Ни минуты не сидели бериллки без дела, и неслись их задорные песни от стойбища к стойбищу. Любили всадники своих женщин, баловали, привозили им из далёких городов разноцветные яркие ткани и драгоценные серьги.

Вот только Мышка Ми не походила на своих сестёр. Песен не пела, всехбоялась и стеснялась. Обратишься к ней – заробеет, поручишь чего-нибудь пошить, или приготовить – только всё испортит. Худосочная, слабая, бледная, позор семьи, а не девка! Кто ж такую замуж возьмёт?

Качали головами жёны её отца. Разводили руками.Ох-ох, ни на что, совсем никак ни на что не годна! Лишь сказки детям рассказывала хорошо, и на том спасибо. Да вот только годы шли, сёстры её одна за другой замуж вышли, детей нянчили, а к Ми и не сватался никто. Мрачнел её отец всякий раз, когда взгляд его раскосых глаз падал на младшую дочь. А потому не стал возражать, когда княжна Мышка попросила отправить её учиться в Аметистовое королевство. Судили-рядили, на какой факультет лучше зачислиться, да и выбрали факультет ночных убийц.

– А что, – сказала Инги, старшая жена: – она незаметная, тихая. Подойдёт, встанет, а ты и не видел её, обернёшься – миску из рук выронишь от неожиданности.

– А может, на факультет воров? – робко осмелилась возразить четвёртая жена, голубоглазая Кайель.

– Для воровства руки умелые иметь надо, – отрезала Инги, и участь Мышки Ми была решена, несмотря даже на то, что первый семестр уже завершался.

И вот она стоит, холодея от страха, посреди комнаты общежития для адепток Академии, а две новых соседки пристально разглядывают новенькую сверху донизу.

– Немочь бледная, – хихикнула наконец одна из девушек, рыжеволосая и зеленоглазая. – Виорика, может, поручить ей ботинки твои чистить? Или не удостоишь такой чести?

Виорика, светлокудрая красавица, ещё раз окинула Мышку Ми презрительным взглядом.

– Значит так, будешь убирать комнату, стирать наше бельё и чистить обувь. Поняла, немочь?

– Но, – пробормотала Ми, мучительно краснея, – я не…

– Что?! – зашипела зеленоглазая. – Ты ещё и возражать дерзаешь? Перед тобой благородная Виорика, княжна Гранатового королевства, поняла?!

Для пущей убедительности, рыжая дёрнула Мышку за одну из тонких косичек. На глазах Ми выступили слёзы, губы её задрожали.

– Илина, скажи мымре, чтобы она заткнулась. И, кстати, пусть вымоет ванную и вычистит волосы из слива. – Виорика изящно зевнула и отвернулась от поверженной в прах несчастной Мышки.

– Ты всё слышала? – взвизгнула зеленоглазая Илина и добавила, оскалив мелкие, острые, будто у хорька, зубки: – И туалет надраить не забудь.

Можно было бы отказаться, ведь она не обязана, но Ми взглянула в злые глаза и затрепетала. Эта девушка способна выдернуть сопернице волосы и исцарапать лицо в кровь. Видать, судьба у неё, у Мышки, такая несчастная. Дома не нужна никому, а здесь её, княжну, держат за служанку. Ми разрыдалась.

– Сопли-то подбери, – фыркнула Илина.

В отличие от Виорики Илина не была красавицей. Рыжие курчавые волосы, да зелёные глаза – вот и всё, что было достойно в ней внимания. Тощая, низкорослая, прыщавая, озлобленная на весь мир, она относилась к тем, кто готовы целовать руки более сильным, знатным или богатым и топтать ногами тех, кого можно топтать.

Обе девушки стали рыться в вещах новенькой, комментируя находки обидными издевательствами. Вскоре вся комнатушка оказалась заваленной одеждой и вещами Мышки Ми. Илина напялила на себя лошадиные штаны* и подпрыгивала в них, громко хохоча.

– Она овец пасёт, она – пастух, – визжала рыжая.

– Её не к нам, её в конюшню надо отправить, – сердито буркнула Виорика, – спать с псами.

И тут Мышка замерла. Виорика потянула за расшитую орнаментом ленточку и вытащила… лифчик. Настолько огромный, что Ми могла бы использовать его как двойную шапку. Виорика присвистнула, а Илина застыла, расширив глаза. Обе обернулись к новенькой и уставились на её незримую грудь. Ми захотелось родиться обратно, она почувствовала, как мир завращался, и тут… Ворох лоскутных одеял на кровати у окна зашевелился, из него начало подниматься нечто громадное. Ми завизжала.

– Тихо, тихо! – густым басом проговорила куча, и из неё показалась чудовищных размеров голова с двумя маленькими рыжими косичками. – Привет! Меня зовут Дженни, я – твоя соседка.

Небывалого роста девушка поднялась с кровати, зевнула, потянувшись, расправила широкие плечи и внимательно оглядела всех и каждую. Её простое шерстяное платье было смято, а передник перекошен набекрень. Широкий кожаный ремень с медной бляхой никак не выглядел женским, а напоминал скорее деталь амуниции охотника, или солдата. Такой «наряд» мог бы обезобразить даже красавицу, но дело в том, что красавицей Дженни не стала бы и в роскошном платье.

– Виорика, будь любезна, – мягко пророкотала она, при этом стараясь говорить мягче, – верни на место то, что тебе не принадлежит. Илина, вряд ли это твои штаны. Разве я не права?

– Дженни, к нам подеселили овечью пастушку, – пожаловалась гранатовая княжна.

– Ну-ну, – пожурила та, – у каждого народа есть свои традиции. Надо их уважать. Как тебя зовут, соседка?

– Ми… Ми… Мирабель, – пролепетала Мышка, завороженно глядя, на бицепсы под белоснежными рукавами Дженни.

– Красивое имя, – одобрила великанша. – Мирабель, тебе стоит разложить свои вещи. Вон та кровать не занята, можешь располагаться. А место в общем шкафу Илина тебе сейчас выделит.

– Дженни, Мирабель не может сейчас заниматься своими вещами, – ехидно возразила Илина, – она идёт мыть ту… ванную.

Дженни уставила кроткий взор маленьких чёрных глазок на осмелившуюся перечить, поправила лиф платья, ремень.

– Сегодня не её очередь мыть. Сегодня моет… Виорика, – мягко отрезала заступница, и никто ей не осмелился возразить. – Мирабель, поспеши! Занятия начнутся через два часа.

***

На первый свой урок Ми пошла в сопровождении Дженни. Мышка робко жалась к великанше и старалась ни на полшага не удаляться от неё. Урок холодного оружия проходил в пыльной, душной аудитории.

Адепты факультета ночных убийц распределились за столами, составив говорливые пары. Те, кто сидел в первых рядах – среди них были Дженни с Ми – старательно конспектировали материал под диктовку преподавателя, но чем дальше располагались учащиеся от доски, тем громче и веселее звучали разговоры, тем меньше стачивались перья и тратились чернила.

Профессор Кинжалус – седобородый, полуспящий карлик – диктовал азы науки, попыхивая трубочкой и раскачиваясь в кресле.

– Альшпис – рыцарское копьё. Предназначается для всадника, – бормотал он, – относится к колющему виду оружия. Применяется для ведения боя на открытых пространствах. Алебарда – выглядит как топор, насаженный на копьё. Относится как к колющему, так и к режущему оружию.

Ми старательно писала, а позади гоготали, свистели и улюлюкали. Профессор не обращал ровно никакого внимания на шум в аудитории. Ми скосила глаза и украдкой осмотрела одногруппников. Она насчитала девятнадцать человек: десять юношей и девять девушек. Двадцатой была она, Ми. Часть юношей была пьяна, часть девушек активно флиртовала с теми, кто ещё оставался трезв. Кто-то рассматривал себя в зеркало, бесконечно поправляя волосы, кто-то хихикал с подружками. Лишь они с Дженни, похоже, пытались освоить материал. А нет, вон та девушка, сидящая за отдельным столом, тоже пишет.

Ми невольно залюбовалась ею: каштановые косы уложены причудливыми узорами и сколоты рябиновыми шпильками, тёмно-зелёное платье с белым кружевным воротничком и такими же манжетами, грациозная шея, изящные руки – всё в её облике свидетельствовало о благородстве.

«Не то, что злюка Виорика, – подумала злорадно Мышка, – той приходится кричать о своём происхождении».

Девушка в зелёном оторвала взгляд от тетради, обратила хризолитовые глаза на смотрящую, взмахнула ресницами и снова уткнулась в тетрадь.

– Моргенштерн – стальная рукоять, на конце которой находится шар с шипами. Иногда этот шар прикрепляют цепью, – мерно продолжал диктовку профессор.

«Как жаль, что меня поместили не в комнату с этой прекрасной девушкой, – вздохнула про себя Ми, – уверена, она бы…»

– Профессор, простите, а зачем нам то оружие, которое используют воины на поле боя? Вряд ли им можно лишить человека жизни под покровом ночи где-нибудь в глухом переулке.

Класс рассмеялся. Высокий молодой человек с дерзкими серыми глазами и синими волосами, зачёсанными смотрел на преподавателя тем почтительным взглядом, который больше походил на наглость. Педагог всхрапнул от неожиданности.

– Любезнейший… э-э…

– Кэолэн, сын Гоиридха, князя Алмазной горы, – представился нахал.

– Любезнейший Кэолэн… э-э… княжич Кэолэн, – старик открыл тусклые глаза, хлопнул белесыми ресницами, – имейте уважение к своим наставникам. Я двадцать лет преподаю в этой академии, а вы учитесь здесь менее, чем полгода. Как вы думаете, кому лучше известно, что полезнее знать будущим ночным убийцам?

– При всём моём глубочайшем уважении к столь почтенной древности, не могли бы вы ответить на мой столь простой вопрос? – насмешливо повторил задира.

Аудитория зароптала, раздались свист и выкрики с места, всё утонуло в гвалте. Урок оказался сорван. Профессор в слезах собрал свои свитки и книги и удалился, гордо вскинув голову.