Сложное взросление

Винс замер стоя, смотря на свои руку и член. Они были немного запачканы кровью.

– Ты девственница? – недоуменно воскликнул он.

– Больше нет, – пробубнила я и зарылась в одеяло. Я больше не хотела, чтобы он видел меня голой, грязной и потной. – Мне восемнадцать, если помнишь. А что это меняет?

Винс задумчиво похлопал глазами, но не ответил.

– Иди в душ, я поменяю белье.

Я вскочила с кровати, нацепила майку и шорты прямо без трусов и побежала на выход. У двери Винс меня одернул.

– Эй, Кэсси, – произнес он, глядя мне в глаза. Кажется, он сам не знал, что хочет сказать, но что-то хотел. Наконец, после паузы он вымолвил: – Ты очень красивая.

Я зарделась, влезла в тапочки и побежала в дом.

Я была на эмоциональном подъеме, словно никогда не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. Произошло то, о чем я даже думать боялась. А главное, подтвердилось, что я не сошла с ума, и весь последний месяц Винсент действительно проявлял ко мне симпатию. Я ему нравлюсь. Мне было приятно думать об этом. Мне не терпелось рассказать об этом кому-нибудь, но кому? Джил не стоит знать, что я переспала со своим опекуном. Только Мэй смогла бы меня поддержать, зная всю кухню нашей нестандартной семейки. И я решила, что расскажу ей. Ночью, когда все будут спать, а тайны сами собой выползают наружу.

И тайны выползли.

Во всем доме погас свет. Я нетерпеливо ерзала в своей кровати, ожидая подходящего момента заговорить. Мэй отвернулась к окну, но я знала, что она не спит, потому что ее дыхание было беспокойным и прерывистым.

– Кэсси, – тихонько заговорила она. – Я думала, что никогда тебе этого не расскажу, но сейчас оно разрывает меня на части, – сестра всхлипнула. – Весной, пока вы были в приюте, мы с Винсом… в общем, мы встречались. Как парень с девушкой.

Я подавилась собственной слюной и вскочила с кровати, чтобы взять с общей тумбочки стакан воды.

– Он приставал к тебе? – выпалила я, и Мэй тут же подлетела ко мне, чтобы прикрыть мне рот.

– Тихо, не ори, – пригрозила она пальцем. – Не приставал. Скорее я проявляла инициативу, а он просто был не против.

Мои ноги стали ватными. Я опустилась на подушку и прикрыла лицо одеялом.

– Он мне нравится, – прошептала Мэй. По ее щеке скользнула маленькая слезинка. – Я по-настоящему в него влюблена.

Мне сжало грудь, отчего хотелось кричать. Я чувствовала себя преданной сестрой и Винсом, но не могла четко сформулировать свои обвинения. Хотелось одеться, уйти из дома и больше не возвращаться сюда. Но нельзя было подавать вида, как мне больно, ведь сейчас в моей поддержке нуждается Мэй.

– Но все эти девушки, – протянула я, стараясь сделать так, чтобы голос не дрожал.

– Они и мучают меня! Мы вроде бы расстались… Он не смог сказать об этом прямо. Он сказал: «Это будет странно», и больше не подпускал меня к себе. А потом стал приводить других.

– Он тебе не опекун, чтобы так говорить. Ничего странного в вашей связи нет.

– Мне нужно, чтобы он был со мной, – сестра снова отвернулась к окну и расплакалась. Я присела на край ее кровати и стала гладить ее по волосам и спине, хотя у самой разрывалось сердце.

– Он козел и бабник, – успокаивала я Мэй. – Он выглядит как взрослый, но на самом деле он застрял в подростковом возрасте, где никто никому не обязан и всем все сходит с рук. Мы должны сказать ему спасибо за то, что не оставил нас в приюте, и не более того.

Сестра обняла меня как плюшевую игрушку, и я почувствовала, как намокает мое плечо от слез и соплей.

– Иногда мне кажется, что все мужики такие, – всхлипнула она. – Он не первый, кто так поступает со мной. Или дело во мне?

– У тебя нет оснований так думать. Ты – добрый и светлый человек, который готов в лепешку разбиться ради близких и друзей. Этим ты и привлекаешь сволочей, не знающих, что такое преданность и любовь. Они считают, что могут насытиться ими от тебя, но на самом деле им просто не дано постичь эти чувства.

– Не могу поверить, что Винс такой, – выдавила Мэй и разразилась новой волной рыданий.

– Я тоже, – прошептала я и крепче обняла сестру.

Глава 3

Следующие две недели Винсент по-прежнему не выходил у меня из головы. Только теперь мысли о нем были переполнены ненавистью и раздражением. Я представляла, как кричу на него, как толкаю и бью в его широкую грудь. Поведение дяди тоже изменилось. Он стал чаще спускаться к нам в дом и ужинать с нами. За эти две недели его не посетила ни одна нимфа, и он пытался направить нереализованную энергию на меня. Он гладил меня по спине, поправлял растрепанные волосы, вытирал уголки губ, когда на них оставался соус от обеденной пасты. И делал это прямо на глазах у всех. Наверное, для остальных это выглядело посредственной заботой, но они не знали, что произошло между нами.

Винс неоднократно пытался поговорить со мной наедине, но я не желала его слушать. О чем он может мне сказать? Если он извинится за нашу связь, я вгоню ему вилку в сердце. Если предложит встречаться на постоянной основе – я задушу его во сне, еще и пну его бездыханное тело за боль, причиненную сестре. Конечно, я никогда бы не позволила себе такого в жизни. Но смысл заключался в том, что я не видела выхода из сложившейся ситуации, поэтому приняла тактику избегания проблемы.

– Ты какой-то молчаливый, – говорил Маркус, когда они с Винсентом ехали на машине из больницы, где брату проводили обследования после острого отравления едой, которую тот рекламировал на дегустации в местном торговом центре. – Проблемы на работе?

– Нет, – отрезал тот и, подумав, продолжил: – Девушка, что мне нравится, динамит меня, и я не могу понять почему.

– Стал разборчивее? – хихикнул Маркус, прикрыв ладонью рот.

– Что ты хочешь сказать?

– Твоя манера общения… в общем, она подходит только для таких девушек, которые частенько бывают у тебя в гостях. Не обремененные моральными принципами и планами на жизнь. Понимаешь?

– Ты говоришь, что я встречался с проститутками, – тон Винса понизился, что выдало его обиду.

– Я предпочитаю эпитеты, а не ярлыки, – произнес Маркус и задрал нос. Наверное, он услышал эту фразу от кого-то и долго ждал, когда сможет применить ее сам. – Сейчас ты жалуешься, что девушка не хочет с тобой общаться. Что ты можешь рассказать о ней?

Винс открыл рот, чтобы ответить, но нужные слова не приходили на ум.

– Она красивая и такая… непорочная, что ли. Милая, – резюмировал он.

– Ее хобби?

– Вроде она занимается искусством. Но я не знаю, чем именно.

– Любимое блюдо?

– Мы ели вместе, но…

– Цвет глаз?

– Я столько раз смотрел в ее глаза, но цвет не запомнил.

– Это звучит максимально отстойно, чувак. Если тебе не интересно, что за личность ты трахаешь, тогда не называй это чувствами и не требуй от нее взаимности.

– Выбирайте выражения, молодой человек!

– А она о тебе что-нибудь знает? Чтобы нормальная девушка решилась завязать отношения с мужчиной, он должен быть заботливым, интересным, с чувством юмора. Ты показал ей, какой ты классный? Или ты только суешь ей под нос свою сексуальность?

Винс с шумом выдохнул и почесал лоб.