Оценить:
 Рейтинг: 0

Вечный сон

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
9 из 10
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Вот так. Когда будешь призывать духа, воткни жезл в землю и крепко его держи. Он станет очень тяжелым, но ты сможешь общаться с духом через него. Ну… ты поняла.

Анэ медленно кивает, переводя взгляд с парня на руку и обратно. Весь мир будто раздваивается: с одной стороны – жезл, а с другой – все остальное. Улыбка парня, бледный образ Анингаака в памяти, голова отца в снегу, медвежий зуб, ковер, оленья шкура с багровой кровью – все перемешивается в голове и быстро отдаляется.

– Я… я попробую.

– Можно я с тобой?

Этот вопрос кажется Анэ таким глупым, что она тут же приходит в себя и издает тихий смешок.

– Со мной?

– Ну да. Я… хочу помочь.

– Ты уже помог, – говорит Анэ и, вытянув руку с жезлом, быстро выходит из комнаты.

Но она не успевает даже прикрыть за собой дверь, как Апитсуак выкрикивает ее имя. На миг ей кажется, что это кричит отец. Она тут же выпрямляет спину и медленно поворачивается к парню.

– Ты уверена, что Анингаак мертв? – тихо спрашивает он.

Анэ вспоминает, как безжизненно замер отец. Его неподвижную темную фигуру в белом снегу – последнее, что она видела перед тем, как весь мир заволокло черной болью.

– Не знаю. Надеюсь, нет.

По телу проходит мелкая дрожь, и ноги будто сами ведут ее к входной двери. Она очень ясно представляет себе холм, безжизненный и пустой, на котором можно незаметно провести ритуал. Там, где нет ни жителей Инунека, ни отца.

В голове мелькает мысль: Апитсуак слишком спокойно воспринял ее рассказ. Только теперь она понимает, что он должен был удивиться намного больше. Но Анэ заставляет себя не думать об этом и отправляется на холм – главное сейчас понять, как вернуться домой.

…Анэ быстро взбирается на холм, покрытый толстым слоем снега, – и лишь там, где ноги проделывают снежные дыры, виднеется безжизненный серый камень.

На такой высоте открывается вид на весь поселок. Анэ медленно обводит его взглядом, цепляясь за каждую крышу, каждую цветную стену. Инунек расположен на нескольких низких холмах – каждый усеян домами, словно разноцветными пятнами, в которых теплится жизнь. Позади нависают покрытые снегом горы.

Она старается не смотреть на самые высокие дома – Тупаарнак назвала их словами «магазин» и «школа», но Анэ не хочет ничего об этом знать. Хижин больше нет, и это вселяет в нее липкую тревогу – и Анэ пытается избавиться от этого чувства, прогнать его, напоминая себе, что прошло двести лет, но она обязательно скоро вернется. Все тщетно. Сама мысль, что она действительно в другом времени, отдает неприятной дрожью, и в груди зарождаются ощущения, от которых тускнеет весь мир.

Вздохнув, Анэ садится на одно колено и вонзает кинжал в толстый слой снега. И застывает. Где-то глубоко внутри она понимает, что нельзя брать предметы чужого ангакока и надеяться, будто это сработает, – отец лелеял все свои амулеты, одеяния и бубен, тщательно охраняя даже от чужого взгляда. Но желание сделать хоть что-то, перестать быть маленькой беспомощной Анэ… она не может ему сопротивляться.

Вспоминает слова Анингаака – прислушивайся к телу, давай силе свободу. Дышит тяжело, все не решаясь приступить к ритуалу. Снег перед глазами расплывается в сверкающее пятно. Вздохнув и крепко зажмурившись, Анэ наконец высвобождает силу, дрожащую и клокочущую в ее теле.

Она сжимает жезл так сильно, что хочется выть от напряжения. В голове мерцают образы – вот отец сидит, закрыв глаза, и сосредоточенно напевает какую-то песню. Пение становится громче и обрастает четкими словами – слабо понимая их значение, Анэ повторяет за голосом отца. Она закрывает глаза и направляет все внимание куда-то внутрь. Пытается представить, как щупает собственное сердце, что бьется отчаянно и быстро.

Жезл тяжелеет. Глаза наливаются кровью. Анэ чувствует, как пульсируют виски, как слабеет ее тело и в то же время сила перетекает в руку. Она словно отделилась от своего тела и стала бесплотным духом, наблюдающим за ритуалом откуда-то сверху, – неприятное и в то же время наполняющее силой чувство.

– Мне нужна ваша помощь! – кричит Анэ из последних сил и тут же плачет от боли в горле.

Боль пронзает кожу, возвращая чувствительность, – еще чуть-чуть, и кажется, будто изо рта Анэ польется кровь.

Она обращается ко всем духам, которые только могут здесь обитать, не в силах вспомнить ни одного названия и тем более ритуала. Болит голова, болит спина, дрожат ноги. Но она стоит, заставляет себя стоять, ощущая спиной ободряющий взгляд отца, не думая о том, что его здесь нет.

– Я не понимаю, что происходит, – отвечает ей громкий голос внутри головы. Такой громкий, что весь темный мир вновь взрывается острой болью.

Анэ стонет, сжимая зубы и впиваясь пальцами в дерево жезла, в твердую шероховатую кожу пояса.

«Мой отец, Ангута, выполнил неудачный ритуал. На нас обрушились… волны. Морские волны. А потом… потом… – мысленно говорит Анэ, стараясь не дышать, не глотать, даже не двигаться. Сквозь зубы она издает громкий протяжный стон. – Я оказалась в будущем. В том же месте… но двести лет спустя. Я… пытаюсь… вернуться… домой».

«Твой отец нарушил порядок вещей».

Анэ уже не сдерживаясь кричит, но старается ловить каждое слово. Не шевелясь, не открывая глаз. Колени подгибаются, но она всеми силами опирается на жезл, который становится все тяжелее с каждым мгновением.

«Все ангакоки мертвы. Вырвались духи. Те, что вредны для людей, и те, от кого вы просите у меня защиты. Теперь остров закрыт для остального мира».

«Что мне сделать?» – мысленно спрашивает Анэ, чувствуя, как развеваются на ветру ее волосы, как холод охватывает тело, как по коже пробегают мурашки.

«Я над этим не властен. Но что-то пошло не так. Тебе нужно вернуться».

Без отца. Без сил. Без знаний.

Страх сковывает Анэ. Ноги ее начинают трястись так, что она больше не выдерживает, отпускает жезл и падает на землю. Голос и ветер пропадают, тяжесть уходит – и все, что у нее остается, это лишь вес ее собственного тела и горечь редких слез.

Анэ лежит на спине, вся покрытая снегом, и жезла в сугробе уже не видно. Она закрывает глаза, морщась от боли, и вдруг начинает смеяться. Руки обмякают, и вместо холода она чувствует лишь тепло – даже в снегу, даже после ледяных порывов ветра.

Ей нужно вернуться. Эта мысль кричит и пульсирует в голове, вот-вот – и расколет череп на части. Дыхание быстро выравнивается, тело перестает болеть, и снова из нее рвется неведомая сила, столь мощная, что Анэ остается лишь подчиниться. Она медленно поднимается с камней. Цветные дома Инунека плывут перед глазами, и единственное, что она видит в мутной полутьме, – это саму себя. Маленькую Анорерсуак. Ничего не умеющую, беспомощную, которая может лишь следовать приказам отца, какими бы неприятными они ни были. Тень ангакока, что всегда рядом, но никогда не принимает участия.

И виноват во всем не отец – виновата она сама. Не смогла ослушаться, не смогла подбежать к отцу и спасти его, спасти их всех.

Маленькая слабая Анэ. Не ангакок и даже не ученик.

Мир блеклым полотном окутывает тихая грусть. И солнце палит в затылок, и охватывает ее своим горячим дыханием, а впереди – темнота, и пустота, и такое бледное, неведомое ей самой будущее.

…Ей удается успокоиться спустя бесконечно долгие мгновения. Она постепенно понимает, что горло и легкие больше не болят. Вспоминая ощущения в горле, словно проткнутом десятком ножей, она вздрагивает и благодарит свое тело за исцеление. Но в то же время от мысли, что оно изменилось, Анэ хочется выскочить из собственной плоти, однако приходится дышать и заставлять себя двигаться.

И она идет. Ей по-прежнему жарко и невыносимо неприятно – все в ее теле и разуме кричит ей бежать, исчезнуть, спрыгнуть в воду и дать победить волнам, – но она прячет все это глубоко внутри, чтобы никто не догадался. Все эти люди, беспокойные черные точки с ее высоты, не должны понимать, что происходит. Никто не должен обвинять ее в том, что случилось.

Мысль о смерти Анингаака кажется даже тошнотворной, и Анэ останавливается, держась за живот. С уходом ангакока поселок блекнет еще больше.

Она глубоко дышит и вновь шагает вниз. Медленно ступает по земле, погружая ноги в сугробы. Цветные пятна домов становятся все четче и больше – она вглядывается в большие здания, в оставленные у берега лодки, в маленькие дома, пытаясь разглядеть багровый. И внизу в какой-то момент черные точки начинают бегать туда-сюда – до нее доносятся слабые крики.

А потом Анэ замечает.

Из-за гор выходит человекоподобное серое существо. Оно медленно перебирает своими длинными ногами, на которых светится морщинистая кожа – словно старый костюм, который оно едва-едва нацепило на себя. Существо поворачивается с громким натужным стоном, и Анэ видит длинную ткань с подобием красного капюшона, которую существо удерживает на спине. Ткань развевается на ветру, и серое существо фыркает, дергает ее рукой, отряхивая снег. Анэ замирает, прикованная взглядом к этому капюшону, к ногам, рукам, цепляясь за каждые движения.

Существо тоже замирает, лениво осматриваясь по сторонам. Черные точки разбегаются, скрываются за домами. Анэ знает, что они прячут своих детей.

Она словно наяву видит, как отец неодобрительно качает головой. И хоть Анэ понимает, что его здесь на самом деле нет, она все равно пытается обратиться к нему, спросить, что делать, – но слова тонут в холодном воздухе, и ей остается лишь унять дрожь и думать самой.

Дух сказал, что все ангакоки мертвы. И что Анэ нужно вернуться домой. А как она вернется, ничего не зная о ритуалах и чувствуя себя такой беззащитной?

Существо хрипит и делает огромный шаг в сторону домов. Раз – и морщинистая рука хватает темную фигурку. Лают собаки, кто-то истошно кричит. Откуда-то издалека доносятся слабые рыдания.

Анэ всю свою жизнь наблюдала за ритуалами. Смотрела, как отец вбирает в себя души и силу. Разве все это было просто так? Чтобы она навсегда осталась в будущем, так и не научившись пользоваться силой?

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
9 из 10

Другие электронные книги автора Анастасия Вайолет

Другие аудиокниги автора Анастасия Вайолет