Грани

– В пятницу.

– В пятницу.

– Шульцмана сегодня в школе нет. Подумала, может, ты знаешь, где он. Вы вроде там общаетесь, – одноклассница Иллариона, единственная кто воспринимал парня не как объект сексуального вожделения, влетела в кабинет как ураган, накинувшись на девушку, погруженную с головой в мир социальной сети.

– С чего это ты взяла, что мы общаемся, а тем более, что я должна знать, почему его сегодня нет, – Ульяна подняла на вошедшую взгляд.

– Уля, скажу тебе по секрету, тебя все уже люто ненавидят. Он же смотрит только на тебя, это каждый дурак заметил уже – старшеклассница одним резким движением закрыла какую-то тетрадь, – но мне до этого дела нет. Узнаешь, почему не соизволил прийти – скажи, будь добра.

На протяжении всей прошлой неделе, с тех пор как они заговорили впервые, он не сводил с девушки глаз в коридорах школы. Саму ее мало волновало такое внимание, но желание снова увидеть его друга, заставляло девушку отвечать взаимным вниманием, которое за пару дней общения уже стало вполне привычным.

Сначала Ульяна совершенно не хотела даже записывать его номер в телефонной книге. Но вышло так, что записывать его и не пришлось, так как цифры отложились в памяти довольно глубоко. Девушка и сама не заметила, как они стали переписываться буквально беспрерывно. Ей было комфортно говорить с парнем о чем угодно, как когда-то она чувствовала себя с Лизой; когда можешь поделиться с человеком буквально всем. Кажется, словно за эту неделю они наверстали годы, но когда парень находил ее в школе, Ульяна все еще сдержанно отводила взгляды.

В пятницу их переписка резко оборвалась. Она уже было порывалась написать, но боялась быть навязчивой. В голове сразу вертелись вихрем мысли, что ему это могло просто надоесть. Но когда Илларион не появился в школе в понедельник, логическая цепочка связалась сама собой. Ее пальцы сами набрали нужные буквы, и, отправив сообщение, она спрятала телефон глубже в сумку, скорее от самой себя, чем от кого-либо.

Илларион уже едва ли не закрывал глаза, сидя перед полупустой тарелкой, когда телефон высветил новое сообщение.

От: Ульяна.

Привет. Ну как ты? Почему в школу не пришел? Тут все переживают.

Парень ехидно улыбнулся, понимая, что написала она далеко не из-за всеобщего интереса к его персоне, а исключительно личных побуждений.

От: Илларион 10А.

Привет, солнышко. Прости, что я тебе не ответил, кажется, заболел. Наверное, слишком бурно отдохнул в эти выходные. Чувствую себя максимально хреново. Сижу совершено один. Рад, что ты интересуешься. Если будет желание, залетай после школы. Ул. Парусная 4, кв. 12.

Саша нашла Женю в кабинете, нервно собирающего вещи. Его голова была явно забита чем-то иным, нежели учеба. Он был одержим переживаниями за друга, к которым добавлялось напряжение в отношениях с девушкой и грядущие выпускные экзамены в балетном классе.

– Привет, Женька, – девушка вполне привычно дружески приобняла парня, – все хорошо?

– Привет, Сань, – светловолосый проигнорировал ее вопрос, – ты Мари не писала? Почему она сегодня в школу не пришла?

– Ты же знаешь, последнее время главной причиной ее агрессии является Феликс. Я думаю это из-за того, что произошло в пятницу. Они убить друг друга были готовы, сам видел. Но знаешь, Мари реально перегнула палку. Он мог ее выставить на правах педагога, но не стал, -девушка наблюдала за действиями парня, который убирал со стола какие-то вещи, – мы должны их как-то успокоить, Жень. Они как два глупых ребенка, ну правда ведь.

– В пятницу вечеринка у Лара на коттедже, скажи ей, – парень говорил слегка отстраненно, будто витая в облаках, – пусть усмирит свой гнев, им необходимо будет провести в одном доме по меньшей мере двое суток.

– Черт, тусовка? Серьезно? – девушка тут же встрепенулась, а ее глаза буквально загорелись,– наконец-то хоть одна хорошая новость.

– Да, только не кричи так, а то желающих немало найдется. Будут только все наши, так что скажи девочкам, – парень подхватил сумку, – ладно, мне уже пора.

– Ты мне ничего больше не хочешь сказать? – Саша поймала друга за руку, но сразу же отпустила.

– Нет, а что такое? – парень уже двинулся по направлению к выходу, дабы избежать расспросов.

– На тебе лица нет, это из-за Полины? Вы встретились на выходных? Поговори уже с ней, – она кинула ему в след грустный взгляд.

– Увидимся вечером, – светловолосый скрылся из поля зрения девушки за секунду до звонка.

Когда она стояла перед домом, адрес которого узнала накануне, что-то внутри все еще вторило, что она поступает странно или даже глупо. Но будто само собой после школы она отвергла предложение Лизы пойти вместе домой, ссылаясь на то, что ей хочется прогуляться одной, и поехала в неизвестном доселе ей направлении. Казалось бы, внутри у нее ничего не загорается, когда она видит Иллариона, но сейчас она здесь, поднимается на этаж и просто стоит перед дверью, потупившись. Звонок, за ним второй. Когда она уже думает о том, что пора уйти, дверь открывает парень. Он ничего не говорит, садится в пороге, пропуская девушку.

– Привет,– она расстегивает пальто, маленький аптечный пакетик в ее руках издает звенящий звук, – ну как ты?

– Солнце, ты пришла, – парень расплывается в улыбке и протягивает руку, чтобы приобнять девушку, – как же мне хреново.

– В каком плане хреново? Температура? Озноб? – девушка подошла ближе и приложила тыльную сторону кисти ко лбу парня, – тебя в школе все обыскались, у меня спрашивали. Нужно позвонить и сказать, что ты болен, хотя бы. Ну так что с тобой?

– Я позвоню, обещаю, но позже, – протянул он, – это просто таблетки, все будет нормально.

– В смысле? – девушка опешила, нахмурив брови.

– Зайдешь? – еле слышно произносит он, говоря куда-то в области ее шеи. – Да я пришла уже, – она одним движением скинула пальто и начала снимать обувь.

Престижный лицей не допускал курения на своей территории, как, впрочем, и за ней. К счастью совсем недалеко находился закрытый двор, куда старшеклассники стекались на большой перемене толпами. Глеб стоял в окружении одноклассников и двух девиц годом или двумя младше него, которые ради расположения парней давились горьким сигаретным дымом. Но парню на них было совершенно все равно. Погруженный в свои мысли, он лишь изредка смеялся над общими шутками и кивал, соглашаясь с очередной чушью. Завидев на горизонте знакомое пальто и белокурую голову, он, кивнув собеседникам, поспешил к другу.

– Брат, где пропадаешь? – он достал пачку и протянул Жене.

– В пятницу коттедж, – блондин закурил.

– Черт! Щульцман просто бог, – парень растянул улыбку и закусил губу, – а девочки будут?

– Ты про наших девочек, или про ваше «свежее мясо»? – Женя засмеялся, выпуская горький дым.

– Ну ты святоша хренов. И то, и другое, – парень закатил глаза, как бы задумавшись, – с нашими принцессами конечно весело, не спорю, но потребности, знаешь ли. Ох уж эта прекрасная любовь без обязательств!

– Давай там поаккуратнее с этой любовью, и даже без обязательств. Ну а вообще, Лар точно кого-нибудь приведет, не волнуйся. Будто не знаешь его.

– А рыжая будет? – как бы невзначай спросил Глеб, убирая с лица выпавшую темную прядь волос.

– Саня? – блондин посмотрел на друга, недоумевая, – да, а чего это ты интересуешься?

– Да просто, – парень отвел взгляд, делая вид, что осматривает местность, которую и без того знал наизусть, – она же мелкая еще вроде. Она теперь типа с нами тусуется везде?

– Глеб, – Женя поднял глаза на друга, – они с Полиной в одном классе. И да, она будет. Но ты же просто так не спрашиваешь, я тебя не первый год знаю.

– Ты придурок, – Глеб засмеялся, скрывая смущение, и довольно резко перевел тему, – Жек, давно спросить хотел, а в твоей этой школе искусств есть класс гитары?

– Да, а ты чего, с тем парнем из группы больше не занимаешься? Он же вроде даже предлагал тебе присоединиться к ним.

– Занимаюсь, но этого мало, хотел бы что-то посерьезнее вроде. Клавиши подтянуть, что там еще у них? Насколько реально попасть туда без родительского контроля?

– Решим вопрос. У меня классика сегодня, пошли после школы, – он выкинул окурок, – проведу тебя в это гребаный храм искусства.

Выросший в строгих рамках семьи отца военного и матери врача, Глеб не разделял родительских взглядов на мир и свое будущее. Ему с детства пророчили быть серьезным парнем, будущим офицером, примерным семьянином и ответственным гражданином. Но парень грезил свободой, музыкой и разгульной жизнью. Несмотря на частые конфликтные ситуации с родителями, он старался не заострять отношения. Глеб любил их, несмотря на то, что у них совершенно не было ничего общего.

Когда полгода назад в его жизни появилась музыка, он тайком от родителей стал брать уроки гитары у парня из какой-то непопулярной рок-группы, а в свободное время целыми днями штудировал книги и ютуб, изучая огромное множество информации данной тематики. И, несмотря на то, что отец и мать были категорически против серьезности этого увлечения, парень не останавливался, получая поддержку от друзей. Они были его второй семьей; теми, кто не осудит и не откажет в любой помощи.

– Хочешь что-нибудь? Я могу сварить кофе. Хотя не уверен, что вполне умею пользоваться этой штукой, но получается терпимо, – парень, опираясь на столешницу, указал на кофемашину, – или может заказать еду, что думаешь?