Первая раса

– Ой, поглядите! Да это же близнецы Сохо! Вас даже не отличить друг от друга!

– Мы как папа, – сообщили хором дети и протянули открытые чемоданчики. – Сладость или гадость?

Так они шли от дома к дому. Везде детьми восхищались, их засыпали конфетами, шоколадными яйцами, лакричными леденцами и маленькими игрушками. Вероятно, семья Сохо была самая богатая в этом районе и пользовалась если не искренним уважением, то, по крайней мере, преклонением перед её состоянием. Обидеть в этом случае детей богатеев было подобным изгнанию из общества.

По улице шли и другие дети с родителями. Вот два мальчика в костюмах супергероев тянули отца за полы плаща. Там старший брат – вампир – вёл за руку младшую сестру – ведьму. А мимо Рисы прошли девочка в костюме единорога и её мама в образе феи. «Наверное, и я когда-то так же ходила с моей мамой», – с тоской подумала Риса.

Что она помнила о своих родителях? Абсолютно ничего. Она оказалась в приюте тринадцать лет назад. Врачи говорили, что амнезия возникла из-за удара по голове тупым предметом. Что это был за предмет и кто её им ударил, ответить никто не мог. При Рисе в тот день нашли только семейную фотографию и белые чётки, которые её папа, наверное, использовал для молитв.

– Эй, нянька.

– Что такое? – Риса наклонилась к Эстель, стараясь улыбаться как можно искреннее.

– Макс куда-то пропал.

Рису как током ударило. Она принялась осматриваться по сторонам, но мальчик как сквозь землю провалился. Риса ругала себя на чём свет стоит. Стоило задуматься всего на минуту, и на тебе!

– Пойдём, нужно отыскать Макса, – Риса потянула Эстель за руку, но девочка упёрлась.

– Я не пойду, – капризно заявила она. – У меня ножки устали.

Сколько бы Риса ни уговаривала, Эстель не соглашалась искать брата. А когда няня попыталась взять её на руки, принялась вырываться как скользкая рыба. «Именно сегодня живи без гнева», проговорила про себя Риса, стараясь дышать как можно спокойнее.

– Тогда постой, пожалуйста, здесь, – попросила она Эстель. – Я мигом.

В ответ девочка лишь пожала плечами и послушно села на скамью.

Риса заглядывала в каждый двор, за каждый мусорный бак. Она подбегала к прохожим, спрашивая, видели ли они мальчика. Даже выбежала на улицу, которая относилась уже к другому району, но все поиски были напрасны. Риса дрожала от напряжения. Что она скажет хозяйке? Фрау Сохо не будет разбираться, кто виноват. Она сразу вызовет полицию, и Риса проведёт остаток своих дней в тюрьме. Но разве был иной выбор?

Риса вернулась на то место, где оставила Эстель. Но на скамье девочки не оказалось.

«Чёрт. Чёрт!» Сердце Рисы бешено колотилось, а дыхание то и дело прерывалось, пока она бежала к дому семьи Сохо. «Ох и в историю я влипла!»

Тут её ждал неприятный сюрприз: на пороге стояла хозяйка, а из-за её спины выглядывали дети.

– И что же я вижу? – прошипела госпожа Сохо, испепеляя Рису взглядом. – Кажется, я чётко сказала тебе: следить за детьми! А если бы они попали в переплёт? А если бы с ними что-то случилось?

– Я следила в оба глаза, правда, – призналась Риса, задыхаясь, – но отвлеклась буквально на одно мгновение…

– Она стояла там минут пять и куда-то пялилась, – заканючил мальчик, – вот мне и надоело ждать, и я пошёл дальше.

– А я осталась, чтобы сказать ей, что Максимилиан ушёл, – добавила таким же тоном девочка. – А она бросила меня и убежала.

– Но… – опешила Риса, – это вовсе не так было!…

– Цыц! – велела хозяйка. – Я слушаю детей! Продолжайте, дорогие! – нежным голосом обратилась она к детям.

– А потом я вернулся, нашёл Эстель одну, и мы пошли домой, – продолжил Макс. – Мы думали, что нянька уже здесь, но она нас бросила…

– И нам было так страшно! – захныкала Эстель.

– Ах вы мои бедняжки! – всплеснула руками хозяйка и гневно посмотрела на Рису. – А если бы их украли? А если бы они заблудились?

– Кому они нужны? – проворчала Риса.

– Что ты там бормочешь? Говори громче!

– Она надоела нам, мама, – скучающе заявила Эстель.

– Она ничего не делает, а только нас заставляет, – вторил Максимилиан.

– Это неправда! – разозлилась Риса. – Я делаю всё, что вы мне велите! Выполняю каждое ваше дурацкое требование!

– Замолчи, хамка! – прорычала хозяйка.

– А сами-то вы кто?! – не выдержала Риса. – Пускай я не из высшего света, а всего-навсего прислуга, но это не даёт вам права так со мной разговаривать! Я свою работу честно выполняю, делаю всё, чего ни захотят ваши избалованные дети! И я не заслуживаю к себе такого отношения!

Повисла тишина. Дети продолжали безразлично смотреть на Рису, хозяйка раскрыла рот и хлопала глазами. Риса видела, как на её лицо надвигается буря ярости.

– Вот, значит, как ты, птичка, запела? – прошипела она. – Тогда вон из моего дома! Пошла прочь!

– С удовольствием! – ответила Риса. – Вот получу свои деньги и уйду!

– Какие ещё деньги? – нахмурилась госпожа Сохо.

– Честно заработанные, за четыре недели!

– Ну, тут уж извини! Денег ты никаких не получишь!

– Это почему? – возмутилась Риса. – Я отработала четыре недели! Заплатите мне за них!

– Ну уж нет, милочка, – хмыкнула хозяйка. – Видишь ли, я сразу сказала тебе, когда ты появилась в моём доме: буду платить семьсот за месяц. А за вычетом твоего больничного не хватает трёх дней. Так что…

– Но ведь это нечестно! – вскрикнула Риса.

– Честно, нечестно, я с тобой договора не составляла, поэтому нечего мне рассказывать, что честно, а что нет! – госпожа Сохо скрестила руки на груди, всем своим видом выражая триумф.

Риса была так потрясена, что и пошевелиться не могла. А в следующую секунду она нахмурилась.

– Merde, – скрипнула зубами. – Чёрт с вами. Где мои вещи?

– Эти? – госпожа Сохо вытащила из-за двери рюкзак и кинула его Рисе. – Забирай на здоровье.

«Заранее приготовила», отметила про себя Риса, а вслух сказала дрожащим от гнева голосом:

– Всего вам хорошего. Вам эти тридцать сребреников нужнее, чем мне.

Хозяйка хотела было ответить, но внезапно дети завопили от страха. Да и сама женщина вскрикнула и закрыла собой детей. Риса повернулась туда, куда указывали близнецы, и глаза её расширились от увиденного.