Я у тебя есть

– А как тогда можно узнать, если не наукой?

– Через глаза, – серьёзно и уверенно заявил Славик.

– Как так?

– Мама, да всё просто, нужно внимательно вглядеться в глаза и на их дне будут мелькать золотые искорки и молнии – это и есть мысли. Я пока не могу их прочесть, но мне очень хочется научиться это делать.

Я попыталась сделать так, как сказал сын, но ничего кроме радужки и чёрного пятна зрачка не увидела. Ну и ладно, – подумала я, – фантазировать это же совсем не плохо.

– Ты лебедям оставишь хоть чуть-чуть? – шутливо поинтересовалась я.

– Немного оставлю, но голубей кормить интереснее, они на руки садятся, а лебедя даже не погладишь, – с затаенной грустью сказал сын.

– Для тебя так важно погладить лебедя?

– Мне нужно узнать какие у лебедя перья на ощупь: мягкие или жёсткие. Мам, а ты хоть раз гладила лебедя?

– Лебедя нет, а вот гуся приходилось, и знаешь, – перешла я на шёпот, – думаю у лебедя перья такие же, как и у гуся.

– Почему ты так думаешь? – тихо спросил сын.

– Они же оба водоплавающие, наверняка им нужны особые перья чтобы не утонуть, и не замёрзнуть в холодной воде.

– Вот бы их потрогать, – мечтательно проговорил Славик.

– Это я тебе как-нибудь организую, – пообещала я, – но только не сегодня.

– Договорились! – обрадовался сын, – поехали уже смотреть лебедей.

– Поедем, но мне так хочется фисташкового мороженного, может сначала к киоску?

– А я хочу клубничное, шоколадное и ананасовое.

– Ты не лопнешь, сладкоежка моя?

– Не-е-е-е-т, это невозможно, я же бездонный, так всегда бабушка говорит… говорила…

– Не расстраивайся, бабушка нас с неба видит и охраняет.

– Почему тогда мы её не видим?

– У нее больше нет тела, зато теперь она может превращаться в облачко и ветерок.

– Облака мы же видим!

– Да, но не понимаем, какое облако кем является. У нас на небе и папа, и дедушка, все на нас смотрят. Где нам понять кто из них кто, если они не говорят?

– Наверное, они говорят, просто мы не слышим, – задумчиво сказал сын.

– Всё может быть, этого точно никто не скажет.

– Даже наука?

– Тем более наука, учёные в это не верят.

– Почему?

– Наука – это штука точная, она не терпит того, чего нельзя доказать экспериментами, а наличие жизни после смерти никак не докажешь.

– Но я не понимаю, откуда ты тогда знаешь, что она есть?

Я вздохнула, посмотрела на безоблачное небо и ответила, – это так же, как ты знаешь, что голуби умеют думать, просто чувствую и всё.

– Мы с тобой оба ненаучные, – сделал свой вывод Славик.

– Мы с тобой семья, а это значит, что мы с тобой во многом похожи, а если в чем-то различаемся, то это совсем не важно, главное, что у тебя есть я.

– А у тебя я.

– Правильно, – улыбнулась я, целуя и обнимая сына, – мы есть друг у друга, и в этом наша с тобой сила.

– Твоя сила, от меня толку нет никакого, я так, только обуза.

– Ты ошибаешься! – воскликнула я, присаживаясь перед сыном на корточки и прямо глядя в его глаза, – запомни раз и навсегда – ты мой любимый сын, мой свет и моя награда, не обуза и не тяжелая ноша. Я счастлива, что у меня есть ты, Славик, именно ты и такой, какой есть. Я буду любить тебя всегда, и не смотря ни на что.

– Я всегда буду тебя защищать!

– Спасибо, сынок, мне очень важно это знать. А теперь вперед за мороженным!

– Ура!!! – кричал Славик, а я бежала, путаясь ногами в подоле платья и толкая впереди себя коляску.

Аллея пустовала, а я все бежала, хотелось истратить силы до полного изнеможения, до боли в боку и дрожащих ног. Лицо раскраснелось, дыханье вырывалось со свистом, но я продолжала свой бессмысленный забег.

Глава 3

Он появился неожиданно, просто возник за очередным поворотом. Кто он? Не знаю, но похож на китайца в национальных блестящих одеждах, на которых красуется длинный золотой дракон. Голову покрывала шляпа, выполненная в виде широкого конуса, из под неё свешивалась чёрная, с небольшим налетом седины, коса.

– Приветствую тебя, о прекраснейшая из женщин, и тебя молодой воин света.

– Здравствуйте, – в разнобой ответили мы.

– У вас есть заветные желания? – спросил незнакомец.

– Конечно, есть! – воскликнул Славик, – я хо…

– Ты разве не знаешь? – прервал его мужчина, – заветные желания нельзя никому говорить, иначе не сбудутся!

– Это всё суеверия! – отмахнулся сын.