Война Евы

– Жаль, правда, что такой красавчик… – не изменяя себе, протягивает соседка спустя некоторое время.

– Не жалей своих врагов, – произношу ровно, забирая макбук в спальню, – они тебя жалеть не будут.

– Твоя правда, – тихо отзывается соседка и «улетает» в свою комнату.

А я, наконец, получаю возможность закончить свою работу. Вставать мне рано – так что нужно управиться за тридцать минут.

Устало тру глаза и открываю текст…

Может, зря я перед ним такую стену выстраиваю?..

Перед глазами тут же проносятся воспоминания о том, как вежлив был этот Волжин на протяжении всех двух дней знакомства, и я понимаю одно – усталость влияет на мой внутренний стержень. Таким нельзя давать второй шанс.

Первое впечатление всегда самое правильное.

Правда… противореча самой себе, я тут же вспоминаю об одном эпизоде, ставшем исключением из правила…

Но на то оно и исключение – чтобы быть редким и выбиваться из общей системы. Единожды.

Когда просыпаюсь, первым делом залезаю в Твиттер и изучаю страницу Стефы. Надо будет переговорить об этом с девочкой – с глазу на глаз. Если она не дура, то удалит свой профиль: я не в состоянии потянуть ещё и это. У меня и так уже ни на что времени не хватает. Очень надеюсь, что разговор не скатится в очередную сцену «я – звезда, что хочу – то делаю»…

В общем, иду в ванную не в самом хорошем расположении духа.

Но утро добрым не бывает, поэтому Ксюша решает добить моё, не успевшее подняться, настроение – до ноля, вспоминая прекрасный лик вчерашнего незнакомца.

– Скажи мне, создание иного мира, – обращаюсь к соседке, наливая кофе в глиняную кружку, – ты в его глаза заглядывала? Ну, так, чисто из любопытства?

– Глаза?.. – задумывается Ксения, присаживаясь на край столешницы, – В темноте трудно было разглядеть… но общее впечатление от него…

– Не надо мне про «общее», – останавливаю её, доставая из холодильника кусок ветчины и сыра, – мне интересны детали. Вот, ты простила своего Кирюшу. Почему?

– Ну, потому что он такой котик! Столько раз у меня прощения попросил! Был таким милым! – тут же начинает умиляться своим воспоминаниям Ксюша.

– То есть, выражение его лица при этом расположило тебя к себе, – подвожу её к выводу.

– Ну, да… – протягивает дитя травы и ветра… и тут же начинает хихикать, – вообще-то его лицо всегда располагает меня к себе!

– А лицо Глеба? Вспомни его. Ты же заметила, какой он красивый – значит, всматривалась в его черты, – прищуриваюсь, наблюдая за мозговым процессом своей соседки.

Вообще, у Ксении довольно незаурядный талант чувствовать людей. Не знаю, за какие заслуги она его получила, но девочка и впрямь порой удивляет меня своей… ну, назовём это эмпатией. Именно поэтому её так часто заносит в сердечных делах: все её молодые люди искренне хотят не изменять ей – когда они рядом… Но всё равно изменяют – когда далеко… А эту их «временную» искренность Ксюша принимает очень близко к сердцу.

Но мне нужно от неё совсем иное – мне нужно подтверждение моих собственных мыслей о моём новом начальнике.

– Ну… он такой… суровый. И, кажется, не очень доверяет людям. Выстроил вокруг себя стену, – пытается пояснить Ксюша, помогая себе жестами, – прям, как ты. Да, вы с ним очень похожи.

– Чего? – выпрямляюсь, тут же забывая про своё исследование.

Да, у девочки был талант. Вот, только на этот раз её ощущения подвели её.

– Мы нисколько не похожи, – произношу чётко и выхожу с кухни.

– Ты даже бутерброд не съела! – взволнованно кричит соседка, но мне уже не до этого – я обуваюсь в прихожей.

– Вот, возьми в руку и съешь хотя бы по дороге! – она вручает мне бутерброд, обёрнутый салфеткой и открывает дверь, а затем пристально рассматривает мой внешний вид, – А ты всегда на работу в такой одежде ходить будешь?

– Что не так с моей одеждой? – беру бутерброд в зубы, натягивая пиджак oversize.

– Нет, у тебя классные шмотки, и все из модных шоурумов. У меня вообще претензий нет, – и словно подтверждая свои слова, Ксюша поднимает руки вверх, – но в них совсем теряется твоя фигура. Широкие брюки с высокой талией, блузки с напуском, большие мягкие свитера… всё это здорово! Но то вчерашнее платье…

– Пойдёшь сегодня в университет? – резко спрашиваю у неё, заглянув в глаза.

– Сегодня отдохну немного, – тут же отворачивается Ксюша, уплывая взглядом вглубь квартиры.

По сути, мне без разницы. Но она прогуливает уже неделю. И это намного важнее обсуждения моей одежды.

– Ну, отдыхай, – произношу ровно и выхожу из квартиры.

На работе меня первым делом вызывают в кабинет… нового исполнительного директора. Сегодня, оказывается, всех туда вызывают. По одному. Иду, заинтригованная. Если подумать, я заявила Глебу, что он не продержится в издательстве и двух недель. Но, если рассматривать наш разговор в качестве спора… то, каким было заявление другой стороны?

Что-то никак не припомню…

– Ева, – Глеб встречает меня надменным взглядом.

– Глеб, – отвечаю ему тем же.

– Я ознакомился с вашим договором, – протягивает новый исполнительный директор.

– И?.. – безразлично протягиваю в ответ.

– Вы не поняли. Не с тем вашим договором, – мужчина вынуждает меня посмотреть на него, – я имею ввиду ваш секретный договор с издательством.

– Как вы до него добрались? – искренне негодую.

Роман Николаевич совсем спятил?.. Как вообще можно доверить постороннему человеку такие секреты?!

– Вы забываете о том, какую власть я получил, – спокойно напоминает Глеб, – итак… вы помогаете Стефании писать её романы.

– Я не разглашаю этот факт, – поправляю его, – вот, какова суть данного договора.

– Не соглашусь, – неожиданно ровно парирует Глеб, – здесь ясно указано, что вы не будете распространяться об этом и впредь.

– И? – вновь не могу угнаться за его логикой.

– Значит, вы обязуетесь оказывать данную помощь – и впредь, – глядя мне в глаза, заключает Волжин.

Первым вырывается небольшой смешок. А затем я от души смеюсь, запрокидывая голову и прикрывая глаза.

– Что здесь смешного? – спокойно уточняет Глеб.