Внутри пророчества

– И много чужих тайн ты хранишь? – уже более серьёзно поинтересовался Деррик.

– Достаточно, что бы играть в эту игру, – резко ответила чародейка, но потом её тон изменился, стал мягким, почти нежным. Странные огоньки зажглись в её глазах. – Хотя некоторых тайн мне не хватает.

– И каких же? – Деррик старался сопротивляться завораживанию.

– Мне нужна одна твоя тайна. Совсем не большая.

– Спроси, – маг стал хмурым и настороженным.

– Запрещённый обряд, – напомнила Тари. – В ту ночь. Я тоже спрашивала Судьбу. И я знаю, какие жертвы она собирает. Чью кровь ты пролил тогда?

– Маленькой девочки, – Деррику с трудом давался спокойный тон. – Ей не было и пяти. Я украл её из домика с окраины столицы.

– Она всё равно должна была умереть, не так ли?

– Да. Я отнял у неё всего час жизни. Её отец оборотень наметил её для себя в ту ночь.

– Спасибо, – голос Тари зазвучал, как обычно. Она прекратила зачаровывание.

– А чьей кровью ты платила Судьбе? – Деррик ждал и от неё такой откровенности.

Тари молча отодвинула с запястья браслет. Нежную кожу пересекал ещё свежий шрам.

– Моей крови Хозяйка не хотела, – грустно проговорил Деррик.

– Ты глубже втянут в это дело, чем я, – объяснила ему Тари. – Твоя нить вьётся в самую глубь клубка.

– Жаль, – коротко прокомментировал маг и сменил тему. – Ты задаёшь странные вопросы. Я ждал, когда ты спросишь. Что я видел в ту ночь.

– Ты видел комнату, небольшую и уютную. Видел огонь в камине, пламя свечей. В этой комнатке, на полу, лежал Даэрон. Он был мёртв. В ране на груди торчал кинжал, узкий серебряный клинок, рукоять с цветочным узором из янтаря. Ещё ты видел себя и пожилого человека, в чёрном плаще, подбитом соболями. Вы стояли над трупом. Так? – Тари насмешливо взглянула на Деррика.

– Так, – легко согласился он. – Ты, значит, видела тоже самое. Но где же прятался твой Герой?

– Мы не видели его, – спокойно согласилась Тари. – Но, скажи мне, знаком ли тебе тот, второй человек?

– Это мой наставник, – ответил маг. Он не знал, куда клонит Тари.

– Он безоружен. И никто никогда не видел его с оружием в руках, – говорила чародейка. – Кинжал в ране не твой и не его.

– Может ты и права, – немного подумав, признал Деррик.

– Не задумывайся пока над этим. Лучше давай закончим праздник.

– Ты завтра рано собираешься уехать? – поинтересовался маг.

– На рассвете.

– И больше мы не встретимся?

– Это зависит от тебя, – Тари улыбнулась. – Возможно, мы многое пройдём вместе.

– Слишком уверенно звучит твоё «возможно», – иронично заметил Деррик. – Ты же оставила выбор за мной.

– Да. И встречи может не быть, – согласилась Тари. – Тогда мне не придётся больше вести таких трудных разговоров.

– А кто говорил, что будет легко?…

Глава шестая

Детский плач был хорошо слышен в морозном лесу. Он разносился в воздухе, наполняя всё живое тревогой и скорбью. Витт часто слышал его в пути. Он ускорил шаг, стараясь быстрее преодолеть поворот тракта.

Девочка стояла на краю дороги, её ноги утопали в сугробе, но, переживая своё горе, она не чувствовала холода. Её худенькие плечики вздрагивали под грубой тканью пальто. Шапка сбилась назад, прядки тёмных волос падали на заплаканное личико. Рядом с девушкой сидела прямо на снегу женщина. Мать девочки будто окаменела. Жили болью только глаза, такие большие на худом лице, полные невыплаканных слёз.

– Что? – спросил Витт, присаживаясь на корточки возле неё.

– Мой мальчик… – пробормотала женщина. – В лесу.

– Мы собирали хворост, – всхлипывая, заговорила девочка. – Он играл. Там зверь был. Большой. Мы закричали, и Тил побежал. А зверь за ним.

Она опять громко заплакала, прижимаясь к матери. Витт пошёл в лес, вслед за вереницей маленьких следов. Детские отпечатки вели через сугробы. Идти было нелегко. Под слоем пушистых снежинок таилась ледяная корка – напоминание о недавней оттепели. Витт всё углублялся в царство деревьев. Уже не так хорошо были слышны рыдания ребёнка, а тракт быстро исчез из виду.

На небольшой полянке валялись сухие ветки, небрежной кучей они чернели на снегу. Витт внимательно обыскивал место. Вот оставил след мальчик. Его следы были самыми маленькими. Зато рядом с ними отпечатался огромный след лапы. Витт нахмурился. Откуда в этих лесах лев? Воин почувствовал, как прокатилось по коже лёгкое покалывание. Здесь использовали магию. Сильно встревоженный Витт поспешил дальше.

Похоже, зверь не спешил поймать ребёнка. Он, как будто, играл со своей жертвой. Это было странно. Но Витт видел в этом и своё небольшое преимущество. Если игра ещё продолжается, то ребёнок жив.

Мальчик сидел на дереве. Сильно испуганный и поцарапанный, но невредимый. А из-под нависшей над сугробом ветки вели новые следы. Здесь шёл взрослый. Похоже, он отвлёк на себя зверя. Новые следы, появившись с той стороны, где должна быть дорога, уходили от дерева дальше вглубь леса. Лев следовал за новой добычей.

– Всё хорошо, малыш? – ласково спросил Витт у ребёнка.

– Да, – тихо ответил мальчик. – Я испугался. Там такая большая кошка.

– Я знаю, – подтвердил воин. – Она тебя не тронула?

– Нет. Она только шла за мной.

– А кто посадил тебя на ветку?

– Дядя. Он сказал, что уведёт кошку.

– Так он и сделает, – Витт помог мальчику слезть. – Беги к маме, она тебя ждёт. И сестра тоже.

– А вы ему поможете? – в голосе ребёнка слышалась просьба.

– Для этого я и пришёл.

Мальчик серьёзно кивнул и, развернувшись, побежал назад по следам. Витт пошёл вперёд, туда, где должен быть лев и человек, спасший малыша. Идти пришлось недалеко. За стеной деревьев уже слышались звуки боя. Витт осторожно прокрался поближе и выглянул из-за разлапистого дерева на очередную поляну.

Человека там не было. Только две огромных кошки катались по снегу, сцепившись в клубок. Изредка они отскакивали друг от друга, а потом, размахивая лапами с огромными когтями, опять сходились. Лев, необыкновенно жёлтого цвета, с богатой взлохмаченной гривой, был крупнее своего противника. Его лапы были тяжелы, удары сильны. Зато серебристо-белый барс был проворнее. Его удары часто попадали по цели. Снег на поляне окрасился кое-где кровью. Звери угрожающе рычали, иногда то один из них, то другой, пытался укусить врага. Правда, оба удачно уворачивались от острых клыков.